Приглашение в рабство, или Требуются девушки для работы в Японии - Юлия Шилова Страница 4

Перед глазами возникла родная Самара. Тамосталась моя мама. Бедняга, она даже не подозревает, куда меня понесло. Ничего,вот доберусь до места, обживусь и обязательно ей напишу. Кстати, в этойпроклятой фирме, куда меня потащила подруга, в основном отдавали предпочтениедевушкам из неполных семей. Фирмачам понравилось, что я иногородняя и что уменя, кроме мамы, никого нет. Еще бы, если со мной что-нибудь случится, то меняпросто некому будет искать… Ладно, не буду думать о плохом, лучше постараюсьдумать о хорошем. Только много ли хорошего было в моей жизни? «Понимаешь,доченька, – не раз говорила мне мама, – раньше мы жили и знали, чтобудет через месяц, год, два. Нам всегда хватало зарплаты, мы даже умудрялисьоткладывать ее на книжку, да и на работе деньги выдавали всегда регулярно. Асегодня мы живем и не знаем, что будет завтра». Обычно после этих слов онаначинала плакать. Слушая ее, я пришла к выводу, что надеяться можно только насебя, на свои силы и смекалку. Конечно, многим моим подругам повезло. Они нашлисебе богатеньких Буратино и как могли улучшили свое благосостояние. Я бы тоже судовольствием сделала так же, но это как лотерейный билет: повезет, не повезет.Так вот: мне не везло. Попадалась в основном одна мелкая рыбешка или дешевыекараси, а большая жирная рыба, напичканная икрой, обязательно проплывала мимо идоставалась кому-то другому. Постепенно я смирилась со своей участью и сосвоими не ахти какими кавалерами и поняла, что не стоит хватать звезд с неба иждать чудес. Горбатиться за зарплату не хотелось, а тут еще Натка со своимителефонными звонками. Мол, приезжай, подруга, Владивосток посмотришь, себяпокажешь. Владивосток я посмотрела, но задерживаться в нем не собиралась. А тутэта заметка:

«Требуются девушки до тридцати лет схореографической подготовкой для работы в ночных клубах в Токио. Предпочтениеотдается высоким, стройным, привлекательным, не обремененным семейными узами.Отбор производится на конкурсной основе. Зарплата высокая».

Если бы не Натка, я бы даже и внимания на неене обратила. У нас в Самаре такими объявлениями все местные газеты переполнены:«Приглашаем на работу в рестораны Германии с окладом тысяча пятьсот евро вмесяц…»; «Ищем молодых и симпатичных девушек-официанток для работы в ресторанахГреции…»; «Фирма объявляет набор девушек с незаурядными внешними данными дляинтересной работы за рубежом. Высокая зарплата в у.е.»; «Агентство готовитманекенщиц и натурщиц для работы в странах Восточной и Западной Европы…» Яникогда не доверяла подобным предложениям: многие девушки уезжают в далекиестраны и растворяются. Никто не знает, живы они или нет. Убитые горемродственники не получают от них никаких вестей. А этот конкурсный отбор! Он мнене понравился с самого начала. Первым делом нам предложили раздеться. Мол,возможен вариант дальнейшего отбора для стриптиз-шоу, а там и зарплата вдвоебольше. Некоторые девчонки охотно скинули с себя всю одежду, лишь бы оценили давзяли. Проверяли, нет ли каких изъянов на теле, в каком состоянии кожа… Все этонапоминало осмотр лошадей на ярмарке. А этот лысый мужик, который предложил мнеснять трусики, просто хам какой-то! Пришлось сказать ему все, что я о немдумаю. Если бы не Натка, ни на минуту не задержалась бы на этом дешевомконкурсе. Всем, кого отобрали, выдали по сто баксов. Эта жалкая подачкаподогрела воображение моих напарниц и вселила надежду на сногсшибательныеперспективы. Мы заполнили анкеты и отдали паспорта для оформления виз. Передсамим отъездом нас попросили написать душещипательные письма своим родственникам:до свидания, мол, меня не ищите, уезжаю по собственной воле за границу изопостылевшей страны. Я не идиотка и поэтому ничего писать не стала…

Когда самолет приземлился в Токио, я открылаглаза и достала зеркальце. Вид у меня был не самый лучший, пришлось доставатькосметичку и приводить себя в порядок.

– Ну вот и все, – улыбнулась Натка.

– Посмотрим, как нас встретит Токио, –вздохнула я и направилась к выходу.

Как и обещал сопровождающий, в аэропорту насвстретили – пренеприятнейший тип, представившийся российским менеджером. Он былточной копией своего владивостокского коллеги и обладал теми же наглымиповадками. Я сразу поняла, что из него такой же российский менеджер, как изменя американский дипломат. В плечах он был достаточно широк и имел внушительныекулачищи.

– Толик, – назвал он себя и улыбнулсяпротивной улыбкой, обнажившей некрасивые и неухоженные зубы.

Одет этот Толик был в черную майку, широкиешорты и пляжные сланцы. На шее красовалась толстенная золотая цепь. Яневзлюбила его сразу, как только увидела. Из аэропорта нас доставили в какую-тодешевую гостиницу. В холле Толик собрал нас в кучку и, усмехнувшись, произнес:

– Ну что, девчонки, давайте мне свои паспортана регистрацию.

– Когда вернешь? – поинтересовалась я.Толик недовольно посмотрел в мою сторону и расширил ноздри.

– Не понял, – прошипел он.

Я пожала плечами:

– А что тут непонятного? Я хочу знать, когдаполучу свой паспорт обратно.

Толик выпучил глаза и тяжело задышал.

Натка незаметно толкнула меня в бок, но я,отмахнувшись от нее, продолжала сверлить взглядом этого сомнительного типа.

– Как зарегистрирую, так и отдам, – струдом выдавил он из себя. Было заметно, что вежливость дается ему с большимтрудом.

– А когда зарегистрируешь? – не унималасья.

– Послушай, а ты откуда такая любопытнаявзялась?

– Из Самары.

– Самарская, значит.

– Самарская.

– Ах, Самара-городок, неспокойная я, успокойтевы меня, – гнусаво запел Толик. Затем, оборвав куплет на полуслове, онсурово произнес: – Будешь задавать много вопросов – тебя и в самом делепридется успокоить. Паспорта вам пока ни к чему. Виза все равно краткосрочная.Со временем, через своих людей, я сделаю вам другие документы. Например,выправлю вид на жительство.

– Вообще-то нам сказали, что нас встретит российскийменеджер… – попыталась возмутиться я.

– А я и есть российский менеджер, или непохож?

– Как тебе сказать, чтобы не обидеть. Рожей невышел.

Толик затрясся, но сдержался.

– Где твой офис?

– Общаться будете только со мной. Какой кчерту офис?

Я поняла, что спорить бесполезно, и протянулапаспорт, хотя нисколько не сомневалась в том, что попала в ловушку. Мне былодосадно, что я нахожусь в чужой стране и не могу заявить о своих правах.Единственное, что меня поражало, это спокойствие Натки и других девчонок. Онислепо верили Толику и не понимали, почему я достаю его своими вопросами.

Разместив нас в гостинице, Толик пообещал, чтомы приступим к работе уже на следующий день.