Неистовая принцесса - Шеннон Дрейк Страница 40

— Фаллон, — обеспокоенно окликнул ее Делон. — Я вас чем-то обидел, любовь моя?

Длинные и тонкие его пальцы коснулись волос девушки. Она хотела его успокоить и снова поцеловала. Ее рука беспокойно заскользила по его груди, и, пока длился поцелуй, Фаллон изо всех сил прижималась к Делону. Она не почувствовала прилива страсти, однако успела дать себе слово, что выйдет за него замуж; страсть же придет к ней позже, а если даже не придет, она все равно будет любить и лелеять мужа всю свою жизнь.

Она оторвалась от губ Делона и откинулась на его руку. Ее глаза полыхнули голубым огнем, когда Делон с обожанием посмотрел на нее. Он застонал и притянул ее к себе.

— Фаллон, — прошептал он и дотронулся до ее щеки. — Господь обрек меня на любовь к тебе… Я восхищаюсь твоей бесподобной красотой. Я постоянно мучаюсь в ожидании твоего слова…

— Но ты… ты имеешь мое слово, Делон, — негромко произнесла Фаллон.

— Что?

— Ты имеешь мое слово.

— Ты выйдешь за меня замуж?

― Да.

— Когда?!

Фаллон засмеялась.

— Очень даже скоро. Как только отец даст согласие.

Делон вскочил, потянул ее за руки, а затем, смеясь, поднял и закружился. Когда он наконец опустил ее на землю, Фаллон припала к его груди, а он смотрел на нее, не в силах скрыть нежности, восторга и восхищения.

— Господь не только обрек меня на любовь к тебе, но и сделал самым счастливым из людей… Фаллон, никто в целом мире не был так счастлив, как я сегодня.

По телу Фаллон вдруг пробежала дрожь, затем по спине пополз холодок. Недоброе предчувствие?

— Фаллон, ты дрожишь.

— Нет-нет! — Она заставила себя радостно улыбнуться. Положив голову Делону на грудь, она услыхала биение его сердца. Она тряхнула головой, чтобы прогнать неизвестно откуда взявшиеся тяжелые мысли. Да и откуда может прийти беда? Англия жила в мире, страна благоденствовала. Соотечественники любили отца за ровный характер и справедливость, и Гарольд успешно управлял страной. Не было причин для страха.

— Фаллон, — начал было Делон, но внезапно замолчал. Из-за баржи появилась большая группа всадников и двинулась на полном скаку в сторону резиденции короля.

— Что случилось? — воскликнула Фаллон. Делон схватил ее за руку.

— Пошли, любовь моя, это нужно выяснить.

Они побежали через луг ко дворцу и, тяжело дыша, вошли в залу, где Гарольд сидел за письменным столом, слушая гонца. Гарольд выглядел больным. Соблюдая приличия, Фаллон села рядом. Отец рассеянно взял ее руку и погладил ее. Потом снова обратил взор на гонца.

— Мой брат Тостиг все еще находится при короле Эдуарде?

— Да, герцог! Король и ваш брат должны скоро возвратиться, но король Эдуард хочет, чтобы вы разыскали мятежников и разобрались с ними немедленно.

Гарольд тяжело вздохнул и произнес, обращаясь скорее к самому себе, нежели к присутствующим:

— А что, если их требования справедливы? Что, если Тостиг действительно осквернял церкви и был плохим правителем?

— Мятежники захватили его столицу — Йорк, — сказал гонец. — Они убивали его вассалов, разграбили арсенал и грозят двинуться на юг. Король Эдуард посылает вас на север улаживать ситуацию.

Гарольд кивнул.

— Хорошо, я сейчас же выезжаю.

Он остановил взгляд на Делоне, который командовал его охраной, и кивнул ему. Делон бросил полный сожаления взгляд на девушку и направился к дверям, чтобы приступить к исполнению своих обязанностей.

Гарольд поднялся и сказал гонцу:

— Можешь доложить королю, когда он появится, что я отправился на встречу с повстанцами и сделаю все, что в моих силах, чтобы решить дело миром.

Фаллон снова почувствовала холодок в позвоночнике. Казалось, подул какой-то недобрый ветер, и нет сил, которые могли бы его пресечь. Отец и Делон выехали на север в тот же день.

Переговоры зашли в тупик. Таны представили Гарольду доказательства, что его брат Тостиг обложил их несправедливым налогом, нарушал закон и убивал всех неугодных ему. Они требовали, чтобы король Эдуард поставил нового герцога — Моркера, иначе они двинутся на юг и начнут войну против самого короля.

Фаллон понимала, что отец переживает очень тяжелое время. Тостиг заявил, что Гарольд сам посеял смуту из ревности. Гарольд пытался опровергнуть обвинения, однако король не желал ничего слышать. Эдуард попробовал собрать войско, однако люди не желали ни собираться, ни воевать. Тем временем мятежники двинулись к югу в сторону Оксфорда.

В трудные для отца часы Фаллон была рядом с ним. Гарольда угнетало то, что его брата до такой степени презирали, — ведь отец учил их быть порядочными и справедливыми.

Но отец Гарольда учил их также уважать английский закон. До этого англичанами управляли с их согласия; отныне они станут бороться против автократии.

Фаллон делала все, чтобы успокоить отца. Она пыталась быть ласковой с дядей и воздействовать на короля, который смягчался в ее присутствии.

После многочисленных колебаний Гарольд решил, что должен стать на сторону людей и осудить брата. В конце концов король Эдуард сменил гнев на милость и дал людям Нортумбрии герцога, которого они просили, — юного Моркера. Отправленный в ссылку Тостиг поклялся, что до конца своих дней останется врагом Гарольда.

К началу декабря великая печаль, воцарившаяся после ссылки Тостига, несколько поутихла. Длилась она не меньше двух недель. Фаллон и Делон решили поговорить с отцом в первый день Рождества.

На остров Торни пришла холодная и суровая зима. Эдуард радовался тому, что близилось к завершению строительство аббатства, — он считал это делом жизни. Многие годы строительные работы находились под королевской опекой.

Приближалось Рождество; резкий холодный ветер почти сшибал с ног. Дворец до отказа наполнился людьми, поскольку восемь архиепископов прибыли каждый со своей свитой на освящение аббатства. Высшие чиновники приехали, чтобы провести заседание совета старейшин, которое всегда собиралось на Рождество в указанном королем месте.

Наступил первый день Рождества. Мать Фаллон и ее братья остались в Бошеме — Гарольд послал им уведомление, что дворец на острове Торни переполнен. До начала рождественской мессы Гарольд зашел к Фаллон и подарил ей большую изумрудную брошь для накидки. Она поднесла ему новую алую накидку из мягкой шерстяной ткани, подбитую норковым мехом. Они обнялись, Гарольд дотронулся до ее щеки и улыбнулся.

— Что бы со мной ни случилось в будущем, я счастлив. Твоя мать всегда беззаветно любила меня и подарила мне тебя и твоих братьев.

Фаллон горячо обняла его. Она виновато подумала о том, сколько неприятностей успела причинить отцу.

— Я люблю тебя, отец! — произнесла она.