Не отвергай любовь - Джо Гудмэн Страница 40

— Я не уйду.

— Какой сегодня день недели?

— Четверг.

Одна его бровь слегка приподнялась.

— Сейчас утро или вечер?

— Сейчас ночь, но скоро начнет светать.

Уайатт попытался приподняться на локтях. Однако резкая боль, пронзившая левое плечо, заставила его снова лечь. Он поморщился.

— У меня такое ощущение, что меня переехал мул с тележкой.

Рейчел заметила, что на его верхней губе и между бровями снова выступили капельки пота.

— Доктор Диггинс запретил вам вставать.

— Я слышал, что он приходил. Но есть дела, которые мне просто необходимо сделать.

Уайатт шевельнулся, и снова в груди и плече возникла острая боль. Он опять поморщился.

Рейчел сняла с его лба влажную салфетку и положила ее в тазик с холодной водой. Намочив ее, она снова протерла лицо и шею Уайатта.

Он закрыл глаза, между его бровями пролегла глубокая складка — он попытался вспомнить все, что с ним произошло.

— Доктор вытащил пулю из моего плеча?

— Да. И еще одну из груди. Когда он доставал эту вторую пулю, то очень беспокоился, что вы не перенесете операцию. Еще он сказал, что не будь у него эфира, ему бы пришлось оставить эту пулю в груди. А с ней вам вряд ли удалось бы выжить.

— Мужчина может вынести многое.

Рейчел поднесла к его губам фарфоровый чайник с изогнутым носиком и дала попить.

— Вы слишком много разговариваете сейчас и много разговаривали вчера.

— В том, что я говорил, был смысл?

— Не больше, чем в обычной вашей болтовне.

— А что с Уиллом?

— Вы уже задавали этот вопрос, — сообщила ему Рейчел. Поняв, что он ничего не помнит, она добавила: — Не думайте об этом, сейчас это не имеет значения. С Уиллом все в порядке. Доктор сказал, что его череп оказался крепким, как «два на четыре». Полагаю, это какой-то термин, имеющий отношение к сплавляемым по реке бревнам.

Уголки губ шерифа слегка приподнялись. Он снова закрыл глаза.

— Вы не ошиблись.

Рейчел вдруг поняла, что все еще держит в руках чайник, из которого Уайатт пил. Она поставила его на тумбочку и положила руки на колени. Ей казалось, что шериф хотел сказать что-то еще, и она стала напряженно прислушиваться. Но вскоре она обнаружила, что Уайатт опять заснул.

Лихорадка у Уайатта закончилась через десять часов. Рейчел в это время сидела в гостиной за обеденным столом и пришивала муслиновую оборку к зеленому платью Эстеллы Лонгабах. Услышав доносившиеся из спальни ругательства и шум, она быстро вскочила со стула и бросилась к Уайатту.

— Не двигайтесь! — крикнула она ему. — Вам нельзя вставать. У вас разойдутся швы. — Вбежав в спальню, она увидела, что Уайатт приподнялся, опираясь на свою здоровую руку, и пытался сбросить с себя одеяла. — Клянусь, Уайатт, если вы…

— Вы не сделаете этого.

Остановившись перед его кроватью, Рейчел подперла руками бока и принялась испепелять шерифа взглядом.

— Чего это я не сделаю, черт вас побери?

— Не ругайтесь. Я никогда раньше не слышал от вас таких слов.

— Это вовсе не означает, что я их не знаю. Ну-ка быстро ложитесь в кровать. Пока доктора Диггинса здесь нет, за вами присматриваю я.

— Мне необходимо… — Он бросил беспомощный взгляд в сторону ванной комнаты.

Рейчел сразу догадалась, в чем дело, но это ее ничуть не смутило.

— Я вам сейчас помогу.

Уайатту совсем не хотелось прибегать к помощи Рейчел, но выбора у него не было. Он чувствовал, что от его тела исходит неприятный запах болезни, запекшейся крови и пота, и ему было непонятно, как Рейчел могла терпеть это. Но казалось, она ничего не замечала. Все ее движения были такими же плавными и грациозными, как и всегда.

Рейчел быстро расстегнула его ночную рубашку и ощупала повязку на груди.

— У вас сочится кровь. — Она внимательно осмотрела рану и пришла к выводу, что Уайатт случайно сорвал корочку, образовавшуюся на поверхности, но швы не разошлись.

— Кажется, вы не слишком рады тому, что я выжил.

— Я просто счастлива, что вы не испортили мою лучшую работу.

— Вашу лучшую работу? — Уайатт заморгал, когда Рейчел стала менять ему повязку на плече. — Что вы хотите этим сказать?

Рейчел приподняла повязку, прикрывавшую ему грудь. Маленькие аккуратные стежки по-прежнему бежали по его грудной клетке. Вокруг раны не было красноты, неприятного запаха не появилось, пахло лишь кровью. Кожа не воспалилась и была теплой на ощупь. Опустив рубашку, Рейчел застегнула на ней пуговицы.

— Лихорадка прошла.

— Слава Богу, удача не оставила меня.

Она удовлетворенно кивнула.

— Позвольте мне помочь вам. — Рейчел подсунула руку под его здоровое плечо и помогла ему привстать. Хотя Уайатт чувствовал себя совсем слабым, у него нашлись силы, чтобы выполнить приказание Рейчел. — Поставьте ноги на пол. Вам принести халат и тапочки?

Теперь он сидел на кровати.

— Если вам все равно, я бы обошелся тем, что есть сейчас на мне.

Рейчел поняла его. Она помогла ему подняться и положила его здоровую руку себе на плечо. Сейчас шериф так же плохо держался на ногах, как только что появившийся на свет жеребенок. Рейчел довела его до двери ванной.

— Мне все-таки придется сбегать за доктором, — сказала она. — Это не займет много времени.

Уайатт кивнул, зашел в ванную комнату и закрыл за собой дверь.

Несколько мгновений Рейчел молча стояла перед закрытой дверью, а затем отправилась на поиски доктора. А предоставленный сам себе Уайатт забрался в это время в ванну и наполнил ее теплой водой до уровня своей груди, чтобы не намочить повязку.

Когда доктор Диггинс явился, Уайатт лежал в ванне, его голова была откинута назад, а глаза закрыты. Рейчел не смогла сдержаться и выругалась так, что даже доктор Диггинс, достаточно знакомый с подобной лексикой, был потрясен до глубины души.

Доктор помог Уайатту выбраться из ванны, надел на него свежее белье и довел его обратно до кровати. Уложив его в постель, он сказал Рейчел, что теперь режим у Уайатта может быть не таким строгим и что ему позволительны некоторые поблажки.

Рейчел проводила доктора, взяла поднос с едой и прошла в спальню к Уайатту. Теперь шериф сидел в постели и вид у него был совсем не такой довольный, как в тот момент, когда он возлежал в ванне. Силы явно снова оставили его, но он не собирался признаваться в этом Рейчел.

Рейчел поставила поднос у его изголовья.

— Вам нужна моя помощь?

— Я не ребенок.