Серебряная сказка - Алекс Стюарт Страница 4

Сад вокруг дома был неухоженным. Это виделось во всем: в неровных бордюрах узеньких дорожек кирпичного цвета, в ржавых прутьях стальной ограды, в потрескавшемся мраморе многочисленных скамеек и беседки. Деревья давно никто не подрезал. Многие из них были очень старые, некоторые даже умерли. От старости. Клумбы никто не перекапывал. Маленький пруд, закованный в мраморную плитку, давно пересох. На дне плескалась мутная зеленоватая жижа, в которой летом кишели головастики. Сад обветшал и уже не помнил былых времен. Дениза тоже их не помнила. Она прошла через старую калитку и направилась по замшелой дорожке к большому дому. Их родовому гнезду. Справа виднелась беседка, увитая диким виноградом, сейчас лозы были голыми, но летом и осенью они походили на волшебную живую сеть. Живые изгороди и маленькая эстрада – остатки былого величия. И, конечно, гранитный грот под холмом. Сколько удивительных переживаний все эти места доставили в детстве, сколько радостей и тревог, ожидания чуда и просто бесшабашного детского веселья видели на своем веку эти старые деревья и камни! Аллеи парка красиво огибали особняк. Прошлогодние листья ровным слоем покрывали землю вокруг. Денег семьи хватало только на поддержание дома. Но и то, если честно, усадьба находилась лишь в относительном порядке. Фасад местами облупился, на крыше виднелись заплатки из черепицы другого цвета. Несмотря на это, дом все еще был удивительно красив. Двухэтажное здание с большими террасами и красивой надстройкой, похожей на башню, высокие прямо-угольные окна и хорошо сохранившиеся лепные украшения… Дом стоял на возвышении, искусственной насыпи, по которой шла к парадному мраморная лестница.

Раньше это поместье находилось в пригороде, но теперь Кройдон значительно увеличился. До родителей Дениза добиралась за десять минут на автобусе. Она протянула руку, затянутую в бежевую перчатку, и надавила на кнопку электрического звонка. Изнутри раздался приглушенный звук.

– Здравствуйте, мисс Глайдинг. – Пожилой слуга открыл дверь и улыбнулся гостье.

– Здравствуйте, Джеймс. Как поживаете? Как ваша супруга? – Она искренне ему обрадовалась и улыбнулась в ответ.

– Все хорошо, слава богу. Ваша мать заждалась вас. Похоже, нервничает. Опять приходили судебные приставы, – устало ответил Джеймс Сэмптон. И, пропустив Денизу, закрыл за ее спиной дверь.

– Судебные приставы? Что случилось? – В ее голосе появились страх и напряжение. Она пугливо осмотрела большой гостиный зал с потертым каменным полом, величественной лестницей из серого мрамора и огромным, давно не работавшим камином в западном углу.

– Дениза, ну наконец-то, девочка моя… – Анна Глайдинг спускалась с лестницы.

– Разрешите откланяться. – Джеймс с достоинством поклонился и ушел.

– Мамочка, что случилось? Джеймс сказал, что приходили из суда. – Дочь поспешила навстречу матери вверх по лестнице.

– Да. У нас тут неприятности, но это все потом. Пойдем к отцу, Дени, он уже так по тебе соскучился. – Она потащила дочь на второй этаж.

Несмотря на свое аристократическое происхождение, Анна Глайдинг тяготела не к элегантности и изяществу, а к добротности и основательности. Небогатая жизнь приучила ее к практичности. Чего стоили только ее монументальные сапожки на толстой подошве, почти близнецы тех, которые пылились у Денизы в шкафу! Длинная шерстяная юбка и огромная грубая шаль довершали ее сходство с женой фермера. Она не всегда одевалась так. В юности эта леди обладала удивительной красотой и изяществом, но постепенно все ушло. Долгие годы серости, вечная нехватка денег, усадьба и слуги уничтожили большую часть отцовского дохода. Из-за всего этого миссис Глайдинг перестала следить за своей красотой, а потом и попросту махнула на нее рукой. Отец получал ровно столько, сколько было необходимо, чтобы кое-как содержать дом и выживать. Он вечно балансировал на грани банкротства. Ему не везло. Не везло категорически. Такое положение дел сломило даже этого сильного мужчину.

– Как отец? Он не заболел? – В душе у Денизы поднялось беспокойство. Они прошли по лестнице с монументальными перилами из камня и попали на широкий балкон.

Дом выглядел изнутри так же, как и снаружи. Величественно, но не ухоженно. Картины и старые бронзовые канделябры, большие зеркала в рамах из красного дерева и мозаичные панно на стенах – все это делало здание таинственным и величественным.

Они подошли к двери в отцовский кабинет.

– Милая моя! Хорошо, что ты пришла. Стол уже накрывают в обеденном зале, – сказал мистер Глайдинг и поднялся ей навстречу.

– Папа! – Она бросилась к нему на шею и прижалась к небритой щеке.

Эдвард Глайдинг был высокий, крепкий, седовласый мужчина с открытым лицом. Возраст уже сказался на его внешности: глубокие морщины, сутулые плечи… Но его глаза казались по-прежнему молодыми и выразительными.

– Идите проследите, чтобы обед подали вовремя, а я еще чуть-чуть поработаю. Надо просмотреть счета. – Это заявление прозвучало очень величественно.

Денизе всегда нравилось, как говорил отец. Вот и сейчас создалось ощущение, что несколько десятков слуг суетятся где-то, готовя пиршественный стол. И если за ними не присмотреть, то сотня гостей останется недовольна и честь рода Глайдингов будет навеки запятнана. Но на самом деле слуг осталось всего лишь двое – мистер и миссис Сэмптон. И на величественном антикварном столе на тридцать персон стоят очень скромные блюда. Современный английский обед.

– Конечно, папа. Все будет хорошо. Мы за всем проследим. – Дениза подмигнула маме, и они вышли из кабинета. Закрывая дверь, дочь украдкой бросила взгляд на отца. Он сидел за огромным письменным столом, заваленным бумагами и книгами. На лице его застыло угрюмое выражение, которое он никогда не позволил бы себе, если бы знал, что за ним наблюдают.