Отважное сердце - Патриция Хэган Страница 42

Джули ощутила бешенство, но все же заставила себя успокоиться. На гнев просто не было времени. Не было времени даже на то, чтобы горевать по поводу безрассудно отважного, но все же глупого решения Сюджин.

Дерек дал женщинам необходимые указания. Они должны были держаться чуть позади него, двигаться быстро и как можно тише, а если он подаст им знак, тут же упасть на землю. Беглецы направлялись прямо к индейцем, и это было их единственным преимуществом, так как апачи скорее всего с этой стороны их не ожидали. Дерек был уверен в том, что они смогут добраться до одной из пещер. Там он мог бы женщин оставить.

Они почти бесшумно продвигались в ночи, единственным звуком, нарушавшим тишину, был слабый шорох подошв по сухому песку. Дерек шел между женщинами, время от времени слегка дергая их за накидки, чтобы указать верное направление. Джули крепко прижимала к себе ребенка, готовая в любой момент пустить в дело матерчатый кляп, если малыш издаст хоть малейший звук.

Внезапно воздух прорезал громкий вой, и Джули тут же остановилась как вкопанная, а Элиза от неожиданности вскрикнула. Дерек сердито посмотрел на нее.

– Это горный лев, – прошептал он. – Больше рта не открывай. Апачи различают малейший шум и запросто отыщут нас.

В темноте черной громадой замаячило горное ущелье – они уже на милю отошли от фургонов. Внезапно Дерек дернул своих спутниц за накидки, и они замерли. Прежде чем Джули успела спросить, в чем дело, они услышали доносившийся откуда-то сверху шум – приглушенные женские крики и взрывы смеха. Джули похолодела. Это апачи развлекались с Сюджин. Дереку пришлось подтолкнуть Джули, чтобы заставить ее двинуться с места.

– Ничего уже не поделаешь, – прошептал он. – Пошли.

Луна скрылась за густыми, плотными тучами. Полная темнота вполне устраивала путников. Полагаясь только на память и интуицию, Дерек ощупью пробирался через расщелины, скользил по каменным выступам. Наконец он нашел пещеру, которая показалась ему подходящей. Он оставил на несколько минут своих спутниц и внимательно обследовал убежище, затем вернулся и провел их внутрь. Когда они, держась за стены и спотыкаясь, углубились в пещеру футов на тридцать, Дерек наконец остановился и тихо сказал:

– Думаю, здесь можно разговаривать, но только вполголоса.

Элиза тут же запричитала:

– Но здесь ужасно! И сколько же нам тут оставаться? Этот мерзкий запах! Пахнет как… как потный скунс.

– Кровь пахнет еще хуже, – грубо сказал Дерек и повернулся к Джули. – Отдай ребенка Элизе, и отойдем на минутку.

Джули не хотелось оставлять Даррелла Элизе, но другого выхода не было.

Дерек взял ее за руку и повел обратно, к выходу из пещеры. Найдя ровное место, он сел на пол и усадил Джули рядом с собой. Каждый из них понимал, какими бесценными были эти последние несколько минут, которые им суждено провести вместе.

– Ты слышишь? – улыбнулся Дерек. Джули покачала головой.

– Это шум моря, – тихо сказал он. – Послушай. Волны накатываются на берег и разбиваются о камни, резкие крики чаек, ветер. Чувствуешь, как ветер теребит твои волосы? – Он запустил пальцы в ее мягкие локоны. – Оближи губы. Ощути на них вкус соли. Это вкус нашей любви, твоей и моей, ведь она родилась в море. Мы – это море… его неведомые пучины, голубая гладь и шум прибоя… Постоянное. Бескрайнее. Вечное.

Джули зарыдала. Больше она не могла сдерживаться.

– Не вечное. Мы умираем, Дерек! Здесь. Сейчас. Ты же отправишься навстречу смерти. Останься со мной, Дерек! Если ты меня любишь…

Он быстро прижал пальцы к ее губам.

– Больше ничего не говори, – приказал он. – Я делаю то, что должен делать. А ты ошибаешься, Джули. Мы не умираем. Мы никогда не умрем, потому что нашу любовь уничтожить невозможно. Наша любовь превратится в облако, и будет качаться на волнах, и полетит вместе с ветром. Нет. Мы никогда не умрем. Мы будем жить вечно, Джули. Я люблю тебя.

Когда он ее обнял и поцеловал, Джули и вправду услышала море… легкая зыбь превращается в волны, белые барашки набегают на берег и триумфально превращаются в невесомую пену… пена лениво отползает назад, чтобы снова собраться в волны, снова родиться, еще раз познать радость триумфа. Они не умрут, просто не могут они умереть, и это чудесное мгновение будет длиться вечно. Вечно. Как море.

Но когда Дерек встал на ноги, чтобы уйти, Джули захлестнула огромная волна горечи.

– Я потеряла дом, маму, потом Терезу и племянницу, которой Бог не подарил и дня жизни. Любимого брата. Но… – она яростно затрясла головой, – я даже не думала, что Бог может сделать еще и это… что мне придется потерять и тебя.

– Мы падаем с вершины, Джули, – усмехнулся он в темноте. – Мы были уже на самой вершине, а теперь почва ушла из-под наших ног.

– Я не понимаю, – сквозь слезы прошептала она. Он с силой сжал ее руку.

– Я безумно раздосадован тем, что Бог выбил из-под нас гору, но все же чертовски высоко ценю то, что Он дал нам возможность взойти на вершину. По крайней мере, мы не простояли всю свою жизнь у подножия, в изумлении задрав головы и гадая, что же все-таки это такое – восхождение. Мы знаем, как это здорово – стоять на вершине. Знаем. А большинство людей так никогда и не поймут.

С этими словами он и вышел.

Джули вглядывалась в темноту, но – бесполезно.

Джули еще долго сидела не двигаясь, затем наконец поднялась и пошла к Элизе с ребенком. Элиза что-то забубнила, но Джули не слышала ее. Она взяла малыша и отошла в сторону. Она стояла в темноте пещеры, держа на руках своего племянника, и слушала море. Море окружало ее. Она чувствовала на губах привкус соли и видела пену, слышала крики чаек и завывание ветра. Она благодарила Бога за восхождение на вершину… и молилась о том, чтобы Он дал ей силы снова встать на ноги после ужасного падения, которое вот-вот должно было случиться.

Джули сидела у входа в пещеру и вглядывалась в небо. Темнота постепенно уступала место предрассветным сумеркам. Вскоре из-за гор должно было выглянуть солнце, возвещая приход нового дня.

Малыш захныкал и заворочался. В любую секунду он мог проснуться и захотеть есть. И что же Джули тогда делать? В ее груди нет молока. Он мог закричать, а апачи – услышать. Джули взглянула на Элизу и увидела, что та шевелит губами. Но слов Джули не слышала. Тогда она перевела взгляд на маленького Даррелла. Его ротик был открыт, но звуки по-прежнему не долетали до нее.

Внезапно Элиза поднялась на ноги, раздраженно подскочила к Джули и выхватила ребенка из ее рук. Джули увидела, как она подошла к сумке с припасами, что-то оттуда вытащила и засунула в рот малышу. Тот принялся жадно сосать, и тогда Джули вспомнила, что Луэлла Бэскомб объясняла ей, как приготовить для него соску из сахара. Может, она сделала одну такую и взяла с собой? Странно. Она не могла вспомнить.

Высоко в небе летала птица. Она то камнем бросалась вниз, то снова поднималась к облакам и там долго парила, летая кругами. Морская чайка? Нет. Чайка должна быть белой, а не черной. Джули, не отрывая глаз, завороженно следила за этим свободным полетом.