Лакей и я - Валери Боумен Страница 4

— Хм, а мне все больше нравится идея в роли слуг использовать джентльменов, не говоря уж о том, что под крышей моего дома будут вестись шпионские игры, — протянул Клейтон и надолго приник к кружке. — Это придаст делу дополнительный налет интриги. И поскольку я никогда не был солдатом и не служил короне иным способом, мой долг согласиться на эту военную хитрость. Не говоря уже о моей любви к экспериментам. Ну так что, Лукас, согласен?

Кендалл поднес кружку к губам и осушил. Убедившись, что в ней не осталось ни капли, вытер рот рукой и буркнул:

— Ну, если уж Белл со мной, как я могу отказаться?

Уортингтон тем временем подозвал официантку, бросил ей монетку, возмутительно зазывно улыбнулся и с очередными порциями эля опять обратил все свое внимание на друзей.

— Лично мне так интересно узнать, что из всего этого получится, что я готов не только понаблюдать за спектаклем, но и поставить крупную сумму на исход предприятия: сможете ли вы оба достичь своей цели. Кто еще сделает ставку?

Герцог с вызовом уставился на друзей, и Беллингем закатил глаза:

— Для тебя вся жизнь — пари, Рис.

— Возможно, но, согласись, это чертовски весело! — Уортингтон кивнул в сторону маркиза. — Пять сотен фунтов на то, что вас обоих разоблачит какая-нибудь внимательная мамаша.

— Принимаю пари! — объявил Клейтон, подняв палец. — Ты, я полагаю, прибудешь как гость, Уортингтон.

— Разумеется, как же иначе! — ехидно заметил Кендалл. — Наш друг герцог Уортингтон никогда не снизойдет до лакея, да и вряд ли сможет кому-то прислуживать.

Рис резко выпрямился, ноздри его раздувались от возмущения.

— Я считаю это оскорблением! Если вы, два пьяницы, способны это сделать, то, определенно, смогу и я.

Клейтон надул щеки и помотал головой, избегая взгляда Уортингтона.

— Не уверен, что готов согласиться с тобой, старина.

Герцог скрестил руки на груди и, взглянув на друга с вызовом, спросил:

— Ты на самом деле считаешь, что я не справлюсь?

— Да, — признался Клейтон. — Не сочти за обиду, но если действительно займешь место слуги и будешь выполнять реальную работу, не справишься. Ни за что.

Теперь Уортингтон сверлил глазами Беллингема.

— Ты тоже так считаешь?

Тот уверенно кивнул.

— Я согласен с Клейтоном. У тебя нет ни одного шанса. Ваша светлость, вы так привыкли, чтобы прислуживали вам, что даже не представляете, что такое прислуживать другим.

— Зато я точно знаю, как это надлежит делать, — недовольно проворчал Уорт.

Лукас фыркнул:

— Уверен: видеть, как прислуживают тебе, и прислуживать самому — не одно и то же.

Глаза Уорта стали круглыми.

— Кто бы говорил! Ты же сам чертов граф! С чего ты решил, что сможешь прислуживать?

— Да, я граф, но очень хорошо знаком с тяжелой работой. Не забывай, что я много лет служил на флоте, и мне приходилось делать все, что положено, в том числе щипать паклю и выбирать из сухарей червяков. Кстати, эта работа была не самой неприятной по сравнению с некоторыми другими, — парировал Лукас.

Уортингтон так шлепнул ладонью по столу, что подпрыгнули кружки.

— Отлично. Тысяча фунтов на то, что я смогу быть слугой в течение двух недель, или, по крайней мере, дольше, чем любой из вас.

— Вы все сошли с ума, — вздохнул Клейтон, изумленно таращась на друга.

— Я совершенно серьезен. — Уортингтон стиснул зубы. — Тысяча фунтов. Кто принимает пари?

— Я! — ответили хором все трое.