Все началось во Флоренции - Кейт Харди Страница 4

Мариана сняла предоставленные Анджело фотографии на свой телефон и отправила их по электронной почте продюсеру «Скрытых сокровищ» Найджелу. По дороге домой она позвонила ему, сообщила, что срочно улетает во Флоренцию, и объяснила ситуацию.

Оставалось надеяться, что Эрик не последует за ней. Суд выдал ему запретительный приказ, но Эрик уже нарушил его в прошлом году, за что получил условный срок. Если он снова приблизится к Мариане, то проведет в тюрьме не меньше двух лет.

Шагая от станции метро к своему дому, Мариана думала о том, что ей очень повезло с родными и друзьями, — они отказались ее бросить, когда Эрик попытался изолировать ее от всех. Они сумели разглядеть за очаровательной внешностью его настоящую сущность. Когда все стало совсем плохо, они разыскали ее в приюте для жертв домашнего насилия, а затем помогли получить запретительный приказ, чтобы этот негодяй больше не мог приблизиться к ней.

Эрик солгал в суде. Он сказал, что Мариана все выдумывает для того, чтобы обратить на себя внимание. Но суд установил правду. Целых два года Эрик заставлял Мариану чувствовать себя никчемной, изолировал ее от ее семьи и друзей, расшатывал ее уверенность в себе. Адвокат Марианы отыскал Адель — одну из бывших девушек Эрика, с которой тот обращался точно так же. Она выступила свидетельницей в судебном процессе.

Теперь Эрик ненавидел Мариану за то, что она стала счастливой: выучилась на искусствоведа, получила работу на телевидении и скоро должна была защитить диссертацию. Люди уважали ее за глубокие знания.

Эрик пытался навредить ей, когда первые выпуски «Скрытых сокровищ» только начали выходить в эфир. Он разместил гадкие анонимные комментарии о Мариане в социальных сетях. И тогда, чтобы рассеять слухи и рассказать правду, Мариана изложила свою историю в интервью, надеясь, что сумела этим помочь другим людям.

Но она не собиралась снова заводить серьезные отношения с мужчиной. Мариана теперь знала, что работа и дружба — надежны, а вот ее суждение о мужчинах и любовь — нет.

— Завтра мы летим во Флоренцию, — сообщил Анджело матери по телефону.

— И ты думаешь, мисс Теккерей сделает эту работу? — спросила Лукреция.

— Надеюсь, да. Она должна сначала увидеть картины, прежде чем примет окончательное решение, что, на мой взгляд, справедливо.

— Может быть, мне тоже стоит приехать?

Мать Анджело жила сейчас с его сестрой и ее новорожденным ребенком в Риме.

— Погости еще у Кэмми, мама.

Анджело очень любил свою мать, хотя в ее поведении сквозил чрезмерный драматизм. Скорее всего, ей лишь нравилось изображать стереотипную итальянскую оперную певицу, но Анджело не хотел, чтобы его мать напугала Мариану.

— Все будет в порядке. За дедушкой присматривает Лючия.

Анджело имел в виду домработницу.

— Мне больно видеть, как он угасает, зная, что я ничем не могу ему помочь. О, бедный папа! — Лукреция была так расстроена, что прошептала эти слова, а не произнесла нараспев, как обычно.

— Я знаю, мама. Это тяжело.

Анджело вонзил ногти в ладони. Он понимал, что его деда уже не спасти, но собирался привнести радость в последние дни Лео Моретти, чего бы это ни стоило.

— Ты хороший мальчик. Такой же хороший, как твой отец. Родерик бы гордился тобой.

Анджело в своей карьере пошел по стопам своего отца и даже работал в той же юридической фирме.

— У тебя найдется время приехать повидаться со мной и Кэмми, когда ты будешь в Италии?

Анджело знал, что ему будет нелегко увидеть ребенка сестры, но понимал, что должен поставить нужды своей семьи на первое место, вместо того чтобы эгоистично пытаться защитить себя от вскрытия старых душевных ран.

— Если Мариана останется изучать картины, то, пока она их фотографирует, я на один вечер приеду в Рим. Доберусь поездом.

— Пожалуйста, Анджело, мы будем тебя ждать. Кэмми за тебя беспокоится.

— Знаю, мама. Для волнений нет никаких поводов. Все будет хорошо.