Жизнь в подарок - Энн Макалистер Страница 4

Эдди инстинктивно огляделась в поисках часов. Но Ник не дал ей возможности определить время. Они скользили и кружились, ее освобожденные пальцы ног покалывало, а она все время так и ждала, что кто-нибудь похлопает ее по плечу и укажет на отсутствие туфель. Но, конечно, никто не смотрел на нее, а уж на ее ноги и подавно.

Они уже оказались на другом конце комнаты. Эдди задумалась, как ей теперь получить назад туфли Рианы, и стала оглядываться.

— Ну, что еще? — спросил Ник.

— Мои туфли…

— Не ваши, — с уверенностью сказал он.

— Ладно, туфли Рианы. Но я не могу просто их там оставить.

— Мы потом их заберем. Улыбнитесь, — скомандовал он, — мне нравится, когда вы это делаете. — И он улыбнулся сам, как будто его улыбка могла заставить ее заулыбаться.

Похоже, это сработало. Губы Эдди изогнулись. Наверное, губы у нее не менее податливые, чем ноги.

Ник кивнул:

— Да. Вот так.

Неудивительно, что ее сестра лапала его за смокинг.

От этой мысли Эдди споткнулась. Ник тут же ее подхватил, притянул к себе еще ближе. Теперь груди ее были прижаты к его смокингу. Эдди чувствовала сквозь шелк платья, как его ноги касаются ее ног. А еще в нос ей то и дело ударял аромат мыла и лосьона после бритья с древесным запахом.

Колени у нее подогнулись, Ник прижал ее к себе еще крепче.

— Я не очень хорошо танцую, — извинилась она, пытаясь выпрямиться и отстраниться.

Но Ник ее не отпустил.

— Я получаю огромное удовольствие. Пока что это лучшая часть вечера, — промурлыкал он ей в ухо. У нее тут же по позвоночнику прошла теплая волна.

«Пока? Как далеко он собирается зайти?»

— Ну а теперь что? — пробормотал он, наверное заметив, как она вдруг застыла у него в объятиях.

Эдди покачала головой:

— Ничего. Я просто кое о чем подумала.

— Вам нужно перестать думать.

Она по его голосу слышала, что он улыбается, потом повернул голову, при этом губами коснулся ее уха. По спине у нее прошла дрожь.

Да что с ней, черт возьми, такое?

Она много лет уже ничего такого не чувствовала. Ни один мужчина ее не интересовал после Бена, что бы там ни говорила ее мать. Но она тут же мысленно себе возразила — если она знает, что вся эта музыка и танец, это всего лишь мечта о судьбе Золушки, чем эта мечта может ей навредить? Все равно в сказки она не верит.

Не верить в них она научилась в восемнадцать, когда красавчик актер Кайл Роббинс разбил ей сердце, и она поняла, что в реальной жизни романы счастливо не заканчиваются и влюбленные не живут вместе, пока смерть не разлучит их. И если она и подумала, что ее брак с Беном доказывал обратное, то стоило ей вспомнить, как больно было его потерять, и все становилось на свои места.

«Это всего лишь несколько радостных минут, долго это не продлится. Один танец, один вечер».

Ник Савас на свадьбы не ходил.

Уже много лет.

И на эту приходить не хотел. Но когда ты кузен жениха, к тому же реставрируешь крыло фамильного замка невесты, выбора просто не было.

Ну, не смог бы он работать в день королевской свадьбы. Хотя так бы он и сделал, была бы на то его воля. Он не хотел смотреть, как очередная пара клянется быть вместе до самой смерти. Как они смотрят друг другу в глаза с надеждой. Может, это эгоистично, пусть так, но он не хотел видеть, как другие люди получают то, в чем ему было отказано.

Ведь его невеста Эми умерла за два дня до свадьбы.

Особенно тщательно он избегал свадеб семейства Савас, не только потому, что на них очередной его кузен приносил клятвы верности своей будущей супруге. Все присутствующие на таких мероприятиях родственники считали своим долгом указать ему на подходящих женщин, с которыми он мог бы сблизиться, на которых можно было жениться.

Ник вообще ни на ком жениться не собирался.

Все просто отказывались это понимать. Так что обычно он в дни свадеб оказывался на другом континенте. Но на этот раз он работал в замке Мон-Шэмион, и ему пришлось прийти.

Зная, что его многочисленные дядюшки и тетушки захотят свести его с кем-нибудь, Ник приехал в последнюю минуту, сел, и в горле у него традиционно застрял комок, когда священник сказал: «Берете ли вы эту женщину…»

Через некоторое время он с облегчением услышал: «Объявляю вас мужем и женой».

Ник поздравил своего кузена Деметриоса и его теперь уже жену, потом поужинал в компании трех дочерей своего дяди Филиппа, потому что никто не стал бы его подозревать в любовном интересе к ним.

Стоя у стены у самого танцпола, где музыка активно мешала беседе, он считал минуты, готовый уйти, как только это позволят приличия. И тут в него буквально вцепилась энергичная молоденькая блондинка.

— Риана Эванс, — представилась она и посмотрела на него так, что ясно было — он должен знать это имя. — Я актриса, — пояснила она, когда он признался, что совершенно не интересуется кино.

Ник хорошо знал женщин и сразу понял, что Риана преследует какую-то цель. Он и глазом не успел моргнуть, как она уже держала его под руку, коснулась лацкана его смокинга, потом щеки.

— Я хочу, чтобы меня ценили за актерскую игру, а не за одну только красоту, — без тени смущения сказала она. — И не из-за мамы.

Так он узнал, что она дочь Моны Тремейн. После первых своих фильмов она какое-то время побыла предметом его сексуальных фантазий. И не только его, а всех особей мужского пола. Он познакомился с Моной пару дней назад на ужине у Деметриоса. Мона все еще была красавица и интересная собеседница, она спросила Ника о возможности реставрации ее ранчо, и он дал ей телефоны нескольких своих коллег, Потому что сам ранчо не занимался.

Разговаривать с Рианой было не так интересно. Она лихорадочно оглядывалась, как будто хотела, чтобы кто-то увидел ее вместе с Ником. Ник не возражал. Между ними все равно ничего не будет, с другой стороны, пыл его тетушек, жаждущих свести его с кем-нибудь, немного поостынет. Когда она спросила его, чем он занимается, Ник начал пространно рассказывать ей об архитектурных особенностях разных построек, втайне надеясь ей наскучить. Но не тут-то было. К тому же она согласилась посмотреть, «как он все перестроил у себя в спальне». Ник уже собрался пригласить ее на танец и наступить ей на ноги, но тут появилась Эдди Дэлей и спасла его.

Она совсем не похожа на свою сестру. Минимум макияжа скорее что-то скрывал, чем подчеркивал. Ник подозревал, что прятала она веснушки. А он был бы совсем не прочь на них посмотреть. И он уж точно предпочитал ее серо-зеленые глаза и острый язычок голубым глазам и перемежающемуся придыханием лепету ее сестры. Эдди не пыталась очаровывать, не льстила и не лапала его. Она держала дистанцию.