Побежденный холостяк - Мэгги Кокс Страница 4

Какие усадьбы в Португалии называли casas antigas. Шофер Агилара, Мигель, нажал кнопку на пульте, и огромные решетчатые ворота медленно раскрылись, впуская машину внутрь. Сейчас они ехали по красиво изогнутой дороге, обрамленной деревьями. Впереди возник величественный дом с колоннами из белого мрамора, которые ярко сияли в солнечном свете.

Грейс невольно вспомнила тот полуразвалившийся сарай, который служил домом детям в Африке, и была поражена, мысленно поставив его рядом с этим шедевром архитектуры девятнадцатого века. Неужели Агилар в одиночку занимает весь этот огромный дом?

Улыбающийся шофер галантно распахнул перед ней дверцу. Грейс вышла из машины, сняла солнцезащитные очки и огляделась. К ее вящему удивлению, на ступенях дома стоял Марко Агилар собственной персоной. Заметив взгляд Грейс, он помахал ей рукой.

Он был одет в брюки цвета хаки и белую футболку, подчеркивавшую его спортивное телосложение. Выражение его лица было спокойным и гораздо более благожелательным, чем во время их вчерашней встречи. Грейс даже стала чуть меньше волноваться в преддверии их разговора… но только слегка.

Агилар галантно подал ей руку, помогая подняться:

— Рад снова вас видеть.

Неожиданно от его прикосновения Грейс настолько смешалась, что прошла секунда, прежде чем она ответила. Она в панике размышляла: «Интересно, как я сейчас буду убеждать его пожертвовать денег на приют, если простое рукопожатие выбивает меня из колеи?»

— Благодарю, что прислали за мной машину, — произнесла Грейс. — У вас такой чудесный дом! — Она улыбнулась, надеясь, что в улыбке не отображается то замешательство, в котором она находилась.

— Да, мне и самому он нравится. Почему бы нам не пройти внутрь и не рассмотреть его подробнее?

Богато убранный интерьер поразил воображение Грейс еще сильнее, чем величественный фасад. Синий мрамор пола и замысловатая резьба на потолках сопровождали их весь путь через множество помещений, пока, наконец, они не попали в достаточно удаленную от входа и более уютную гостиную. Посреди нее размещался великолепный персидский ковер ручной работы, различных оттенков золотого и бордового, его окружали мягкие диваны и кресла, а распахнутые стеклянные двери открывали великолепный вид на видневшееся вдалеке море. В воздухе стоял легкий запах жимолости, заставивший Грейс вспомнить о легком летнем дожде. Она была практически зачарована всем открывшимся ей великолепием.

— Не хотите ли посидеть на балконе?

— С большим удовольствием.

Усевшись в плетеное кресло под огромным зеленым зонтиком, Грейс взглянула в сад и вздохнула:

— Какой прекрасный вид. У вас тут персональный рай на земле. Я надеюсь, вы периодически делите его хотя бы с вашими друзьями? Должно быть, жить в таком месте просто чудесно.

Агилар шумно упал в другое кресло, рядом с которым стоял низенький, покрытый мозаикой столик, и на его красивом лице отразилось великое множество эмоций, но удовольствия среди них не было.

— Пожалуй, я не оценил это место по достоинству, поскольку бываю здесь довольно редко, — произнес он.

— Но вы же родом отсюда? Из Алгарве? — Грейс запоздало спохватилась, но было уже поздно: Агилар смотрел на нее настороженно.

— Вот, вы снова ведете себя как репортер. И кстати, как вы узнали о моем детстве?

Грейс сглотнула и почувствовала, что краснеет.

— Честно говоря, я это случайно подслушала… Я сидела в кафе и ненароком услышала беседу.

— То есть это был кто-то из местных?

— Пожалуй, да… Он отзывался о вас с большим уважением и говорил, что гордится тем, чего вы достигли.

— И когда вы услышали, что я собираюсь посетить Алгарве, вы решили обратиться ко мне за средствами на приют?

— Полагаю, на моем месте вы бы сделали то же самое.

— Вы думаете? — Агилар смотрел на нее, сложив руки на груди, и она не заметила в его вопросе ни капли сарказма. — Возможно, вы правы, а возможно, и нет. В любом случае нам следует углубиться в то, ради чего вы здесь.

— Конечно. — Обрадованная тем, что ее честное признание о разговоре в кафе не заставило Агилара передумать, Грейс заставила себя поднять взгляд и смотреть ему прямо в глаза. — Вообще-то это не то, что я обычно делаю. Ну то есть я не подхожу к людям на улице, уговаривая их сделать пожертвование. В нашем офисе в Лондоне мы подчиняемся строгим правилам. Обычно мы делаем адресную рассылку вероятным благотворителям, а иногда, в исключительных случаях, звоним по телефону.

— Я надеюсь, вы говорите правду. Не люблю уловок.

— Я не лгу вам, мистер Агилар, и не собираюсь вас дурачить.

— Я знаю. Конечно же я проверил информацию, которую вы дали мне вчера. Но я бы хотел больше услышать об этом приюте, забота о котором заставила вас рискнуть вашей репутацией. Как вы вообще начали этим заниматься? Расскажите мне.

Грейс почувствовала неимоверное облегчение оттого, что ей нечего скрывать. Она рассказала ему о том, как окончила университет и не знала, что собирается делать дальше. И как раз в это время друзья семьи рассказали ей о том, что их сын уволился из одной благотворительной организации в Лондоне, и предложили ей подать заявку на освободившуюся позицию. Ее взяли на работу, и она проработала там уже несколько лет, когда появилась возможность поехать в Африку, чтобы посетить один из приютов, которому их фонд пытался помочь. С тех пор она побывала там уже несколько раз, но именно тот, первый визит поразил ее до глубины души, и она поклялась сделать все, что от нее зависит, чтобы помочь этим детям выбраться из страшной нищеты.

Грейс умолкла, и тотчас же надежда на то, что он согласится помочь, сменилась почти паническим страхом, что он откажет, и она с замиранием сердца ждала его ответа, слыша только, как бешено колотится ее сердце.

Казалось, солнце вдруг стало печь еще сильнее, и тонкая струйка пота скользнула по груди Грейс.

Она машинально прикоснулась к груди пальцами, а потом перевела взгляд на Марко Агилара и вдруг заметила, что он не отрываясь смотрит в эту точку. В его глазах светилось неприкрытое желание, и Грейс внезапно ощутила ответный прилив страсти, от которого у нее закружилась голова и помутилось в глазах.

Повисла тишина. Марко Агилар пристально наблюдал, как тонкие пальцы Грейс движутся к вороту блузки… отводят со лба прядь светлых волос… Когда Грейс запустила пальцы за отворот блузки, чтобы ее поправить, желание взметнулось в нем с новой силой, еще более усиливаясь оттого, что он был уверен, что движения Грейс абсолютно невинны.

Эта девушка заводила его намного сильнее, чем все остальные женщины, с которыми он проводил время, и он вдруг понял, что не хочет, чтобы она уходила.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — спросил он, поднимаясь.