Тело на продажу - Элли Лартер Страница 4

– Я понимаю, – прерываю я. – Сколько у нас времени, чтобы внести нужную сумму, и что это за сумма вообще? – я готова услышать что угодно, серьезно, но Мария Анатольевна озвучивает не такие уж страшные цифры, учитывая, каким образом я сейчас пытаюсь заработать деньги:

– Первоначальный взнос – семьсот тысяч рублей.

– Хорошо, – я киваю. – А крайний срок?

– Через неделю, – женщина поджимает губы и добавляет: – Я могу попытаться потянуть, но… десять дней – это максимум.

– Я поняла, – киваю опять. – Деньги будут.

– Отлично, – Мария Анатольевна и сама явно рада такому повороту событий. – Тогда я вношу Мишу в предварительные списки.

– Да, спасибо!

На следующий день мне звонит Роман:

– У нас новый покупатель. Он предлагает три миллиона рублей.

– Ого! – восклицаю я. Целых три миллиона?! Мы точно сумеем вылечить Мишу! Не скрывая эмоций, я тут же говорю своему агенту: – Я согласна!

– Но есть одно условие, – сообщает Роман.

– Какое? – спрашиваю я.

– Клиент живет в другом городе и намерен послать за вами частный самолет. Что это за город – мы пока не знаем.

В тот же день я пропускаю последнюю пару в колледже – какая к черту учеба, когда у тебя от рака умирает любимый младший братишка?! – чтобы срочно приехать в агентство и обсудить с Романом нашего (вообще-то, моего) нового потенциального покупателя и его странное условие.

– Что все это может значить? – спрашиваю я у своего агента и смотрю ему прямо в глаза, ожидая подробного, развернутого ответа на свой вопрос. Он ведь наверняка уже сталкивался с такими клиентами и такими условиями покупки девственности. Он на этом явно собаку съел.

Три миллиона рублей – это просто огромная сумма, и я готова ради таких денег хоть в Эфиопию сгонять или еще куда-нибудь, честно, но только будет ли это безопасно для меня, моей жизни и моего здоровья?

Хотя… о чем я думаю вообще!

Моя жизнь?! Мое здоровье?!

Меня должны волновать только жизнь и здоровье младшего брата!

С другой стороны, если со мной что-нибудь случится, Мише уже никто не сможет помочь – и через несколько месяцев он просто умрет от рака. При всем желании, наша мама не вытянет такую огромную сумму, даже если будет работать двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. И благотворительные фонды уже не помогут. А времени осталось всего-то ничего: десять дней максимум, по словам Марии Анатольевны.

Вот только Роман, кажется, не собирается давать мне подробный разбор:

– Это значит то, что значит, – говорит он.

Я в ответ недовольно морщусь:

– То есть, блин?! Агентство же обещало мне конфиденциальность, безопасность и вот это вот все… Мы договор подписывали!

– Именно так, – кивает мужчина. – И поэтому я обязан заранее вас предупредить об условиях данной сделки и обо всех возможных подводных камнях… Но вам не следует волноваться, Анна Александровна, – говорит он успокаивающим тоном. – Мы с коллегами по агентству уже заключали подобные сделки, и все проходило просто отлично. Не забывайте, что не только вы подписываете договор, но и ваш покупатель. Он также должен гарантировать вам безопасность и конфиденциальность. Наше агентство выступает официальным посредником и тщательно следит за выполнением всех условий сделки: как с вашей стороны, так и со стороны вашего покупателя… Так что все непременно пройдет отлично, не переживайте.

– А что насчет оплаты? – спрашиваю я.

– Она тоже гарантирована.

– До или после того, как я… – я заминаюсь, не решаясь сказать.

– До, – Роман разрешает мои метания одним простым ответом, и я тут же удовлетворенно киваю:

– Это хорошо.

– Деньги поступят на ваш счет до того, как вы сядите в самолет. Вы сможете лично в этом убедиться. За вычетом двадцати пяти процентов, разумеется, которые полагаются агентству.

– Конечно, – я киваю и поджимаю губы, почему-то продолжая раздумывать над всем происходящим и вспоминая слова Кати: «не верю я этим агентствам!» – но разве у меня есть выбор?!

– Так что, мы связываемся с клиентом и заключаем сделку? – спрашивает Роман нетерпеливо. Ему явно хочется уже покончить со всем этим и заняться какими-то другими делами. Вот только я до сих пор сомневаюсь, хоть и понимаю, что другого пути у меня просто-напросто нет.

Задаю очередной вопрос своему агенту:

– А когда станет известно, куда мы полетим?

– Накануне вылета, – говорит мужчина.

– И какое время меня не будет в Москве? – спрашиваю снова.

– Это будет прописано в вашем договоре с клиентом. Обычно это не более недели.

– То есть, – неожиданно и с ужасом понимаю я. – Договор предполагает, что покупатель будет делать со мной все что захочет не один раз, а целую неделю?! Не просто лишит меня девственности, но еще и…

– Да, – кивает Роман. – Но я напоминаю: вы будете в безопасности.

– Как вы можете это гарантировать?! – возмущаюсь я. – Вас там не будет, вы не сможете меня защитить, если что!

– Документально, – мужчина закатывает глаза. – Если договор будет нарушен, виновная сторона понесет убытки и получит санкции, а пострадавшая, соответственно, компенсацию.

– Ясно, – выдыхаю я. Если честно, я думала, что после этого разговора мне станет как-то спокойней, но… нет, нифига. Мне стало только еще тревожней. Между тем, решение нужно принимать прямо сейчас.

– Анна Александровна, вы слишком сильно переживаете, – говорит Роман укоризненно и в то же время вроде бы сочувствующе. – Зря вы тогда отказались пропустить со мной стаканчик… Возможно, сейчас бы вы не были в таком ужасном состоянии.

– Да уж, – вздыхаю я. – А что я должна сказать своей матери и преподавателям в колледже?

– Это уже исключительно ваше дело, – мужчина пожимает плечами.

– Окей. Ладно. Пускай, – я развожу руками, сдаваясь на милость судьбы.

– Что? – уточняет мой агент, поморщившись.

– Пишите клиенту, – говорю я. – Я готова заключить эту сделку.

– Ну наконец-то! – Роман сразу явно оживляется и даже потирает ладони. – Отлично. Вы приняли правильное решение, Анна Александровна.

Надеюсь.

Лишь бы спасти Мишу.

Пятого ноября приходит информация о том, куда и на какой срок я должна буду отправиться.

Санкт-Петербург.

Пять дней.

Звучит не так уж страшно, правда?

Могло быть хуже. Какой-нибудь Урал на неделю, например…

Вот только вылет уже завтра, и я все равно очень волнуюсь.