В объятиях графа - Элизабет Хойт Страница 39

В кухне царила суматоха. Горничные бегали туда-сюда, а лакеи помогали вносить в комнаты гору багажа. Анну едва узнали, когда она поднималась по темной черной лестнице. Беззвучно она и Джок прошли по верхнему коридору. Анна открыла дверь в свою комнату и обнаружила Перл, ожидающую ее в волнении.

– О, слава богу, что вы вернулись, миссис Рен, – сказала та, увидев ее.

– Я водила Джока на прогулку, – ответила Анна. – Приехал маркиз Корэл и, как я видела, зашел через парадный вход.

– Да, – подтвердила Перл. – Корэл ожидала, что он вернется не раньше чем через неделю. Он будет зол, если обнаружит, что у нее гости.

– Я как раз хотела собрать вещи и уехать, поэтому я не попадусь у него на пути.

– Спасибо, мэм. Это очень облегчит ситуацию для Корэл, в самом деле.

– Но что будете делать вы, Перл? – Анна наклонилась, чтобы вытащить из-под кровати дорожную сумку. – Корэл хотела, чтобы вы остались здесь с ней. Позволит ли маркиз вам остаться?

Перл подобрала свисающую нитку на своей манжете:

– Корэл думает, что сможет уговорить его, но я сомневаюсь. Он иногда бывает очень скупой, хотя он и лорд. И дом принадлежит ему, вы знаете.

Анна кивком выразила свое понимание, аккуратно складывая свои чулки.

– Я рада, что у Корэл есть такое красивое место для жизни – со слугами, каретами и всем остальным, – медленно сказала Перл. – Но этот маркиз меня беспокоит.

Анна помедлила с охапкой вещей в руках.

– Вы опасаетесь, что он обидит ее, не так ли?

Перл посмотрела на нее безрадостно:

– Я не знаю.

***

Эдвард метался по комнате борделя, как тигр в клетке, которому не дали еды. Женщина опаздывала. Он проверил фарфоровые часы над камином еще раз. Опаздывает на полчаса, черт бы ее побрал.

Как она смеет заставлять его ждать? Он подошел к камину и уставился на пламя. Он никогда так одержимо не возвращался к одной и той же женщине. Ни единожды, ни дважды, а трижды на этот раз.

Секс был таким замечательным каждый раз. Она казалась такой отзывчивой. Она не сдерживалась, действуя так, будто очарована им так же, как и он ею. Он не считал себя наивным. Он знал, что женщины, которым платили за секс, часто имитировали возбуждение, которого не испытывали. Но естественные реакции тела нельзя сымитировать. Она была влажной, буквально истекала в своем желании.

Он застонал. Мысль о ее влажной киске произвела предсказуемый эффект на его петушка. Ну где же она, черт побери?

Эдвард выругался и оттолкнулся от каминной полки, чтобы возобновить свое хождение. Он даже начал грезить в манере романтического юноши о том, как ее лицо выглядит под маской. Более того, он вообразил, что она может выглядеть как Анна.

Он остановился, прислонившись к стене и обхватив голову руками. Его грудь вздымалась, когда он глубоко дышал. Он приехал в Лондон, чтобы избавиться от этого ужасного очарования его маленькой секретарши, прежде чем женится. Вместо этого им завладела новая навязчивая идея. Но остановило ли это первоначальную одержимость? О нет. Его сильное желание к Анне не только возросло, но также смешалось с вожделением по отношению к загадочной маленькой проститутке. Вместо одного у него появилось два наваждения, и они соединились вместе в его уставшем мозгу.

Он бился головой о стену. Возможно, он сходит с ума. Это бы все объяснило.

Конечно, ничего из этого не имело значения для его петушка. Сумасшедший или нормальный, он по-прежнему чрезмерно желал почувствовать узкие, скользкие ножны этой женщины. Он перестал биться головой о стену и снова посмотрел на часы. Она опаздывала уже на тридцать три минуты.

Бог свидетель, он не собирался больше ждать ни секунды.

Эдвард схватил пальто и выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Два седовласых джентльмена шли впереди по коридору. Они взглянули ему в лицо и посторонились, когда он промчался мимо. Он сбежал вниз по парадной лестнице, преодолевая по две ступеньки за один шаг, и ввалился в залу, куда клиенты-мужчины приходили пообщаться и познакомиться с замаскированными леди и шлюхами. Он оглядел кричаще-пеструю комнату. Среди присутствующих он заметил нескольких женщин в ярких одеждах, каждую из которых окружали жаждущие мужчины, но только на одной женщине была золотая маска. Эта женщина, ростом выше, чем другие, стояла в стороне и внимательно наблюдала за людьми в комнате. Маска, закрывавшая все ее лицо, была гладкая и безмятежная, над миндалевидными разрезами для глаз симметрично вырезанными дугами поднимались брови. Афродита наблюдала за своими женщинами орлиными глазами-бусинками.

Эдвард направился прямо к ней.

– Где она? – спросил он.

Мадам, обычно невозмутимая и сдержанная, вздрогнула от его неожиданного вопроса рядом с собой:

– Лорд Свартингэм, не так ли?

– Да. Где женщина, с которой я должен был встретиться сегодня ночью?

– Разве она не в вашей комнате, милорд?

– Нет. – Эдвард заскрежетал зубами. – Нет, ее нет в комнате. Неужели я спустился бы сюда и спрашивал о ней, если бы она находилась в комнате наверху?

– У нас есть много других жаждущих леди, милорд. – Голос мадам звучал заискивающе. – Может быть, я могу послать какую-нибудь из них в вашу комнату?

Эдвард склонился вперед:

– Я не хочу другую. Я хочу ту женщину, которая была у меня прошлой и позапрошлой ночью. Кто она?

Глаза Афродиты забегали под маской.

– Милорд, вы же знаете, что мы не можем раскрывать личность наших очаровательных голубушек здесь, в «Гроте». Профессиональная неприкосновенность, вы понимаете.

Эдвард фыркнул:

– Я не дам и ломаного гроша за профессиональную неприкосновенность борделя. Кто она?

Афродита встревоженно отступила назад. Неудивительно, так как теперь он угрожающе завис над ней. Она сделала знак рукой кому-то за его плечом.

Эдвард сузил глаза. Он знал, что у него всего несколько минут.

– Я хочу знать ее имя – теперь, – или я удовлетворюсь тем, что устрою бунт в вашей гостиной.

– Нет необходимости угрожать. Есть несколько других девушек, которые пожелают провести ночь с вами. – В голосе Афродиты ясно слышалась ухмылка. – Те, для кого не имеют значения одна или две оспины.

Эдвард смолк. Он достаточно хорошо знал, как выглядит его лицо. Это больше не терзало его – он преодолел возраст мучительного тщеславия, – но тем не менее это вызывало отвращение у некоторых женщин.

Для маленькой шлюхи его шрамы, казалось, не имели значения. Конечно, прошлой ночью они занимались любовью на стуле у огня. Возможно, тогда в первый раз она подробно рассмотрела его лицо. Возможно, она испытала такое отвращение при виде этого, что не стала утруждать себя тем, чтобы появиться сегодня.