Легенда Роскано - Айрис Денбери Страница 42

Когда Хью с женой вернулись из отпуска, Кэтрин была рада увидеть заметные улучшения в общем состоянии Бренды — та с обычным энтузиазмом заявила, что собирается устроиться на работу по своей специальности.

— Совсем не обязательно работать в газете или журнале, — сказала она в один из вечеров, когда Кэтрин ужинала с ними.

— Конечно, — поддержал ее Хью. — Ты вполне можешь получить должность повара в каком-нибудь достойном доме, а еще лучше — в замке. Хорошая оплата, цивилизованный образ жизни, не говоря уж о культурной публике…

— А ты что там будешь делать? — спросила Бренда.

— Присматривать за их Рембрандтами и Гейнсборо, полагаю.

— Тьфу! Да что ты понимаешь в живописи? Нет, тебе придется начинать в помощниках у лакея или мальчиком на побегушках.

Кэтрин засмеялась:

— А в это время галерея «Сердолик» будет работать сама?

— Кстати, о галерее. — Бренда посерьезнела. — Мы тут со Сьюзан подумали и решили, что надо продолжить рекламную кампанию. Нельзя выпускать из рук тот успех, который принесла сардинская выставка. Мы должны стать известными не только в Лондоне, но и за его пределами, как единственная галерея, где можно приобрести изделия из Сардинии. Я набросала пару статей и могу попросить знакомого фотографа сделать несколько хороших снимков. Кроме того, у нас полно фотографий с выставки. Можно использовать и их.

— Тогда нам понадобятся дополнительные и постоянные источники снабжения, — подхватила Кэтрин. — Мирелла согласилась действовать как наш представитель и размещать заказы на месте, правда, поставки в первое время вряд ли будут регулярными.

— Ну, налаживание связей не потребует слишком много времени, — заметил Хью. — Думаю, мы можем немного подождать.

— Но не слишком долго, — предупредила Бренда, — иначе кто-нибудь перехватит нашу идею и откроет свой магазин под названием «Галерея Сардинии» или что-то в этом духе, заявив права на наше новшество и завладев доброй репутацией, заработанной нами с таким трудом.

— Все возможно, — согласился Хью. — Надо хорошенько над этим подумать.

Небольшая посылка с плетеными ковриками и корзинками прибыла в конце недели, но остальных заказанных товаров пришлось ждать еще дней десять. Бренда стала проявлять признаки нетерпения.

— Хью, решительно, нужно что-то делать, — заявила она. — Мы не можем ждать месяцами, пока Мирелла что-то пришлет. К тому же, у нее нет никаких реальных стимулов. Она живет своей жизнью и, как сказала Кэтрин, совсем не нуждается в деньгах, тем более в таких мизерных комиссионных, которые мы можем ей платить.

— И что ты предлагаешь? — спросил Хью.

— Снова отправим Кэтрин на Сардинию, и все проблемы сами собой отпадут, — немедленно ответила Бренда, и сердце Кэтрин запрыгало и забилось в десять раз быстрее. — Она уже знает поставщиков и может поторопить их с отправкой вещей. Что же касается галереи, мы со Сьюзан присмотрим за ней и сделаем дополнительную рекламу.

Это была прежняя Бренда, энергичная, умная и одаренная. Но мысль о возвращении на Сардинию совсем выбила Кэтрин из колеи.

— Хью, а ты не хотел бы поехать туда вместо меня? Ты мог бы взять с собой Бренду.

— В августе там слишком жарко для меня, — решительно возразила Бренда. — Я предпочла бы поехать туда весной.

И вот, во второй раз за последние несколько месяцев, Кэтрин принялась поспешно паковать чемоданы. В уголке одного из них она нашла кусочек красной яшмы, который подарил ей Райан. Бесполезный камень, слишком неровный с одного края, чтобы отшлифовать его и сделать украшение. Кэтрин уже была готова засунуть его подальше в нижний ящик стола, но вспомнила слова Райана, завернула яшму в папиросную бумагу и засунула обратно в чемодан. Если она когда-нибудь вновь встретит этого человека, «мятежный друг» напомнит о его ненадежности.

В аэропорт Кэтрин провожали Бренда и Сьюзан. Поцеловав ее на прощанье, Сьюзан прошептала:

— Мы с Джеффом собираемся вскоре обручиться. Папа сказал, что я должна подождать до моего дня рождения в октябре.

— Отличные новости. Мои наилучшие пожелания, вам обоим.

Кэтрин увидела, как светятся радостью глаза девушки, и поняла, что правильно сделала, посодействовав счастью этих двух людей, которых она так любит.

В этот раз она летела прямо в Альгеро, чтобы посетить постоянно действующую выставку работ народных умельцев Сассари.

— Я сниму комнату в небольшом пансионе дня на два, — сказала она Хью. — Нет необходимости останавливаться в крупных отелях. В любом случае, все они будут в это время переполнены.

Главное — установить контакт с Миреллой. По прибытии Кэтрин позвонила на виллу в Порто-Конте. «Нет, синьорины здесь нет, — ответили ей, — она путешествует на яхте с другими членами семьи. Когда вернется? Этого никто не знает».

Кэтрин поняла, что она в тупике. Телеграмма, которую она послала Мирелле из Лондона перед отлетом, видимо, все еще лежит в холле на вилле Монтефранко. Не могла же она теперь обходить поставщиков и вслепую заказывать товары, не зная, что уже успела заказать Мирелла. Поразмышляв немного, девушка решила, что лучшим выходом из создавшегося положения будет совсем не принимать во внимание Миреллу как агента. Если же какие-то посылки и придут в Англию, Хью с Брендой сделают все возможное, чтобы продать присланные вещи. А она, Кэтрин, начнет все сначала.

Поскольку встреча с Миреллой откладывалась на неопределенное время, девушка решила переехать в Сассари и снять недорогую комнату на три дня. Она постаралась наилучшим образом использовать свое время, посетив павильон ремесленников на выставке, где были собраны основные образцы народного островного искусства, традиционно передаваемого из поколения в поколение.

Она нашла там добровольных помощников, охотно сообщивших ей массу информации о поставщиках и качестве вещей, и после нескольких визитов в небольшие города и деревушки в окрестностях, где она оставляла заказы или просто покупала образцы, Кэтрин решила, что вполне заслужила день отдыха. Она отправилась автобусом в Порто-Конте, чтобы полюбоваться прекрасным сапфировым морем, ближе к берегу изумрудным и бирюзовым на отмели, но всегда имеющим цвет драгоценного камня.