Входи, открыто! - Марианна Кожевникова Страница 42

— Все мои коллеги зачитываются твоими книгами, — сказала она. — Я горжусь, что у меня такой брат.

— А откуда они их берут? — тут же поинтересовался скептик Саня, на этой почве он чувствовал себя вполне уверенно.

— Я им даю, — невозмутимо ответила Милочка.

— Если хочешь, подарю тебе две последних, — предложил он, вспомнив, что авторские из машины так и не вытащил. — Сейчас, вот только спущусь вниз и возьму из машины. Только что в редакции дали.

— Буду счастлива, — доброжелательно и ласково сказала Милочка. — Пошли вниз вместе, мне уже пора. У меня через полчаса деловая встреча. — И встала из-за стола.

— Могу подвезти, — приосанился Александр Павлович.

— Спасибо, я сама за рулем, — так же ласково и доброжелательно отозвалась Милочка.

Она расцеловалась с родителями, а выйдя на площадку, они, переглянувшись, дружно побежали вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. С третьего-то этажа! Дольше ждать будешь!

Теперь Саня понял, откуда в этих местах взялась серебристая птица. Она привезла его сводную сестру Милочку. И не ошибся. Милочка по-хозяйски направилась сразу к серебристой «ауди». А Саня из своей синей «девятки» быстренько достал две последние книжки и, надписав их попросту и без затей, но с искренним теплом, передал сероглазой красавице.

— Спасибо. С удовольствием прочитаю, — пообещала она, и он понял, что говорит она не из вежливости, а правда прочитает и правда с удовольствием.

И ему стало тепло и радостно.

— До встречи, — помахала ему Милочка и тронула «ауди» с места.

Саня поднялся снова к родителям, протянул отцу обе книжки.

— А у меня они уже есть, — с гордостью сказал отец. — Ты мне их только надпиши, раз приехал.

Он подвел Саню к полке и показал все выстроившиеся в ряд Санины книги.

— Мы следим, сынок, следим. Я в магазине договорился: как только поступают, нам звонят, Милочка едет и покупает, — с гордостью сказал отец.

— А последней все-таки нет, — весело сказал Саня и поставил в ряд еще одну пеструю книжку.

— Теперь садись надписывай, — сказал отец, кладя перед ним снятую с полки стопку. — Видишь, как давно не был, сколько успел наработать!

Сане вдруг стало стыдно, что он смел обижаться на отца, на мачеху, они его любили преданно, бескорыстно…

— Пап, — сказал он совсем так, как говорил в детстве, — можно я тебе один вопрос задам? Может, не совсем приятный, ничего?

— Задавай, — согласился Павел Антонович и сел на стул, сложив на коленях руки, приготовившись добросовестно вникнуть во все проблемы сына.

В комнате они были одни. Наташа уже убрала со стола и мыла на кухне посуду.

Саня достал из кармана письмо и протянул отцу. Тот поискал очки, надел их. Он посмотрел на конверт, и брови его удивленно поползли вверх. Он взглянул на сына, потом вытащил из конверта листок и принялся читать.

Саня уже расхаживал по комнате по своему обыкновению. Отец, не выпуская письма из рук, снова положил руки на колени.

— И что же ты хотел спросить? — Он внимательно смотрел на сына.

— Что ты знаешь о матери? — задал вопрос Саня и остановился перед сидящим отцом.

— Она здорова, — ответил Павел Антонович. — Последнее письмо я получил от нее после того, как Инна уехала. А больше в твоей жизни очень уж важных событий не было. Я ей и не писал.

И опять в голове у Сани все завертелось. Покрутилось-покрутилось и встало на место. И опять возникла картина, только совершенно не похожая, какую он рисовал себе, когда сидел у себя в Посаде.

— Значит, вы друг другу пишете? — переспросил он.

Отец кивнул.

— О тебе в основном. Мать тобой довольна. Ты у нас молодец!

При этих словах возмущение вновь захлестнуло Саню. Они тут переписываются за его спиной, а он страдает! Как он мучился! Каким чувствовал себя одиноким! А они!

— Почему же ты мне ничего не сказал?! Почему не объяснил ничего?! — стиснув зубы, спросил он отца.

— А ты хотел меня выслушать? — ответил вопросом на вопрос Павел Антонович. — Я же пытался, и не раз, с тобой поговорить, но ты разве только истерики не закатывал. Я только рот открою, ты меня гонишь. Это когда мальчишкой был. А потом занялся своей жизнью, и тебе не до нас было.

— А тетя Лиза? Она, что, так больше с мамой и не виделась?

— Да нет, Санечка, и писала, и виделась, и советовалась. Ты же сам видишь по этому письму.

— Оно было нераспечатанным, — ответил Саня.

— Да что ты?! — всплеснул руками отец. — Ну значит, просто потеряла и запамятовала куда. Искала потом и не могла найти. Елизавета Петровна удивительно добрая и душевная была женщина. Она никогда бы себе не позволила обидеть человека, ранить его. Чужого бы не обидела, а тут ближайшая подруга! Случайность, и ничего больше.

— Что ж, и я могу мать повидать? — спросил, насупившись, Саня.

— Почему же нет? — отозвался отец с улыбкой. — Конечно, поезжай, навести. Видишь, когда спохватился! Я тебе адрес дам, он поменялся.

Он посмотрел внимательно на сына, встал и обнял за плечи.

— Простил наконец? Ну и слава Богу! Поезжай, навести. С Вадимом познакомишься. Он интересный человек, тебе понравится.

Отец направился в сторону кухни и позвал:

— Ната! Ты не помнишь, где у нас Ольгин адрес? Саня хочет мать поехать навестить.

— Сейчас найду! Сейчас, — засуетилась тетя Наташа, прекрасно понимая всю важность происходящего. — Поезжай, поезжай, Санечка! Она так будет рада, так рада. Мы все не решались тебе это посоветовать, ты так противился, так брыкался! Да и не послушал бы ты нас! Мы все ждали, когда ты в возраст, в ум войдешь. Ну вот наконец дождались!

Тетя Наташа уже нашла телефонную книгу и старательно выписывала ему на бумажку адрес.

Мачеха его похвалила за ум, но он-то чувствовал себя дурак дураком. Оказалось, что родители давным-давно решили все свои проблемы, и дело было только в том, что он не решил свои. Они переболели несчастьем как корью или скарлатиной и обошлись без осложнений. Осложнения были у него, у Сани. Открытие ошеломило его.

Ему-то казалось, что он с честью справляется с трудной ситуацией. Но не было ситуации, была боль, и нужно было просто честно признаться, что она есть. Признаться и принять ее, согласиться терпеть. Может быть, если бы он с самого начала сказал, что ему очень-очень нужна мама, что он хочет видеть ее, то они бы и виделись. Она бы его утешала, что-то говорила, что-то объясняла, помогала терпеть. Можно было бы выбрать любовь. Почему же он выбрал ненависть?..

Наверное, у него было очень несчастное лицо, потому что отец, повертев головой, позвал его: