Блудная дочь - Галина Артемьева Страница 4

– Да, точно, – вспоминает Михаил. – Предлагал. Ну, тогда за дело. Беритесь дружно, наройте побольше свидетельств. Надо народ предупредить. Поговорите со специалистами, в чем трудности их обнаружения. И вообще – хоть одного такого привлекли к ответственности за все это время? Давайте. Чтоб завтра материал у меня был.

Оказывается, у каждого есть в этом вопросе личный опыт. Идей и примеров хоть отбавляй.

Работа закипела.

Оставшись один, Миша звонит другу детства, ныне владельцу солидного сыскного бюро. Без его помощи не обойтись.

– Заходи ко мне, – предлагает Серега, – я тут в офисе один за всех, даже секретарша больна. Не могу покинуть боевой пост.

– Ладно, жди. Через пять минут буду.

Они удобно устроились: работают через дом друг от друга.

– Проблемы? – спрашивает Сергей, когда заявляется друг.

– Да вот, сам не пойму. Надо кое в чем разобраться.

Он рассказывает про утренние сообщения. Ане написали проходимцы – это понятно. А вот такое – «Я в беде…» Это может быть и не баловство. Мало ли в какой ситуации оказывается человек, который хранит когда-то врученную ему Мишей визитку или попросту сберег в голове его легкий для запоминания номер. Но даже если случайное совпадение… Держат, к примеру, человека взаперти. На секунду ему в руки попадает трубка его мучителя. Набрал первый попавшийся номер. И вот – отстукал. Просит помочь. А как? Тут дело неясное. По базе данных бы посмотреть, на чье имя телефон. Поинтересоваться у владельца. Как-то так.

– Номер питерский, – уверенно определяет Сергей. – Владельца я тебе найду. Но тут, если всерьез затеваться, нужно несколько нелишних телодвижений произвести. И потом, ты не учел, что все это может быть простым детским баловством. Любкина подружка какая-нибудь прикололась, к примеру. И такое случается.

– И это – запросто. Но лучше пусть так, понимаешь?

– Понимаю.

– Давай договор оформим, – предлагает Миша. – Я твоими услугами официально воспользуюсь. Если что-то интересное проклюнется, неплохая статейка получится.

Сергей помогал уже не раз.

На этот раз он от договора отказывается.

– Дело твое пустяковое. Чует мое сердце: кто-то пошалил. Я тебе по-быстрому все узнаю. Время есть? Ты посиди, при тебе раскрою страшную тайну зова о помощи.

– Давай я пока кофейку, что ли, сварганю, – потягиваясь, поднимается из удобного кресла Михаил. – Буду тебе за секретаршу.

– Сергей Игоревич! – пищит он томным голоском красотки Наташи, заболевшей помощницы. – Вам какой кофеек подать, с сахарком или без?

Какое-то время друзья разыгрывают сценку «Начальник и соблазнительная секретарша».

Миша поджимает губки, заводит глазки к потолку, смущается… Вылитая Наташа!

Только у нее, у настоящей секретарши, почему-то кофе никогда не выкипает.

Как это она, однако, успевает все сразу – и глазки невинно закатывать, и нежно ворковать, и на каблучках семенить, и кофе варить отменный?

Опыт! Все приходит с опытом. Со второго раза и у Михаила получается вполне приличный кофе по-турецки.

К этому времени Сергей уже знает, на чье имя оформлен телефон, с которого пришло сообщение, и откуда именно оно послано.

– А вот: Зудина Валентина Николаевна, 21 года от роду, коренная жительница славного города на Неве, слышал о такой?

Миша напряженно вспоминает. Отрицательно качает головой:

– Нет. Никогда не пересекались.

– Сообщение тебе отправлено из Питера. Приблизительно – район Московского вокзала. Что еще важно: номер за ней числится уже семь годков. Мошенники номера обычно меняют быстро, сам понимаешь. Значит… Что это значит?

– А то и значит, что с самого начала значило: или ошиблась номером попавшая в беду Зудина Валентина, или не ошиблась… И тогда действительно речь идет о ее или чьей-то беде.

– Я, кстати, попробовал набрать: телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Адрес ее – вот. Что делать будем?

– Знаешь, мне все же почему-то кажется, что это ошибка. Может, она своему молодому человеку писала и ошиблась номером?

– А МЧ у нее в Москве живет? И она с ним на «вы»?

– Да, нестыковочка, – хмыкнул Миша.

– Но тут есть, между прочим, некая утешительная тема. Фраза «Не знаю, что делать». Она пишется или произносится, как правило, теми, кто нуждается в совете. Пусть в экстренном, но совете. Это не заложница тебе писала, которую в подвале держат. В этом случае все было бы гораздо яснее и четче. Обозначен был бы преследователь, примерное местонахождение вместо этого расплывчатого «не знаю»…

– Это я тоже заметил. Похоже на письма в редакцию. Типа «люблю – не могу – что делать, не знаю».

– Вот-вот. Ты подожди немного. Она, если тебе лично писала, сама объявится. Чует мое сердце. День-другой, и отзовется. А я тем временем своего питерского коллегу слегка напрягу – пусть посмотрит на Валю-Валентину живьем. Да?

– Да, ты прав, я думаю. Подожду. Но у меня к тебе еще одно дело есть. Я насчет Ани хотел поговорить.

– Что? Угрожает кто-то?

– Думаешь, такое возможно?

– Эх, ко мне с такими делами иной раз приходят… Лучше жить в счастливом неведении…

– Но ты первым делом про угрозы спросил, – настойчиво проговорил Миша, – это случайно или тебе казалось, что Ане угрожают?

Сергей задумался.

Серьезный вопрос требовал честного ответа.

– Нет, – сказал он наконец, – про угрозы не думал. Но была мысль о загадке. О каком-то тяжелом прошлом. Что-то в ней закрыто наглухо. И при этом она тебя не обманывает.

– Да. Я знаю. Все у нас честно и открыто. С первого дня до сейчас. Кроме одного момента. Но там мы выяснили…

– Какого момента?

– Ну, раз уж начал, скажу начистоту. Она поначалу от меня скрыла, что Любой беременна. Представь, аборт собралась делать. И я каким-то чудом сообразил. Дурак был дураком, а тут просто протелепатил.

– А как она объяснила?

– Боялась, что ребенок неполноценный родится.

– Ты поверил?

– Да. Абсолютно. Ты бы видел, как она Любке была рада! Она от нее ни на шаг не отходила. Сидит и смотрит. Часами.

– И Люба – твоя копия. Клон, – почему-то замечает сыщик.

Хотя – вполне понятен ход его мысли. В других случаях жена скрывает факт беременности, если ребенок не от мужа. Увы, нередки такие случаи. Уж он-то знает. Не зря ест свой хлеб.

– Не поверишь: даже почерк, как у меня! Даже правый ботинок стаптывает больше левого, точь-в-точь как я! Даже…

– Ладно, ладно, ясное дело, себе смену отковал по своему шаблону. Ты вот лучше вспомни – больше Аня ничего от тебя не скрывала?