Сердце обмануть нельзя - Ширли Басби Страница 4

…В это утро перспективы на будущее казались особенно мрачными, и Леони решила, что она сообщит об этом деду в его спальне.

Есть только один выход, думала она мрачно, продать часть земель, и это будет концом усадьбы Сант-Андре.

Сам Клод, сидя с королевским видом посредине огромной кровати в спальне с задернутыми малиновыми парчовыми шторами, думал о том же. Откинувшись на белоснежные подушки, он спокойно потягивал крепчайший черный кофе и размышлял о будущем, точнее, о будущем Леони. Однако мысли его были отнюдь не спокойными.

Его дни были сочтены. Об этом сказал доктор во время последнего посещения Клодом Нью-Орлеана. Оказавшись лицом к лицу со смертью, которая в любую минуту могла наступить из-за больного сердца, Клод понял, что тот завтрашний день, когда он собирался позаботиться о будущем Леони, уже наступил.

Он возвратился в старый дом Сант-Андре прошлой ночью. Измученный шумом и тряской долгой езды по плохой дороге, он вдруг признался себе, что именно его собственная глупость привела имение в упадок. Увядающая элегантность обстановки дома сделала эту мысль еще более очевидной. В это утро, глядя на потертый турецкий ковер, покрывавший пол, старые атласные занавески на французских дверях, он удивлялся тому, что смог хоть что-то спасти для Леони.

Единственным решением было замужество Леони. Придя к такому заключению, Клод недолго размышлял о том, что он сделал бы, если бы мог начать все сначала. Вместо этого он решил подумать о муже для Леони. Ни один из сыновей их ближайших соседей не подходил для этой роли. Не то чтобы он сам был против такого союза, просто все в округе знали, что хозяйство Сант-Андре в полном упадке. Нет, это должен быть человек издалека, причем богатый и к тому же человек чести, который не бросит и не оскорбит Леони, когда узнает истинное положение дел с ее состоянием, точнее, с отсутствием состояния.

Клод не думал обманывать будущего зятя. Втайне от Леони ему удалось сохранить значительную сумму в испанском золоте, которое всегда предназначалось для ее приданого. Он когда-то надеялся, что приданое будет значительно больше и включит в себя процветающую усадьбу Сант-Андре, но этого не случилось, за что Клод себя постоянно упрекал. Однако этим душным июньским утром он решил, что деньги можно использовать как приманку. Когда замужество состоится… Ну, что же, Леони сможет убедить своего мужа, что это была не такая уж и плохая сделка.

Это должно сработать, размышлял Клод, отставляя чашку с блюдцем и натягивая на себя теплое стеганое одеяло. Леони уже шестнадцать, и пришла пора выходить ей замуж. Она происходит из хорошей семьи и не требует больших забот. На мгновение тень опустилась на его лицо, но тут же исчезла. Карие глаза беззаботно засветились. Ах, если бы он только смог провернуть это дело! Клод небрежно пожал плечами. А почему бы и нет? В его прошлом не было невозможного, и Клод не был уверен, что жил бы иначе, доведись ему начать жизнь сначала.

Клод любил Леони и по своему разумению хотел сделать ту единственную вещь, которая должна была бы обеспечить ее будущее после того, как он покинет эту землю. Он довольно легко отбросил неприятные мысли о том, что если он в ближайшем будущем собирается проявить больший интерес к внучке, то следовало бы изменить нынешний образ жизни.

Замужество, конечно, было выходом из положения, но нужного человека найти не так-то просто. Пять тысяч испанских дублонов привлекли бы, конечно, многих, но галльская гордость Клода не позволяла ему купить какого-нибудь мужа. Следовало помнить, что в их жилах текла благородная кровь. Отец Клода, который эмигрировал в Нью-Орлеан, когда город представлял собой беспорядочное нагромождение лачуг на болотистом берегу Миссисипи, был младшим сыном графа Сант-Андре. Более того, с того момента, как во Франции разразилась революция и все семейство Сант-Андре нашло смерть на гильотине, Клод сам стал графом Сант-Андре. Теперь он был единственным живым наследником по мужской линии когда-то знаменитого и гордого рода.

Разумеется, речь шла не о возвращении во Францию, где этот корсиканский выскочка, генерал Наполеон, командует армией, а вскоре собирается управлять и всей Францией. Клод был слишком стар и слишком устал от мирской суеты. Но вот если бы у Леони родился мальчик…

В это время объект его размышлений вошел в комнату, и Клод улыбнулся про себя. Леони, может быть, и простовата, но он готов сейчас без всяких колебаний отдать деньги ради счастья внучки.

Они настороженно поздоровались. Клода беспокоили деньги, которые он проиграл в карты у губернатора Гайозо. Леони пыталась догадаться о причине, по которой дед захотел с ней встретиться. Оба ничего не говорили о потерянных деньгах, что всегда считалось не ее делом. Вместо этого они разыграли знакомую жалкую комедию. Не надеясь получить ответ, Леони вежливо спросила:

— Хорошо провел время, дедушка? Ты в этот раз уезжал так надолго.

Он кивнул, наблюдая со смешанным чувством, как она садится на край его постели, подобрав, как индианка, под себя ноги. У Клода вертелось на языке замечание по поводу ее босых ног и взлохмаченных волос, но он сдержался. Если она не упомянула о деньгах, то и он не будет обсуждать ее неподобающий туалет, Некоторое время они болтали о том о сем, но поскольку Леони редко тратила время на пустые разговоры даже со своим дедом, она напрямик спросила:

— Иветта сказала, что ты хочешь видеть меня. Зачем?

Клод болезненно скривился при упоминании об Иветте, но будучи столь же прямолинейным, как и внучка (к их общему ужасу, у них было слишком много общего), он сказал:

— Я тут кое-что решил по поводу твоего будущего. Я хочу выдать тебя замуж. Леони напряглась, и глаза ее сузились.

— За кого?.. — спросила она голосом, от которого Клоду стало не по себе.

Помахав в воздухе рукой, Клод ответил не слишком уверенно:

— Видишь ли, я еще не решил… Это просто мысли. Я хотел, чтобы ты о них узнала первой. Позже я присмотрю тебе подходящего мужа.

Леони опустила ноги и посмотрела на деда выразительным взглядом. С напускным безразличием она ответила:

— Я не хочу выходить замуж, дедушка. А когда Клод попытался протестовать, добавила решительно:

— Я не выйду замуж. И ты не заставишь меня.

Клод рассвирепел. Его губы сжались, а голос задрожал от гнева, когда он произнес:

— Либо ты выйдешь замуж за джентльмена, которого я выберу, либо твоя бесценная незаконнорожденная цветная подружка, которую ты потихоньку смеешь называть своей сестрой, окажется в худшем борделе Нью-Орлеана!

Бирюзовые глаза Леони блеснули искрами ее сдерживаемого темперамента. Смесь испуга и ярости, исказившая ее лицо, заставила Клода вздрогнуть. Но я это должен сделать, внушал он себе, будущее Леони надо устроить, хочет она того или нет. Леони сжалась в комок и, как кошка, прыгнула на пол. Приблизившись к деду, она прошептала:

— Ты действительно сделаешь это?