Гордая пленница - Анна Делайл Страница 39

Переждав непогоду, они через два дня въехали в Аппин. Солнце ярко светило на безоблачном небе, все кругом зеленело, по берегам обильно цвели желтые примулы, возвещая приход весны.

Но Изабо не обращала внимания на эту красоту, ее тяготили мрачные предчувствия. Алистер был добр к ней, не осуждал за недостойный поступок, лишь мягко пожурил ее за неудачно выбранное для побега время.

Она с благодарностью приняла его руку, когда они входили в дом, где первым навстречу им попался Вилли Кемпбелл, другой кузен, уже знакомый ей по Данлосси.

Он, видимо, не признал ее, потому что с явным облегчением смотрел только на Алистера.

— Не ожидал увидеть тебя на ногах раньше осени, — заявил он.

Алистер усмехнулся.

— Ты недооцениваешь ни меня, Вилли, ни искусство моего доктора. — Он взглянул на Изабо. — Кстати, вы уже встречались в прошлом месяце в Данлосси.

Вилли Кемпбелл обратил на нее внимание и, узнав, поднял брови.

— Продолжаешь укрывать мятежников, Алистер?

Но взгляд был любопытным, от него не укрылись и дурно сшитое платье, и безобразно обрезанные волосы, и ее рука, которую по-хозяйски сжимал кузен. Вилли с большим интересом взирал на это.

— Я приехал увидеться с Джоном, — сказал Алистер.

— Он еще здесь. Наверху. Собирался ехать вчера, но неважно себя чувствует.

Алистер нахмурился.

— Его обычная болезнь?

— Да. Мучит его весь месяц. Хотя он в этом не признается, имей в виду.

Алистер опять посмотрел на Изабо. Она выглядела несчастной с тех пор, как сделала попытку бежать. Раньше она не позволяла себе надолго падать духом, и это сильно его беспокоило. Он наблюдал за ней, когда она стояла под дождем, борясь с нечистой совестью и, возможно, с чувством к нему. Ее нерешительность удивила его, дала ему надежду, что она все-таки примет его. Но он не мог видеть Изабо такой подавленной.

Конечно, приезд сюда расстроил ее, он понимал ее сомнения после всего, что с ней случилось. Если бы не крайняя необходимость, он бы избавил ее от суровых испытаний. К сожалению, иного выхода он не видел.

Генерал Джон Кемпбелл был удивлен неожиданным приездом кузена Алистера, но приятно удивлен. Он любил его отеческой любовью, которая возникла, наверное, оттого, что он был рядом с Александром Кемпбеллом, когда тот пал на поле битвы под Шерифмуром. Именно Джон забрал его палаш и кинжал, не зная, что у Александра будет сын, именно он вернул их Алистеру, когда тот научился владеть оружием.

Теперь Алистер стоял перед ним, копия своего отца, необыкновенно здоровый для человека, который, по слухам, был серьезно ранен под Куллоденом. Генерал не встал с кресла им навстречу, зато радостно улыбнулся.

— Алистер, ты замечательно выглядишь. Я слышал Другое.

— Здравствуй, Джон. Очень мило с твоей стороны принять нас, хотя ты лежишь пластом, — сказал Алистер, закрывая дверь.

Генерал взмахом руки отмел беспокойство кузена.

Правда, ревматизм, который мучил его время от времени, особенно разыгрался в последние недели, и он уже устал от своей болезни. Но сейчас его больше интересовало, почему Алистер неожиданно приехал к нему с этой бездомной девчонкой и еще так нежно держал ее за руку.

Болезненно сознавая, что генерал критически оглядывает ее, Изабо чувствовала себя даже большей замарашкой, чем прежде. Она не сомневалась, что его проницательный взгляд не упустил ничего и ему не нравится увиденное.

Он сидел в кресле возле камина. Человек лет шестидесяти, с благородной осанкой, поразительно похожий на Алистера. Он был в длинном черном сюртуке с двумя рядами золотых пуговиц, безупречной полотняной рубашке и панталонах. Но эта элегантность заканчивалась на уровне колен, ибо голые ноги покоились в большом тазу с горячей ароматической водой.

— Очень сожалею, что не могу приветствовать вас должным образом, — сказал Джон Кемпбелл, с отвращением покосившись на таз. — Утром была местная старуха с зельями. У меня слезятся от них глаза, но я поклялся не двигаться по крайней мере час. — Он посмотрел на Алистера и улыбнулся. — Итак, чем я обязан столь неожиданному удовольствию, ибо видеть тебя всегда удовольствие, Алистер. Вряд ли ты проделал этот путь, чтобы нанести мне светский визит.

— Разумеется, нет, — признался Алистер. — Я приехал познакомить тебя с Изабо. — Он подтолкнул ее вперед. — Изабо, это мой кузен, генерал Кемпбелл. Джон, позволь мне представить Изабо Макферсон.

Значит, он не собирался представлять ее как свою жену. Она вопросительно посмотрела на него.

— Джону — ничего, кроме правды, — улыбнулся Алистер, придвинул ей стул и обратился к кузену:

— Если Изабо удивлена, что я говорю правду, то лишь потому, что до сих пор я неоднократно лгал. Если ты нас выслушаешь, я расскажу тебе все, что со мной произошло до сегодняшнего дня. А потом, надеюсь, ты нам поможешь.

— Нам? — спросил генерал, подняв брови.

— Да, нам обоим. Поскольку недавно я тоже сбежал в Форт-Огастесе из тюрьмы его величества.

Он начал с Крейгелахи, потом, не пропуская ничего, рассказал кузену о днях в Данлосси, попытке Изабо к бегству, о том, как она искусно спасла его руку от ампутации, о ее лишениях в камере, о своем гневе, который привел к его аресту, о своем побеге и спасении Изабо от лейтенанта Сандерса.

Генерал выслушал кузена очень внимательно, иногда прерывал его, чтобы задать уточняющий вопрос, а по окончании рассказа посмотрел на Изабо. Она гордо встретила его взгляд, решив, что, хотя Алистер представил ее дело с ловкостью и трогательной любовью, Джон Кемпбелл вряд ли простит ее.

— Теперь я хотел бы уточнить кое-что у вас, мисс Макферсон, — серьезно произнес он.

Изабо кинула. Она чувствовала на плечах руки Алистера и, подавляя желание обнять его, ждала вопросов генерала.

— Начнем с письма. Вы знали его содержание?

— Да, я читала его много раз.

— И понимали его смысл?

— Да.

— Вам не приходило в голову уничтожить его, поскольку вы знали, что это за документ?

— Приходило, но я не хотела от него избавляться.

— Простите, мисс Макферсон, — сказала генерал, пытаясь сохранить терпение. — Я не считаю вас дурой.