На том конце провода - Лана Вайн Страница 41

— И тогда бы мне пришлось выносить его заносчивую задницу почти круглые сутки.

Денис в это время уже успел положить трубку и наблюдал на за ними во все глаза.

— Если вы там шепчитесь, это не значит, что вас не слышат. — обиженно пробубнил Денис сверкнув недовольно своими карими глазами. Встал со своего места и подошел к нам. — Я вижу у вас и без меня все прекрасно, значит я тут больше не нужен.

Я прищурила глаза и с подозрением посмотрела на Стаса. Он невинно улыбнулся и пожал плечами. Вот и догадывайся сама, что у них был за план!

— Я чего-то не знаю? — недовольно скрестила руки на груди и надула губы.

— Ничего особенного, просто если бы ты не сдалась сама, тогда бы пришлось использовать план "Б". -ответил Денис за Стаса.

— И что за план такой?

— Лучше тебе об этом не знать. — хохотнул Денис и увернулся от летящей в него диванной подушки запущенной Стасом. — Все, все. Я ухожу.

Смеясь Денис покинул приемную. Стас молча усадил меня на диван и приказал сидеть смирно. Собрался обрабатывать снова мои раны. Я вспомнила прошлый раз и не смогла сдержать улыбки.

— Ты так мило улыбаешься, как будто вспомнила что-то приятное. — улыбаясь мне в ответ Стас подошел ко мне и присел на пол у моих ног.

— Вспомнила прошлый раз.

— И что же именно ты вспомнила? — голос Стаса стал ниже и такой хриплый, что я невольно покраснела. О, да, его голый торс невозможно забыть!

— Почему то мне кажется, что ты сейчас думаешь совсем не об обработке твоих ран. — довольно улыбнулся и начал обрабатывать сначала одну коленку затем другую. Иногда дул, когда я морщилась от того, что щиплет.

Я понимаю, что эта забота мне очень нравится, он обращается со мной словно я хрустальная, так бережно и трепетно. Что хочется раз за разом разбивать свои коленки, чтобы снова чувствовать эту заботу, которую мне так не доставало ни в детстве, ни тем более тогда, когда я уже выросла. И все это можно списать на мою неуклюжесть, но боюсь от такого обращения мои колени спасибо не скажут. Мне стало грустно, сама не понимаю почему. А еще у меня появилась тревога, что я могу потерять его, тогда, когда я только обрела. Не знаю с чем это связано, возможно с тем, что когда в твоей жизни все время над тобой сгущаются черные тучи, и в один момент появляется вот такой вот лучик света в этой кромешной тьме, его не хочется терять. Совсем-совсем.

— Эй, ну и что ты повесила свой прекрасный носик? Минуту назад только улыбалась? Расскажи, что творится у тебя там?

Стас садится на диван рядом со мной, приобнимая меня одной рукой за плечи, нежно поглаживая. Мягко целует в висок, но не торопится отстранятся.

— Не знаю, просто…

— Так расскажи. Представь, что мы сейчас разговариваем по телефону, в те моменты ты могла не задумываясь поделиться со мной всем. Что же сейчас изменилось?

Допустим не всем, а лишь тем, чем могла поделиться. Тогда он был для меня вроде отдушины, которому я могла излить душу, потому что знала, что это останется только между нами. Он не знал кто я, я не знала кто он. А сейчас, что-то неуловимо поменялось, и я начала снова зарываться в себе, хоть и чувствую рядом с ним себя в безопасности.

— Ты можешь мне доверять, ты же знаешь! — не получив моего ответа, продолжил он.

А могу ли я на самом деле доверять ему? Я мало кому доверяю, точнее единицам и я сама пока точно не знаю, могу ли доверять ему. Мое доверие мне может обернуться боком. И я могу слишком многое потерять. Но я все равно молча киваю, дабы не расстраивать его.

— Ладно, захочешь сама расскажешь, настаивать не буду. — выдыхает мне в висок.

— Спасибо. — шепчу я, действительно благодарна за это.

— Знаешь, я рассказал тебе не все…

Я замерла всего на секунду, потом немного отстранилась чтобы посмотреть ему в глаза. Чего я еще не знаю?

— Помнишь, ты так рьяно возмущалась, когда я рассказал тебе сказку?

— Да. Принц не хотел быть счастливым, и ты был против любви. — я опускаю голову, надеюсь не услышать то, что он тогда сказал, только не мне лично, а Сеньорите. Я не хочу слышать "Давай останемся друзьями!?", я просто не выдержу.

— Я любил одну девушку на протяжении десяти лет. Мы были лучшими друзьями.

Я поднимаю глаза, и сталкиваюсь с его взглядом, в которых сейчас отражается боль.

— Она не знала о твоих чувствах? — осмеливаюсь задать вопрос, но еле слышно.

— Не знала, даже не догадывалась. Я и никогда не предпринимал попыток. Потому что она другая. Тогда я понимал, что кроме друга она во мне не видит никого. И я был готов быть для нее тем, кем она желала меня видеть. А потом случилась одна неприятная история. Ее парень поспорил со своим другом на нее. Она узнала о споре и отомстила. Но вышло, как всегда все боком. Долго рассказывать. Ей было плохо, ну и случилось так, что я понял что нет смысла скрывать свои чувства.

— И ты признался ей?

— Да. — горькая усмешка слетает с его губ.

— Она отказала тебе?

— Нет. Мы начали встречаться. Но это было большой ошибкой. Наверное. Не знаю. Если бы не это, возможно я бы не встретил тебя.

Он посмотрел в мои глаза, как будто извиняясь за что-то. Я накрыла своей ладошкой его, и немного сжала в знаке поддержки. Мысленно прося его продолжить рассказ. Ему нужно выговориться, а я буду хорошим слушателем.

— Тогда мы чуть не переспали друг с другом. И это бы наверное случилось, если бы нас не застукала ее мама. А потом она свалила на нас такую информацию, от которой я не мог отойти больше года.

— Что она сказала вам?

— Что Василиса моя сестра, у нас один отец.

Я прикрыла глаза, стараясь осмыслить и переварить эту информацию. Вот почему он тогда в приемной так смотрел на нее, а потом был в таком шоке. Догадки стали сыпаться одна за другой.

— То письмо, что она тогда оставила у меня, это был тест ДНК?

— Угу.

— Я… Я не знаю, что сказать. — говорю каким-то не своим голосом.

— И не нужно, просто я хотел, чтобы ты узнала это от меня, а не от кого-то другого. Просто знай, что для меня сейчас те чувства не имеют никакого значения. Они, по сравнению с тем, что я чувствую к тебе, просто пшик, было и прошло.

Я поспешно обнимаю его, стараясь отгонять дурные мысли на этот счет.

— Спасибо, что рассказал мне, я это ценю. — шепчу ему на ухо, и поглаживая спину успокаивающе. Только не понятно, кого я сейчас пытаюсь успокоить. Его или себя?

Элина

— Мне не нравится твое настроение!

Серьезно говорит и даже хмурится Стас, когда отстранился от меня, и разорвал мои объятья.

— Какое?