Бессмертная и невозвратная - Мэри Дженис Дэвидсон Страница 42

— Нет, не буду. Я сохраню свое имя.

— Нет, не сохранишь.

— Черта с два!

— Ой-ой, — пробормотала Джессика.

— Если придется пройти через весь этот фарс, самое меньшее, что ты, черт возьми, можешь сделать — стать миссис Элизабет Синклер.

— Что такое «фарс»? — с подозрением спросила я.

— Счастливое событие, — ответила Джесс.

— А-а. Ладно. Слушай, Синклер, я понимаю, что при возрасте в миллион лет ты не можешь не быть древней отвратительной шовинистской свиньей. Но сейчас тебе просто надо забыть об этом, потому что на дворе двадцать первый век, если ты не заметил, и женщинам не нужно подавлять свою личность в угоду мужьям.

— Весь смысл женитьбы, — начал Синклер, — это…

Он оборвал себя и наклонил голову влево.

Джессика обернулась и тоже посмотрела. Я не понимала, в чем было дело: там стояла Лаура. Несмотря на последние события, она все еще была желанным гостем в нашем доме.

Сестра отворила кухонные двери и вошла.

— Приве-е-е-ет! Можно войти?

Джессика уставилась на нее.

— Что ты здесь делаешь?

И тут я поняла. Вечер субботы. Лаура всегда посещала мессу в это время. Говорила, что это уберегает ее от неприятностей, плюс на следующий день можно подольше поспать.

Сестра пожала плечами и вытянула стул.

— Ой, ну знаете. Просто… не хотела сегодня идти.

Я пыталась не пялиться, но моя попытка провалилась.

— Впервые в жизни. Твои родители убьют меня! Подумают, что я плохо на тебя влияю.

— Так и есть, — заметила Джесс.

— Подумаешь, неважно. Возможно, пойду завтра.

— Прости, что пялимся, — извинился Синклер. — Просто ты такая… набожная. Удивительно видеть тебя здесь, когда обычно ты… где-то еще.

— Подумаешь, — повторила она, и в этот раз все услышали угрозу.

К счастью (ли?), Демон Джордж выбрал этот момент, чтобы зайти на кухню. Думаю, у нас была вечеринка, просто мне никто не сказал.

— А он что делает наверху? — спросила Джессика. — Подумать только, я чуть не прошла мимо, отказавшись от стакана молока. Посмотрите на все, что я могла пропустить.

— Не знаю, — уставилась я на Джорджа. Он тащил половину пледа, который вязал. Вскочив на кухонный стул, демон выпил весь мой чай (впервые он обратил внимание на что-то, кроме крови), с отвращением выплюнул его на пол и снова начал вязать.

Лаура прокашлялась.

— Я, хм, хочу воспользоваться возможностью, мистер Джордж, чтобы извиниться за… свои действия прошлой ночью. Я задирала вас, потому что злилась на кого-то другого, и это жалкое оправдание. На самом деле, вовсе не оправдание. Так что еще раз — я извиняюсь. Мне очень, очень жаль. И ты прости меня, Бетси, и ты, Эрик, за то, что ударила вашего подданного.

Я пожала плечами, пробормотав «ну, что тут поделаешь», но Синклер, без сомнения привыкший к такому, по-королевски отмахнулся:

— Не думай об этом, Лаура, дорогая. Мы понимаем, что твои действия обычно не вызывают нареканий.

Да. Обычно.

— Ему, кажется, стало лучше после того, как я покормила его, — заметила Лаура.

Я сдержала порыв ударить себя по лбу. Конечно, ему лучше, ага! Ему стало лучше после моей крови — королевской. А что может сделать с ним дьявольская? Возможно, он теперь мои налоговые формы заполнять может.

— Шерсть для этой штуки я купила ему на прошлой неделе, — Джессика уставилась на лавандовый плед, который был размером с мою кровать. — Должно быть, уже заканчивается. Я сбегаю в магазин тканей и возьму еще.

— Красный, пожалуйста, — попросил Демон Джордж.

Хаос. Скандал. И неважно, как мы его упрашивали, сколько умоляли, как часто Синклер приказывал, или сколько просила я, он не сказал больше ни слова.