Охотник за приданым - Диана Фарр Страница 40

Калпеппер фыркнул, поджав губы:

— Говорят, скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты.

Она, нахмурившись, выпрямилась на стуле:

— Бог мой, и что вы предлагаете? Отказать лорду Райвалу от дома? Освободить его от недавно порученных ему обязанностей? Не могу же я неожиданно взбелениться, как последняя мегера, из-за того, о чем давно уже знаю! Вот тогда я уж точно стану посмешищем, причем вполне заслуженно!

— Ну-ну, вам совершенно необязательно брать это на себя, — сказал Калпеппер. — Предоставьте все мне!

— Что именно?

— Я улажу все от вашего имени. Поговорю с ним. Это мой долг. Я просто решил сообщить вам обо всем, прежде чем взять на себя смелость прогнать его.

Оливия подняла руку:

— Стоп. Не в вашей власти прогнать лорда Райвала.

— В таком случае, леди Оливия, я с радостью возьму на себя эту власть.

— Скорее, захватите! Нет. — Она говорила вежливо, но непреклонно. — Я категорически запрещаю вам делать нечто подобное.

Калпеппер надулся и очень напоминал жабу.

— Что? Да как такое возможно? Неужели вы не понимаете всей серьезности положения? Подумайте хотя бы о вашей школе!

Оливия вскинула руки, словно пытаясь воззвать к его разуму:

— Но лорд Райвал приносит школе очень много пользы. Он уже не раз это доказал. Он очень умный и рассудительный…

— Рассудительный! Этот повеса, распутник, по-вашему, рассудительный?

— Рассудительный, — решительно повторила она. — Я говорю о финансовой стороне. Его личная жизнь нас не касается.

— Очень скоро коснется, как только станет известно о его связи со школой! Прошу вас, не забывайте, что речь идет о школе для девочек!

Оливия прищурилась:

— Ну а это здесь вообще ни при чем.

Калпеппер весь кипел от ярости и сорвался на фальцет:

— Говорю вам, леди Оливия, у лорда Райвала нет ни сердца, ни стыда, ни совести! Это общеизвестно! Вы первая придете в отчаяние из-за того, что слухи о распущенности лорда Райвала лишат ваших протеже каких бы то ни было шансов получить приличную работу!

От отвращения Оливия наморщила нос;.

— Вы говорите чепуху, мистер Калпеппер! Мне стыдно за вас.

— Я всего лишь выполняю свой долг. — Калпеппер вновь побагровел. — И со всей ответственностью заявляю, что вам не стоит поддерживать какие бы то ни было отношения с лордом Райвалом.

— Почему? Из боязни сплетен? Вы просите меня предать друга, мистер Калпеппер. Вам следовало бы выдумать причину получше. — В ее голосе звучало презрение.

— Боже милосердный, только не говорите мне, что вы питаете симпатию к лорду Райвалу!

— Не буду, если вам так угодно. Хотя это вполне возможно. Вы меня разочаровали, мистер Калпеппер. Лорд Райвал зарекомендовал себя как человек, безусловно достойный доверия во всем, что касается школы. Я безмерно благодарна ему за его идеи и помощь. Почему тогда я не могу воздать ему должное? Калпеппер побледнел.

— Ушам своим не верю! Это выше моего понимания! Ничего подобного я и предположить не мог!

Его страдания были настолько неподдельными, что Оливия почувствовала себя виноватой и прикусила губу.

— Прошу прощения. Знаю, что вы всей душой печетесь о моем благополучии. И я… я не собираюсь принимать сторону лорда Райвала в ущерб вам. Уже много лет вы являетесь моим поверенным, я вам безгранично доверяю. Лорда Райвала я знаю всего несколько недель. Но вы должны предоставить мне право самой решать, что правильно, а что нет. Я уже не ребенок.

— Вы женщина! — отрезал Калпеппер. — А женщина не в состоянии принимать такие решения.

Оливия с трудом сдерживала ярость, когда в дверь постучали и на пороге появился лорд Райвал. Он остановился, приподняв бровь, и перевел взгляд со сверкающих глаз Оливии на чопорно застывшего Калпеппера. Наступившая тишина красноречиво свидетельствовала о том, что он помешал им ссориться.

Оливия, как обычно, была рада его видеть. Она испытывала огромное наслаждение при одном лишь взгляде на него. Он выглядел, как всегда, безукоризненно в своем орехового цвета сюртуке, темно-желтых бриджах и до блеска начищенных ботфортах. Темные волосы сияли. На рубашке ни пятнышка. Сердце Оливии учащенно забилось.

— Доброе утро, — учтиво поздоровался он. — Надеюсь, я не слишком рано?

— Нет, милорд, вы удивительно пунктуальны. Впрочем, как обычно, — решительно сказала Оливия. — Прошу вас, проходите. Мистер Калпеппер уже собирался уходить.

Калпеппер бросил гневный взгляд на девушку.

— Позволю себе заметить, миледи, что мы с вами не закончили наше дело.

— Закончили, — сказала Оливия непререкаемым тоном. — Оставьте, пожалуйста, то, что принесли, на моем столе. Удачного вам дня.

Он сердито надул щеки, поднялся, порылся в портфеле, вытащил толстый сверток и швырнул его на стол, после чего отвесил Оливии поклон:

— До свидания, леди Оливия. Надеюсь, вам не придется сожалеть о событиях сегодняшнего дня. Как вы уже знаете, на следующей неделе я уеду из Лондона, чтобы помочь вашему брату с ежеквартальными расчетами. Я не смогу помочь вам выбраться из затруднительного положения, если возникнет такая необходимость.

— Не волнуйтесь, друг мой, — сказал Джордж, прислонившись к дверному косяку. — Леди Оливия может целиком и полностью положиться на меня.

Такое утешение, по всей видимости, лишило Калпеппера дара речи. Оливия с трудом подавила улыбку и, сдержав смех, произнесла:

— Спасибо, лорд Райвал. Вы наверняка успокоили мистера Калпеппера.

— Наоборот, миледи, наоборот, — мрачно прошептал поверенный. — Не думаю, что лорд сможет защитить вас в той же степени, что и я. — Он бросил взгляд на Джорджа и небрежно поклонился. — Удачного вам дня, сэр! — И заторопился к выходу.

Джордж пожал плечами.

— В чем дело? — спросил он, устремляясь к маленькому столику, чтобы положить на него свои перчатки и шляпу.

Оливия воспользовалась предоставленной возможностью и украдкой разглядывала его, наслаждаясь грациозными движениями и мощью фигуры. Он обернулся и заметил ее внимательный взгляд, поэтому она поспешно отвернулась.

— Ни в чем, — неопределенно сказала она. — Ничего особенного.

— Вы совсем не умеете лгать, дорогая моя. — Он усмехнулся. — В женщинах мне это нравится. — Он подошел к камину и протянул руки к огню. — Думаю, дражайший Кал-пеппер пытался предостеречь вас насчет меня.

— Как вы догадались? — с досадой спросила она.

— Это был вопрос времени. — Он бросил на нее печальный проницательный взгляд. — Несмотря на все недостатки, о вас он печется не хуже, чем о собственной дочери. Он и так долго молчал. Интересно, почему?