Надежда на счастье - Марта Шилдз Страница 41

Внезапно ее плечи стиснули с такой силой, что у нее замерло дыхание.

— Прости меня. Я не хотел тебя обвинять. Честное слово. Просто я… я чуть с ума не сошел, разыскивая тебя по всему городу. Я не знал, куда ты могла пойти, да еще в такую погоду…

Его объятия казались таким безопасным убежищем, словно родной дом, словно остров среди бушующего океана. Как это возможно, если он сам и есть бушующий океан?

— Пусти меня, Джейк. Мне надо готовить кофе.

— К черту кофе.

— Я не могу так больше, — ее глаза наполнились слезами. — Я не могу так больше. Надеяться, что когда-нибудь ты полюбишь меня. Что я смогу научить тебя этому.

Он повернул ее к себе.

— Я люблю тебя.

Клэр замерла, боясь пошевелиться. Как долго она ждала этих слов. Слишком долго.

Она медленно сняла его руки с плеч и отошла на другой конец кухни.

— Как ты можешь это говорить? Ты ведь только что собирался подыскать мне замену.

— Замену? — Джейк сделал недоумевающий жест. — Что ты хочешь сказать?

Она повысила голос:

— Ты беседовал с нянями. Для чего тебе это могло понадобиться? Ты что, не хочешь доверить мне воспитание твоего бесценного наследника, да?

— А что ты называешь воспитанием моего бесценного наследника? — зарычал, не выдержав, Джейк. — Ты работаешь по одиннадцать-двенадцать часов в сутки, у тебя нет времени даже на себя. Вот я и решил нанять няню, тебе в помощь. Ты себя изматываешь работой, а я в это время изматываюсь от беспокойства за тебя.

Она смотрела на него с другого конца комнаты, пытаясь определить, правду ли он говорит. Джейк развел руками:

— Клэр, как ты не понимаешь? Я люблю тебя.

Клэр с трудом удержалась, чтобы не закричать от невыносимой боли.

— Может быть, ты так думаешь, но на самом деле нет.

— Я люблю тебя. Клянусь.

— Тебе необходимы такие условия, чтобы ты мог контролировать каждый мой шаг, страхуя от малейшей ошибки. — Она медленно покачала головой. — В какой-то момент я начала думать, что ты сможешь научиться любить меня. Я надеялась, что, хотя мы начали не как обычные пары, у нас все-таки есть шанс построить жизнь вместе.

— Он есть, если только ты останешься со мной.

— Нет, Джейк. Как это возможно, если ты сам не веришь, что я останусь с тобой?

Он похолодел:

— Что?

— Я не твой отец, Джейк. И не Мелисса.

Он дернулся, как от пощечины, и немигающими, широко открытыми глазами посмотрел на Клэр. Джейк чувствовал, как между ними неумолимо разверзается пропасть, такая широкая, что преодолеть ее не хватит целой жизни.

Он резко отвернулся и стиснул край раковины так, что побелели пальцы.

У Клэр замерло сердце. До этого момента она еще надеялась, что у них есть шанс. Теперь она поняла, что потеряла его — навсегда.

Она прислонилась к прохладной дверце холодильника. Ей хотелось колотить кулаком о стену и кричать во весь голос от нестерпимой боли.

— О, Господи, ведь это правда, — дрогнувшим голосом наконец сказал Джейк. — Я ожидал этого. Никогда не смел надеяться, что этого не произойдет. Но ты права. Где-то в глубине души я чувствовал, что ты бросишь меня… как поступали все остальные.

Джейк повернулся, его черты были искажены болью.

— Я хотел не выпускать тебя из виду ни на секунду. Но не потому, что боялся, что ты допустишь ошибку. Я просто не доверял самому себе. Ты ведь знаешь, что никто меня никогда не любил. Ни отец, ни невеста, ни…

Он замолчал и кашлянул. В его лице было столько страдания, что Клэр пришлось схватиться за ручку холодильника, чтобы удержаться и не броситься к нему.

— Когда ты сказала, что не полюбишь меня, я понял, что именно этого хочу больше всего на свете… больше самой жизни. Когда я начал было верить, что это все-таки возможно, то почувствовал, что должен защищать и оберегать тебя. Хотел доказать, что стою твоей любви.

Глаза Клэр заволокло слезами.

— Джейк, ты ее стоишь.

Он сокрушенно покачал головой.

— Я все делал не так. Теперь понимаю. Я не мог впустить тебя в свое сердце, потому что не мог позволить тебе увидеть мои недостатки. Потому что из-за этого ты могла от меня уйти. Я боялся, Клэр. Боялся потерять тебя… но все равно потерял, да?

По ее щекам покатились слезы. Она слишком хорошо понимала, чего ему стоило признаться в своем страхе. Какие усилия понадобились, чтобы переломить себя. Нет, крепче любить этого сильного и гордого человека уже просто невозможно.

Бесконечно долго она смотрела в его отчаявшееся лицо.

— Ты любишь меня?

В его глазах сверкнула надежда. Он шагнул к ней, но Клэр отрицательно покачала головой. Джейк остановился. Поднял руки.

— Больше жизни.

Клэр пристально смотрела ему в глаза.

— Ты же говорил, что не веришь в любовь.

Он моргнул.

— Я был глупцом. Самым безмозглым на свете. Может быть, когда-то я и был умнее, но это было давно. Клэр, я так люблю тебя, что даже не знаю, где кончаюсь я и начинаешься ты. И не хочу знать, поверь мне.

Клэр колебалась. Как ей хотелось поверить ему! Слишком.

— А ты уверен, что это не из-за того, что я ношу твоего ребенка?

— Абсолютно. Знаешь, когда мы были на ранчо, я думал над вопросом, который ты мне задала однажды. Помнишь? Ты спрашивала, разведусь ли я с тобой, если ты не сможешь забеременеть. Тогда я понял, что это не имеет значения. Я решил, что в таком случае оставлю «Бар Хэнгинг Севен» детям Хэнка, и все деньги тоже. Я никогда не позволю тебе уйти.

— Значит, ты уже тогда понял, что любишь меня? Почему ты ничего не сказал?

— Я не знал, как. — Он сделал еще один шаг и снова остановился. — Я ведь никогда не любил — до тех пор, пока в моей жизни не появилась ты. И хотел убедиться, что не ошибаюсь.

— А теперь убедился?

Джейк кивнул.

— Когда от меня ушла Мелисса, я ее отпустил. Но когда ушла ты, я едва не сошел с ума. И готов был сделать что угодно, лишь бы тебя вернуть.

Клэр ощутила прилив гордости, но сдержалась. Нет, верить ему еще рано. Слишком многое ставится на карту.

— Ты готов контролировать всех и вся, Джейк, а я терпеть не могу, когда мне дышат в затылок. — Она беспомощно развела руками. — Ну как два таких человека, как мы, могут ужиться вместе?

Он пристально посмотрел ей в глаза. От выражения безысходной боли на лице Джейка Клэр готова была кинуться ему на грудь.

— А ты любишь меня? — наконец спросил он.