Наваждение - Глория Даймонд Страница 4

Но сомнения не развеялись… Он сжал зубы. Ведь его никто не заставляет. Он сам решил сделать предложение Хильде Доусон. Эта изящная, обтянутая бархатом коробочка — его собственная идея.

Почему, черт побери, Хильда живет так далеко за городом? Дорога длинная, и у него слишком много времени на раздумья. И чем ближе конечный пункт, тем больше сомнений…

Не станет же он всю жизнь ждать какой-то мифической настоящей любви, что бы под этим ни подразумевалось. В конце концов, дружеские спокойные отношения — это уже немало. Черт, ему просто слишком одиноко. Что же в этом странного? Ему необходимо, чтобы рядом был человек, способный его понять. Он чувствовал, что лишен чего-то очень важного; это ощущение возникло уже давно, а теперь становилось невыносимым. Секс, рекомендованный друзьями в качестве лекарства от одиночества, перестал помогать. Мимолетные связи давно приелись. Секс, превратившийся в трагикомедию, помешал ему даже переспать с Хильдой, с которой он встречался уже почти полгода.

Все началось с гибели Талберта, а потом Конни объявила ему, что ждет ребенка. Тоска Квентина росла… Встречи на одну ночь не помогали. Ему нужна не просто женщина. Ему нужна жена, нужна семья, дом, не похожий на гостиничный номер. Квентин решил жениться и сделать это до того, как ребенок Конни появится на свет.

Если бы Эвелин Флауэр согласилась поехать к Конни, а не спорила с ним, то пресловутой бархатной коробочки могло бы не быть. Какой-то порыв отчаяния заставил его вернуться в Вермонт. Кто-то же должен ему помочь. Он надеялся, что Эвелин не откажется поддержать сестру. Если нет, он возложит эти обязанности на Хильду, скрепив их узами брака.

При мысли об Эвелин ему стало еще более неуютно. Интересно, что Конни наговорила ей о нем, если она так предубеждена против него? Эвелин смотрела на него так, словно он разбойник с большой дороги или, хуже того — маньяк-потрошитель.

Трудно даже представить, что именно рассказывала о нем кузине Конни. Ее перепады настроения походили на полет мухи. Может, это следствие беременности? Во всяком случае она ведет себя совершенно непредсказуемо.

Но, если уж на то пошло, какая ему разница, что думает о нем Эвелин Флауэр? У него и без нее забот хватает. Взять хотя бы проблему еще не родившегося ребенка Конни. Что с ним делать? Он появится на свет через два месяца, а Квентин даже ни разу не обсуждал это с Конни. Пока что она живет у него и радуется возможности изображать капризную светскую дамочку, пользуясь при этом деньгами Блейнов. Но когда-нибудь ей захочется создать свою семью… И она заберет с собой ребенка.

А это совершенно недопустимо… Квентин даже думать об этом не хотел. Но, какое решение могло бы быть приемлемым, он пока не знал. Нужно что-то придумать. Потомственный бизнесмен, Квентин давно усвоил, что доллары и центы помогают решать все проблемы. Конечно, долларов и центов должно быть вдосталь, если дело касается Конни.

Квентин резким движением отбросил волосы со лба. Как мог Талберт жениться на такой сумасбродной корыстной девице? Как случилось, что от этой двадцатилетней капризной испорченной мерзавки зависит его, Квентина Блейна, жизнь, его счастье, его будущее?

Она беззастенчиво пользуется своей властью. Еще как пользуется! Вначале она, пустив слезу, намекнула, что ей, беременной, очень трудно будет жить одной. Эта фраза распахнула перед ней двери дома Квентина и обеспечила его финансовую помощь. А потом, когда на имя Квентина стали приходить умопомрачительные счета и он не выдержал, Конни пригрозила, что убежит из дому и отдаст ребенка на усыновление. То есть начался откровенный шантаж: делай все по-моему или пострадает ребенок.

Талберт, Талберт… Зачем тебе понадобилась такая женщина? Но теперь некому ответить на этот вопрос. Талберт ничего больше не скажет. Он погиб по вине какого-то пьянчуги, залившего глаза, несмотря на проливной дождь и сложную трассу…

Сердце Квентина учащенно забилось. Он заставил себя отогнать мрачные мысли. Хотя бы на время. До того как наступит ночь и снова начнутся кошмары… А чувство вины?.. С ним ему придется прожить всю оставшуюся жизнь…

Квентин снова взглянул на бархатную коробочку. Что подумает Хильда, когда узнает о его кошмарах? Эта яркая брюнетка рождена для того, чтобы стать хозяйкой большого дома. Она неглупая, у нее приятные манеры, она будет примерной хозяйкой, по крайней мере до тех пор, пока не столкнется с чем-то, что не вписывается в рамки правил, усвоенных этой красивой благовоспитанной девицей с детства. Правило первое гласит — муж такой красавицы должен быть Мужчиной с большой буквы. Правило второе — он должен быть богат.

Ну, с богатством проблем не будет. Как только он заключит сделку на покупку отеля «Лесная сказка», компания «Блейн хоутел лимитед» будет столь же мощной, как была когда-то. Она уже известна на многих престижных курортах. Так что с правилом вторым он справится.

И правило первое еще несколько месяцев назад тоже не внушало ему опасений. «Напористый и уверенный, — любил повторять, характеризуя старшего сына, его отец. — Именно такие мужчины нравятся женщинам». И Квентин не разочаровал отца. Круглый отличник, потом удачливый бизнесмен, — разве не мечта любой красотки. Все так и было. Но только до тех пор, пока не погиб Талберт.

Квентин резко надавил на педаль газа почти до упора. Пока перемена в нем внешне не заметна. Пока… Он раздраженно фыркнул. Что скажет прелестная Хильда, когда однажды ночью ее супруг, мирно спящий рядом на шелковых простынях, вдруг с воплями вскочит, разбуженный кошмаром?

Он ухмыльнулся. У Хильды будет такой вид, словно ее бессовестно обманули. Она будет так же негодовать, как негодовала бы, если бы выяснилось, что в ее любимом престижном «роллс-ройсе» стоит двигатель от какого-то старенького «форда». Или ее причудливое жемчужное колье оказалось бы подделкой. Она наверняка захочет вернуть приобретенное обратно. И папочка незамедлительно купит ей шумный скандальный развод, который ее немного утешит.

Нет конечно, такое невозможно. Квентин помрачнел, и улыбка исчезла с его лица. Хильда ни за что не станет устраивать сцен — она ненавидит скандалы. Она просто будет молча презирать его за слабость. Возможно, уединится в отдельной комнате и сделает вид, что никаких кошмаров не существует. Несмотря на теплый ветер, Квентин поежился.

«Крайслер» свернул за угол, показалось имение Доусонов. Перед подъездом здания в средиземноморском стиле, как всегда, стояло несколько дорогих спортивных автомобилей. Очередной прием. Хильда любила приемы даже больше, чем свой «роллс-ройс». И, естественно, гораздо больше, чем смогла бы полюбить обманувшего ее ожидания мужа, который, как ребенок, плачет по ночам.

Вдруг Квентин вспомнил, как Эвелин Флауэр обнимала рыдающую сестру и говорила ей на ухо ласковые слова. Ее голос звучал словно музыка, и слова были не важны. Ее пальцы так ласково гладили волосы сестры…

Квентин почему-то вздрогнул и постарался выбросить это воспоминание из головы. Неужели он настолько глуп? Он что, надеется, что и его Эвелин погладит по головке и скажет, что все будет хорошо? Он вспомнил, как гневно сверкали глаза Эвелин, когда та смотрела на него. Что-то непохоже, черт побери, что она собирается ему посочувствовать!