Цена желания - Наталья Рощина Страница 4

И вдруг все изменилось. Включилось то, что называется безошибочной женской интуицией. Валя ощутила состояние, с которым боролась в первые месяцы их брака: она не могла приблизиться к Вадиму на близкое расстояние. Он словно отгораживался от нее высоким забором шуток и прибауток. Внешне все выглядело как прежде. И в постели Вадим был таким же страстным и изобретательным, но женское чутье подсказывало Вале, что грядут не самые лучшие времена. Она с еще большим рвением бралась за домашние дела, переключалась на Димку, уделяя ему внимания за двоих. Так она уходила от гнетущих мыслей. Она души не чаяла в сыне и с некоторых пор считала, что нет ничего важнее покоя, здоровья и успехов ее ребенка.

Интересы семьи молодая женщина всегда ставила превыше всего. Ее желание продолжить учебу после окончания медицинского училища так и осталось неисполненным. Она работала медсестрой в больнице, куда попала после окончания училища и вернулась после декретного отпуска. Времени едва хватало на заботы о Димке, доме и на работу, какая уж тут учеба.

Еще одно огорчение – Вероника Сергеевна Маковецкая, невропатолог, у которой Валя и была медсестрой, закончила трудовую деятельность. Она имела довольно известное в медицинских кругах имя и уходила на заслуженный отдых с сознанием выполненного долга. Это были не пустые слова, потому что, не обремененная заботами о семье, рано потерявшая мужа, а потом и единственного сына, она находила успокоение и смысл жизни только в работе.

Появление Вали, по невероятному стечению обстоятельств оказавшейся ее внучкой, позволило одинокой женщине снова ощутить себя в кругу семьи, заботиться о близких и дорогих людях. Вероника Сергеевна полюбила Валю сразу и бесповоротно, так же, как и будущая мама, с нетерпением ожидала появления правнука. Она собиралась оставить работу и растить его, но напряженный характер жизни, потери сделали свое дело.

Всегда такая энергичная, быстрая, несмотря на седьмой десяток, не признающая обуви без каблука и не выходившая из дома без подкрашенных ресниц, она вдруг сникла. Неожиданно почувствовала, как навалился на нее груз прожитых десятилетий. Она шутила, что, став пенсионеркой, потеряла ощущение полноценной жизни. Валя смотрела, как Вероника Сергеевна старается оставаться прежней, но с каждым месяцем ей это давалось все труднее. Не могло быть и речи о том, чтобы сваливать на ее хрупкие плечи заботы о Димке. Мальчик в три года пошел в детский сад, а Валя после декретного отпуска вернулась на прежнее рабочее место, в привычный кабинет. Только вместо Вероники Сергеевны здесь стала принимать Алиса Захаровна Зингер, не так давно закончившая институт.

Это была красивая, высокая женщина, легкая в общении. Кажется, они с Валей были одногодками. Если бы Белова сразу после школы поступила в институт, она окончила бы его в один год с Алисой. Отсутствие возрастной разницы не означало панибратства. Они общались, соблюдая табель о рангах, определенный отношениями «начальник-подчиненный». Ничего личного, но и без неприязни, которой боялась Валя. Она заранее была холодно, настороженно настроена к переменам. Уход Вероники Сергеевны пережила болезненно, хотя старалась, чтобы это оставалось незамеченным. Теперь не было чувства праздника при мысли о предстоящем рабочем дне. Алиса Зингер сумела расположить Валю к себе, однако тех доверительных отношений, которые сложились у Беловой с Маковецкой, у них, конечно, не было.

Никаких комплексов по поводу собственной нереализованности у Вали не было. Однажды она раз и навсегда решила, что карьера мужа для благополучия их семьи важнее ее мечты о дипломе врача. Поэтому Валя занималась ребенком, домашними хлопотами. Вадим остался благодарным Вале за понимание, пообещав, что она не пожалеет о своем выборе, а он сумеет сделать ее жизнь интересной, насыщенной. Он просил ее немного подождать. Тогда она не представляла, о чем он говорит. Она просто вся погрузилась в заботы о Димке и доме.

Сын уже не был беспомощной крохой. Похоронив мать незадолго до его появления, Валя столкнулась со всеми трудностями ухода за малышом в одиночку. Родители мужа работали и только в субботу, а чаще в воскресенье «высаживались десантом поддержки» в их однокомнатную квартиру, заполненную запахом молока, мокрых пеленок. Теперь все было по-другому: Димка не требовал к себе ежеминутного внимания, общение с ним переходило на совершенно иной уровень. Ушла изматывающая каждодневная суета и нервозность. Появилось время для себя. Валя снова запоем читала книги, свежие журналы, которыми Вадим постоянно ее снабжал. Правда, обсуждать прочитанное приходилось все больше с Галиной Матвеевной: Вадим уходил рано и возвращался затемно; он оканчивал аспирантуру, по вечерам работал в компьютерной фирме «Байт», которая только набирала обороты. Он сумел увидеть достойное будущее дела, от которого не были в восторге его родители, которое отбирало так много времени от общения с молодой женой и сыном. Компьютеры завоевывали в мире свое место под солнцем, и немалую лепту в это собирались внести два амбициозных, полных сил и идей мужчины. Оба считали, что с их помощью Горинск станет чуть не центром компьютерного бизнеса. Они с удовольствием отдавались работе, невзирая на молчаливое недовольство близких, желающих проводить больше времени с ними. Валя, в отличие от Вики, жены Проскурина, никогда не пыталась выяснять отношений по поводу собственной значимости в жизни Вадима. Она спокойно воспринимала его тягу к работе, не мешая, а доверяя ему, ждала момента, когда будут видны плоды упорного труда мужа. И все было не зря.

Белов стоял на правильном пути, когда много лет назад говорил о перспективах зарождавшегося бизнеса. Вместе с Костей Проскуриным – и не без финансовой помощи отчима последнего – они закладывали фундамент тому, что стало приносить ощутимый доход. Маленький двухкомнатный офис в шумном центре сменился двухэтажным зданием современной отделки, однокомнатная квартира Беловых – на трехкомнатную, планировалась покупка автомобиля в самое ближайшее время. Грандиозные планы Кости сбывались, как теперь казалось, с головокружительной скоростью: договоры заключались один за другим, продажа компьютеров росла с каждым месяцем, создавались заделы для работы с иностранными партнерами. Как и в первое время работы, Костя был генератором идей, а Вадим – реально оценивал возможность их воплощения в жизнь. Неуемные фантазии и трезвый расчет – два взаимодополняющих партнера, за десятилетие совместной работы ни разу не пожалевшие о таком союзе.

Валя считала, что и она в какой-то мере способствовала успехам мужа, создавая ему уютную, спокойную атмосферу дома. Свою жизнь Валентина не могла назвать скучной – она постоянно была заполнена событиями: удачи мужа, заботы о Димке, переезд в новую квартиру, обустройство быта… Потом появилось новое увлечение: недавно Валя открыла в себе способность к рисованию и фотографии. Проводя много времени с маленьким Димкой на улице, она поняла, что замечает то, на что люди как будто не обращают внимания. Валя стала брать с собой фотоаппарат и снимать то, что родители Вадима назвали «волшебной прозой жизни». Она подмечала то, что на первый взгляд ускользало, не было достойно внимания, но только на первый взгляд. А потом от фотографий было невозможно оторваться. Мгновения единения с природой сливались в буйстве или увядании красок. И все это накапливалось кадр за кадром, со временем превратившись во что-то законченное. Галина Матвеевна и Петр Петрович стали первыми, кому Валя показала свои работы. Не скрывая восхищения, они просили сына поддерживать увлечение жены, но Вадим только улыбался в ответ. Ведь он к тому времени не видел еще ни одной фотографии, ни одного рисунка Валентины. Он был рад любому проявлению творчества, даже самому неожиданному. Он считал, что от долгого сидения дома с женщиной могут произойти две вещи: либо она начинает искать приключений, либо находит себя в чем-то, что делает ее жизнь наполненной новым смыслом. Домашние заботы открыли необыкновенные способности у Вали. Этот вариант, конечно, больше нравился Белову. Однако он считал, что это не будет иметь продолжения. Он ошибался, ведь одним из главных качеств его жены была основательность. Она ничего не делала просто так – только с душой. Когда Валя показала ему несколько своих рисунков из серии, которую она назвала «Вечность», Вадим на какой-то миг потерял способность говорить. Перед ним расстилалось небо. Голубое, покрытое мягкими, пушистыми облаками; обласканное солнцем и серое, тяжелое, нахмурившееся в ожидании грозы. Оранжевые и багрово-красные закаты на фоне высотных домов и макушек деревьев. Все было нарисовано так реально, профессионально, что Белов молча сел в кресло и продолжал перебирать в руках несколько кусочков далекого, ставшего осязаемым неба. Он понял, что недооценивал жену. Потом так же без слов перелистывал альбом фотографий, каждая из которых изображала каждодневную действительность, но как-то особенно, неизбито. Казалось, что все сюжеты созданы автором, и спонтанно такое не снимешь. В какой-то момент он почувствовал зависть, что такие скрытые таланты обнаружились именно у Валентины. Быстро прогнав подобные мысли, Белов поднял на нее изумленный взгляд.