Дикий горный тимьян - Розамунда Пилчер Страница 41

— Куда ты ездила?

— В Криган.

— И что ты там делала?

— Прошлась по магазинам.

Он отстранил ее от себя и пристально посмотрел ей в глаза. Виктория хладнокровно выдержала его взгляд и повторила:

— Ходила по магазинам. Купила сигареты, боялась, что у тебя кончаются.

— Умница.

— Кстати, приезжает погостить кое-кто еще, сегодня после обеда.

— Кто же?

— Джон Данбит. Племянник Родди. — И продолжила с фальшивым шотландским акцентом: — Молодой новый хозяин Бенхойла.

— Боже мой, — сказал Оливер, — прямо как в романе Вальтера Скотта.

Она засмеялась.

— Так ты пойдешь обедать?

— Да, — ответил он, отодвигая в сторону блокнот и разминая затекшие ноги, затем потянулся и зевнул. — Но для начала я хочу выпить.

— Родди не терпится выпить с кем-нибудь.

— А ты идешь?

— Сначала поищу Томаса. — Они направились к двери. — Эллен сидела с ним все утро.

— Браво, Эллен, — сказал Оливер.

Джон Данбит во взятом напрокат «форде» проехал Ивентон, и дорога повернула на восток. Справа под безоблачным зимним небом появился залив Кромарти Фирт, синий, как Средиземное море, и во всем великолепии прилива. Позади него возвышались мирные холмы острова Блэк Айл, четкие очертания которых в ярком солнечном свете напоминали отточенное лезвие бритвы. Плодородные поля спускались к самой кромке воды; на верхних склонах паслись овцы; красные трактора, издалека казавшиеся игрушечными, бороздили тучную темную землю.

Ослепительная яркость этого дня была послана ему как нежданный подарок. Он покинул Лондон, тонувший в серой пелене дождя, и сел в поезд-экспресс в состоянии крайнего изнеможения. Устав после напряженной двухдневной работы, страдая от разницы во времени после длительного перелета, все еще в шоке от известия о неожиданно свалившемся на него наследстве, оставленном Джоком Данбитом, он выпил две грандиозные порции виски и забылся таким глубоким сном, что кондуктору пришлось расталкивать его, чтобы сообщить: поезд прибыл в Инвернесс уже пять минут назад.

Теперь, на пути в Бенхойл, несмотря на неутешительные новости, которые он собирался поведать его обитателям, он никак не мог отделаться от ощущения, что едет отдыхать частично — из-за возникавших в пути ассоциаций. Чем дальше становился Лондон и ближе Бенхойл, тем ярче оживали воспоминания. Он хорошо знал эту дорогу. То, что он не ездил по ней вот уже десять лет, казалось, не имело никакого значения. Будто он проезжал здесь только вчера. Единственное, чего не хватало, так это отца рядом с ним на сиденье, оживленного предвкушением встречи с Бенхойлом и беспокоящегося о том, чтобы Джон не пропустил ни единого до боли знакомого ориентира.

Дорога разветвилась. Залив Кромарти Фирт остался позади, Джон перевалил через холм Струи и стал спускаться к очередному великолепному заливу Дорнох Фирт. Его взгляду открылись поросшие лесом склоны далекого берега, а за ними покрытые снегом вершины холмов Сазерленда. Дальше к востоку виднелось открытое море, спокойное и синее, как летний день. Он открыл окошко и почувствовал сырой, будоражащий воспоминания дух болот и торфяников, вдохнул долетающий снизу резкий запах выброшенных на берег моря водорослей. Дорога пошла под уклон, и «форд» покатился по пологому склону, легко преодолевая плавные повороты.

Через сорок минут Джон уже был в Кригане. Он начал притормаживать, чтобы не пропустить указатель на Бенхойл. Наконец он увидел его и съехал с основной дороги. Все по-прежнему было знакомо, но теперь он чувствовал это как-то иначе — наверное, потому, что ехал по землям Бенхойла. Вон дорожка, по которой они шли в пасмурный день с отцом и Дейви Гатри через вершину дальнего холма вниз к безлюдной долине озера Лох Феосайг. Там они порыбачили, а поздно вечером Джок забрал их домой.

Внизу журчала речка; он миновал место, где однажды больше двух часов сражался с лососем. Впереди показалась первая гряда стрельбища для охоты на куропаток. Вот и ферма Гатри. Исхоженный вдоль и поперек двор украшало развевавшееся на ветру подобно флагам белье, овчарки рвались с цепи, яростно облаивая автомобиль.

Последний поворот, и взгляду Джона открылся длинный изгиб озера Лох Муи и в конце его — одинокий, погруженный в послеполуденную дремоту солнечного дня старый серый дом.

Это был самый страшный момент, но его сердце зажато в кулак и решение принято. «Я продам Бенхойл», — сказал он Роберту Маккензи этим утром, потому что в первую же минуту, прочитав завещание, он знал: у него нет другого выбора.

Высматривала ли Эллен Тарбат машину, Джон не знал, но она уже была тут как тут. Едва он успел открыть багажник и вынуть чемодан, как она появилась на парадном крыльце и стала спускаться по ступеням ему навстречу. Нетвердая походка, съежившаяся с годами фигурка, пряди седых волос, выбившиеся из пучка, приветственно распростертые красные, искореженные временем руки.

— Ну, наконец-то. Какое счастье! Столько лет прошло…

Он поставил на землю чемодан и пошел ей навстречу. Обнимая Эллен, он согнулся почти вдвое, и подставляя щеку для поцелуя, ощутил в замешательстве хрупкость и невесомость старой женщины. Ему хотелось поскорее увести Эллен в дом, чтобы порыв ветра ненароком не унес ее. Она же схватилась за чемодан и уже попыталась тащить его. Он едва успел ее остановить, с трудом освободив его из цепляющихся рук.

— Что ты делаешь? Я сам понесу.

— Ладно, пойдем в дом, в тепло.

Эллен шла впереди, он следовал за ней, они поднялись по ступеням, вошли, и она тщательно закрыла за собой высокие входные двери. Джон прошел в просторный холл, где его встретила смесь запахов дыма от торфа, сигар, мастики для пола и кожи. С завязанными глазами, мертвецки пьяным или умирающим, по этому букету запахов он всегда смог бы безошибочно определить, что снова находится в Бенхойле.

— Как доехал? Я так удивилась, когда Родди утром сказал, что ты приезжаешь. Я думала, ты где-то там у арабов.

— А где Родди?

— Они с мистером Доббсом уехали в Уик. Но к вечеру он вернется.

— Как он?

— Вроде бы держится очень хорошо. Весь этот ужас со смертью твоего дяди, мы все были просто в шоке… — Она повела его наверх, медленно-медленно поднимаясь по ступеням и держась за перила. — Знаешь, у меня было предчувствие. Когда он не пришел к обеду, я сразу поняла: что-то случилось. И оказалась права.

— Может быть, такая смерть для него и к лучшему.

— Да-да, ты прав. На прогулке с собаками. В прекрасном расположении духа. Но для тех, кого он оставил, это было страшным ударом.

Эллен добралась до поворота и остановилась передохнуть, отдышаться перед следующим пролетом. Джон переложил чемодан в другую руку. Они двинулись дальше.

— Вот ты и вернулся в Бенхойл. Мы с Джесс думали-гадали, как все будет после внезапной смерти полковника, но как-то неловко было выспрашивать. Поэтому когда Родди сказал мне сегодня утром, что ты приедешь, можешь себе представить, как я обрадовалась. Да ведь он самый подходящий человек для Бенхойла, сказала я Родди. Сын Чарли! Лучше Чарли никого не было.