Брак - Диана Джонсон Страница 40

Проводив взглядом машину, увозящую Клару, Делия вернулась в дом. Она стояла посреди кухни, скорее озадаченная, чем встревоженная неожиданным поворотом событий, которых и следовало ожидать в этой странной, ненадежной стране, чьей жертвой оказалась и сама Делия. Клару Холли куда-то увезли французские полицейские. Очевидно, в этой стране не существует понятия о правах человека. Теперь Делия тревожилась не только за Габриеля, но и за Клару. Она была убеждена, что арест Клары имеет какое-то отношение к тому, что случилось с Габриелем, а может, и к ее счету за пребывание в отеле, к двум Фрэнкам, агентам ФБР, которых она не видела с тех пор, как они покинули отель. Как и в случае с Габриелем, Делия считала своим долгом помочь Кларе, и этот долг предписывал ей не паниковать, а оставаться спокойной и хладнокровной, чтобы дать исчерпывающие показания и тем самым спасти честных американцев, попавших в лапы французской полиции.

– Я все видела, – заверила она Крея. – С ней обошлись грубо.

– Постарайтесь хорошенько запомнить все, что вы видели, – попросил он.

Днем Крея, который все утро провисел на телефоне, навестил месье Бриак. Мэра сопровождал секретарь – молодой человек с блокнотом. Крей провел их в маленькую, заставленную книжными шкафами комнату. Здесь были и кожаные кресла, создавая подходящую обстановку для деловой беседы.

– Сожалею о том, что случилось с мадам Крей, – имел дерзость сказать мэр. Садиться в кресло он не стал.

– Лицемеры, – процедил Крей. – Что вам нужно?

– Положения закона действуют одинаково во всех случаях. Законы следует соблюдать, вот и все. Вы нарушили закон Вердейля, преградив охотникам доступ в ваши владения, а в ответ коммуна взяла на вооружение закон о памятниках старины. Какого бы мнения вы ни придерживались, закон един и для американцев, и для всех остальных.

– Вы хотите сказать, что этот закон имеет какое-то отношение к тому, что случилось с Кларой?

– Вот именно.

Мэр заверил Крея, что коммуна готова пересмотреть обвинения, выдвинутые против Клары, если Крей пересмотрит свое отношение к охоте. Яростный рев Крея разнесся по всему дому. Делия, находившаяся в кухне, посмотрела с тревогой на сеньору Альварес.

– Я не потерплю, чтобы в моих владениях охотились, месье! – кричал Крей. – Только трусам могло прийти в голову отыграться на женщине!

Смуглая женщина принесла скудный ужин – картофельное пюре с корнишонами, водянистое на вкус, несъедобное, с несколькими комками слизистого мяса. Ужинать Кларе пришлось в одиночестве, но позднее ее вывели в коридор, где прогуливались несколько женщин. Что это – привилегия или просто время прогулки? Все женщины были белыми, лицо каждой хранило печать пережитых невзгод. Аккуратные прически, мешковатые брюки или бесформенные платья. Незнакомки уставились на Клару, одна или две улыбнулись, и Клара улыбнулась в ответ, но не подошла к ним. Даже в тюрьме французы остаются французами, подумала она, – сдержанными и учтивыми. Эти женщины не были похожи на проституток или воровок; Клара не смогла определить, кто они такие.

– Ты американка, – улыбнувшись, заметила одна из женщин, подразумевая, что даже иностранцам не ускользнуть от бдительного взора могущественных стражей порядка.

По фильмам о тюрьмах у Клары создалось впечатление, что заключенные похваляются своими преступлениями, чтобы внушить робость людям, с которыми их свела судьба. В этих фильмах каждый мужчина старался выглядеть более суровым и беспощадным, чем его товарищи по несчастью. Но здесь все женщины были ни в чем не повинны, они громко жаловались друг другу. Измученная женщина средних лет подошла к Кларе и рассказывала ей свою историю, которой остальные, вероятно, уже пресытились, – о том, как грубо обошлись с ней в магазине, заметив, что она уходит, не заплатив за некоторые покупки. «Сущие пустяки, как я сказала им, мадам, вещички, необходимые каждой женщине».

– Кому пришло в голову принять меня за проститутку? – восклицала со смехом крашенная хной толстуха.

Клара не знала, как объяснить свое пребывание в тюрьме и при этом не проговориться, что она жила в великолепном замке – это не вызвало бы сочувствия.

– Меня обвиняют в краже старинных резных панелей, – сказала она. – Но я невиновна.

Ее преступление никого не заинтересовало, как и сама Клара. В половине девятого матронистая надзирательница отвела ее в камеру.

Ночью, лежа на койке и пытаясь хоть в чем-нибудь разобраться, Клара думала про Эдмона Дантеса и замок Иф, вспоминала «Узника Зенды», «Душу во льду», «Железную маску». Она гадала, что предпринимает Серж, чтобы вызволить ее отсюда, думала о месье де Персане, фантазируя, что он окажется юристом или влиятельным судьей и сумеет прийти к ней на помощь. На этих фантазиях она задержалась дольше всего. Действия Сержа она воспринимала как должное. Она даже не старалась припомнить, как вышло, что Серж записал дом на нее – по причинам, связанным с налогами. Если бы не это, сейчас в тюрьме сидел бы он. В конце концов ее мысли стали бессвязными, и она заснула, но всего на час или чуть больше, а потом проснулась и, оглядевшись, с ужасом вспомнила, что она в тюрьме.

Тим Нолинджер узнал об аресте Клары Холли от Эмса Эверетта, с которым разговорился в Американской библиотеке. Сегодня Тим не собирался к Креям – ему предстояла работа в городе, к тому же Анна-Софи заявила, что ей надоело всякий раз одалживать ему машину. Это ее машина, а он пользуется ею каждый день. Но она все-таки соглашалась. А Тим так и не мог понять, что на самом деле раздражает ее – может быть, то, что все свободное время он проводит у Креев, в Этан-ла-Рейне?