Женитьба порочного герцога - Джиллиан Хантер Страница 40

И что со мною стало после? Не ведаю; я потерял все чувства, меня держали только тьма и цепи.

Мэри Шелли. «Франкенштейн»

Харриет поспешила к двери, но он встал на ее пути.

— Вы… вы… да вы просто…

— Животное?

Небеса да помогут ей! Он и выглядел как зверь в полутьме. Его низкий голос завораживал ее.

— Я не знала, что вы вернулись, ваша светлость.

Гриффин наступал на нее, а Харриет пятилась, петляя между колоннами, пока не оказалась в ловушке за центральной опорой холла.

— Вы знаете, что вы натворили? — спокойно спросил Гриффин.

— Я… я оклеветала вас, — прошептала Харриет.

— И напугали леди Констанс так сильно, что она стала белее своей белой муфты. — Гриффин обошел колонну, шаг за шагом заставляя Харриет отступать в глубь коридора. — Вы лишили меня жены, которую я должен был привести в свой дом.

Харриет нахмурилась:

— Лучше держаться от нее подальше. Леди Паулис, кстати, так же считает.

— А когда именно, позвольте вас спросить, я стал животным, которое набросилось на вас? — Гриффина явно забавляло происходящее. — Когда часы пробили полночь? Или это случается раз в месяц, в полнолуние? Или мне достаточно сбросить плащ, чтобы вы трепетали в ужасе?

Харриет сделала шаг назад, но герцог шагнул следом, глаза его горели темным огнем. Сердце сильнее застучало в груди Харриет. Она наткнулась спиной на дверь библиотеки. Гриффин поднял руку. Его пальцы в кожаных перчатках коснулись ее щеки.

— Неужто вы считаете меня животным, способным на такое? — мягко спросил он. — Кто я, по-вашему: Калигула? Синяя Борода, который убивал своих жен? Если вы и дальше будете распространять слухи о моих демонических желаниях, то мне скоро не на кого будет набрасываться во всем Лондоне.

Боже правый! Его голос пробудил в ней самые древние из всех желаний. Она почувствовала такую истому во всем теле, что уже не понимала, ведет она его в библиотеку или следует за ним. Но когда дверь библиотеки закрылась за ними, герцог принялся раздевать ее, пуговица за пуговицей, застежка за застежкой. В этой самой комнате они сидели в уютном семейном кругу какой-то час назад. — Что, если кто-то войдет? — прошептала Харриет, глядя в огонь, а Гриффин уже целовал ее голое плечо, затем грудь, спину… и вот она уже на тахте и он стягивает то немногое, что осталось от ее одежды.

— На всех моих дверях есть по замку, — сказал он с улыбкой.

— У вашей светлости есть преимущество, — прошептала Харриет.

— Не думаю.

— Вы считаете, что запертые двери не вызовут подозрения вашей тетушки?

— Именно, — сказал герцог, расстегивая пуговицы на рубашке и развязывая галстук. — Вызовут.

— И что тогда? Гриффин повел бровью:

— Я провел полдня, чтобы собрать газеты и спасти вашу репутацию.

— Лишь для того, чтобы несколькими часами позже разрушить ее?

Харриет устроилась на дальнем от герцога крае тахты. Огонь освещал ее лицо, голые руки и округлые тугие груди. Ей было и без того жарко под взглядом жгучих глаз.

Гриффин склонился над ней и припал губами к ее губам. У Харриет перехватило дыхание. Таким естественным казалось ей уступить его настойчивости и не сопротивляться больше той страсти, которая текла по жилам.

— Ты нужна мне, — прошептал он, и его губы щекотали ее кожу. — Мне так нужно, чтобы ты была рядом. Не отвергай меня, Харриет. Я не хочу ни одну другую женщину. И мне кажется, ты знаешь, что это правда. Быть может, я приехал в Лондон только ради того, чтобы повстречать тебя.

Она смотрела на его пронзительно красивое лицо.

— Его светлость совсем потерял голову, — сказала она нежно.

— Нет, не потерял. Его светлость впервые в жизни делает что-то осознанно.

Гриффин провел ладонью по ее плечу, и Харриет затрепетала, погружаясь во тьму. Сердце забилось еще чаще в предчувствии, а по всему телу разлилось приятное тепло. Гриффин ладонями сжимал ее груди, лаская пальцами набухшие соски.

Харриет едва дышала. Тело ее напряглось. Ей трудно было даже говорить, а потому голос ее звучал неясно.

— Таких женщин, как я, мужчины хотят все время. Но это ничего не значит.

— Но я не такой, как все. Мне казалось, что и ты тоже.

— Может быть.

Она закрыла глаза, отдавшись чувствам. Его руки нашли ее святая святых, и пальцы проникли внутрь. Харриет вздрогнула, вспомнив, как он ласкал ее в ту ночь, когда приехал за ней. Там, в карете, все было иначе. Ведь сейчас она чувствована, что нужна ему так же сильно, как он нужен ей. Его прикосновения обещали все тайны наслаждений. Ее тело изогнулось, подавшись навстречу.