Зимний огонь - Элизабет Лоуэлл Страница 4

– Даже к Большой Лоле? – недоверчиво переспросил Моуди. – Я слышал, что она завязала со своим прошлым.

– Пусть так, тысяча чертей, но все же раньше она была шлюхой… Тысяча чертей!

– Оставь ее в покое. Держись подальше от нее.

Угадывалось какое-то движение среди бандитов, но голосов Кейс не слышал.

– Через год-два, – добавил Эб, – у нас у самих будет тысяча голов скота и столько женщин, что хватит для гарема султана. Ясно?

Ответом снова было молчание.

– Ну ладно. Возвращайтесь к себе. Мы с Кестером проследим, чтобы вы не баловали в пределах кольца А. Если будут вопросы, свяжитесь с Парнеллом.

По камням застучали лошадиные подковы. Неподкованные мустанги, которых предпочитали бандиты Моуди, производили гораздо меньше шума.

До пещеры, в которой, замерев, лежали Сара и Кейс, долетел запах пыли.

Спустя несколько минут Сара попыталась встать, но в то же мгновение Кейс снова прижал ее к земле и зажал рукой рот.

– Эб, – шепнул он.

Этого оказалось достаточно, чтобы Сара снова замерла.

Прошло еще несколько долгих минут.

– Я же говорил тебе, – послышался голос Кестера.

– А я говорю, там кто-то есть, – возразил ему Эб.

– Духи.

– Духи! – передразнил Эб. – Никаких духов нет, мальчик! Сколько еще мне тебя учить?

– Я видел их.

– Только на дне бутылки.

– Видел! – упрямо повторил Кестер.

– Ты чисто младенец! Отец отодрал бы тебя по голой заднице.

– Все равно видел.

– Дерьмо собачье! А потом будешь скулить, что тебя преследуют какие-то техасцы… Тьфу!

С этими словами Эб повернул мула и направил его прочь от пещеры. Темнота поглотила всадника. Кестер двинулся за братом.

Кейс не шевельнулся.

Как и Сара – по той простой причине, что была прочно прижата к земле.

Наконец Кейс медленно и бесшумно сполз с нее. Но встать не дал, а молча положил руки ей на лопатки.

И оба неподвижно еще долго внимали таинственному молчанию ночной пустыни.

Если бы Сара не была приучена охотиться или просто наблюдать за дикими животными, вряд ли бы у нее хватило терпения дождаться сигнала Кейса о том, что можно двигаться. Но она многие годы провела с ружьем или дробовиком, добывая пищу для младшего брата и своего никчемного мужа – искателя сокровищ. И поэтому привыкла переносить подобные мелкие неудобства.

Терпение Сары, как и ее умение лежать неподвижно, произвело впечатление на Кейса. Ему доводилось знать очень немногих людей, среди которых женщин не было вообще, способных выдержать подобное испытание в течение столь длительного времени. Обычно же люди рано или поздно начинали шевелиться, не в силах вынести полную неподвижность. И в результате большинство из них погибало.

«Боже, какой приятный запах от этой девчонки, – подумал Кейс. – Мягкая на ощупь, но не рыхлая. Упругая, как нераспустившийся розовый бутон. Не удивлюсь, если и на вкус она будет напоминать розы после теплого летнего дождя».

Чертыхнувшись про себя оттого, что ему лезут в голову всякие дурацкие мысли, Кейс оторвал руку от спины девушки, позволяя ей подняться.

– Говори очень тихо, – шепотом сказал Кейс. – В каменных лощинах звук разносится очень далеко.

– Я знаю.

– У тебя есть лошадь?

– Нет.

Она не стала объяснять, что лошадь наделала бы много шума, возбудила бы у Коннера подозрения, что сестра собирается в одиночку отправиться куда-то ночью. В последнее время Сара делала это все чаще, гонимая неким беспокойством, причин которого не понимала сама. Она знала лишь то, что ей было покойно в этой пустынной, освещенной лунным светом, безмолвной стране.

– Вы можете ездить верхом, мисс Кеннеди? – спросил Кейс.

– Да.

– Я провожу вас домой.

– В этом нет необходимости, мистер… гм…

– Зовите меня просто Кейс. Моя лошадь в поросшей травой лощине к югу отсюда… Вы знаете эти места?

– Да.

– Отлично. Я пойду за вами.

Сара хотела было что-то сказать, но, передумав, лишь пожала плечами. Не было смысла спорить. Если он решил проводить ее до дома, он это сделает независимо от ее желания. Повернувшись, Сара двинулась вперед.

Если Кейс и в самом деле шел вслед за ней, то делал он это совершенно бесшумно. Через несколько минут ходьбы любопытство взяло верх – Сара остановилась и обернулась.

Кейс был совсем рядом.

От удивления она едва слышно вскрикнула, что вызвало у него еще более поразившую ее реакцию. В мгновение ока в его руках появился блеснувший при лунном свете шестизарядный револьвер, взведенный и готовый выстрелить.

Сделав два скользящих шага, Кейс приблизился к Саре и еле слышно спросил:

– В чем дело?

– Я не слышала, как вы шли за мной. Я оглянулась и удивилась, когда увидела вас так близко, вот и все.

Револьвер исчез в кобуре так же быстро, как и появился.

– Шуметь – значит подписывать себе смертный приговор, – бесстрастно проговорил мужчина. – В особенности на войне.

Сара сделала вдох, повернулась и двинулась дальше.

Лошадь ожидала Кейса в самом узком месте лощины. Было слышно, как она пощипывает траву, а учуяв Сару, подняла голову и навострила уши.

Силуэт лошади на фоне светлого от луны неба свидетельствовал о том, что это было совершенно необыкновенное животное. Четкие линии, прямой нос, широкие ноздри – все подтверждало ее породистость.

– Подождите здесь, – сказал Кейс Саре, затем подошел к лошади:

– Спокойно, Сверчок. Это я.

Когда Кейс проходил мимо, Сара поняла, почему он ходит так бесшумно: на ногах у него были не сапоги, в каких обычно ходят белые мужчины, а высокие, до колен, мокасины.

Плавными и точными движениями Кейс подтянул подпругу, взял в руки повод и подвел Сверчка к Саре.

Лошадь оказалась просто-таки громадной.

– Это самый большой сверчок, которого я когда-либо видела. Ростом не меньше семнадцати ладоней <Ладонь – мера длины, равная 10,16 см. – Здесь и далее примеч. пер.>.

– Он был размером со сверчка, когда я дал ему эту кличку.

В этом Сара усомнилась, но ничего не ответила.

– Дайте ему вас обнюхать, – сказал Кейс. – Не бойтесь. Это жеребец, но в моем присутствии он джентльмен.

– Бояться лошадей? – удивилась Сара. – Еще чего!

И тут ее голос изменился. Он стал мягким, ласковым, журчащим, словно вода в ручье.