Няня для военного - Виктория Вишневская Страница 39

Александр 

Поправив галстук, который так ненавидел, вышел из комнаты, направляясь к выходу. Эти деловые вечера мне не нравились, но выбора у меня не было. Несмотря на то, что по документам официально бизнес принадлежал Маше, им управлял я. Поэтому как бы мне не хотелось, пришлось составить бывшей жене компанию.

Спустившись вниз, женщина уже ждала меня у входа в своём открытом красном платье. Сморщился при виде этого цвета. Она знала, как я его ненавижу, но всё равно надела. Что не так с этими женщинами?

Всеми силами стараются привлечь к себе мужчину, но не учитывают их вкусов. И все их попытки уходят в пустую.

Дети о чём-то говорили с матерью, а няня тем временем стояла на лестнице, наблюдая за ними. Только увидев девушку, картинки того вечера пронеслись перед глазами и я задал себе один логический вопрос: какого я всего это сделал?

Что-то невидимое тогда подтолкнуло меня на эти действия, заставляя ответить на поцелуй.  Совру, если скажу, что мне не понравилось. Очень даже неплохо, несмотря на неопытность девушки, которая была видна в каждом движении.

И не будь я сорокалетним мужиком с двумя детьми за плечами, то непременно бы воспользовался ситуацией и продолжил наше тесное общение. Но… Оно ей надо? Да, я заметил, что девушка неровно дышит ко мне, раз сама поддалась, целуя меня в губы, но… Я не создан для семьи.

Особенно с девушкой, у которой до сих пор ветер в голове. Целовать своё начальство на работе  – абсурд, на который решил закрыть глаза. Совесть не позволяла уволить её после этого. Да и честно, мне не хотелось. Да, она взбалмошная, немного неадекватная, но это её изюминка, которая и привлекала меня.

Эта девушка сделала какую-то встряску, заставляя меня потерять голову, чего я не делал уже больше десяти лет.

А тут какая-то няня… Которая не давала мне покоя.

– Саш, идеально выглядишь, – ага, как же. Сейчас бы снять этот сковывающий меня пиджак и надеть свободную футболку. И остаться с детьми и няней дома. Только выдался свободный вечер, как позвонила Маша, сказав, что намечается какой-то деловой вечер и нужно решить некоторые дела в офисе. Куда мы сейчас и поедем.

– Павел, дом на тебе, – сказал перед уходом. Дети на Юле, Юля на Павле. Предчувствие у меня было плохое, будто скоро случится что-то плохое. А если это всё именно так, то Разумовская в первых рядах. Она как ребёнок, за ней глаз да глаз нужен.

Мужчина кивает, и я невольно снова смотрю на Юлю, которая стояла, нахмурившись. Тоже, как и я была недовольна всей этой ерундой, но выбора у меня особо не было. Этот бизнес и мой тоже. Поэтому отведя впервые в жизни взгляд, схватил Машу за руку и вывел её из дома.

Как ухватился за её руку – не понял. Произошло на рефлексах, машинально, даже не задумываясь. Как только вышли на улицу, сразу же отпустил. Надеюсь, Юлия окажется благоразумной и не накрутит себе лишнего.

А хотя, чего это я переживал, что моя няня начнёт ревновать меня к бывшей жене?

***

– Это бумаги Соколова, их нужно подписать здесь и здесь, – наклонившись, произнесла Маша, специально сделав так, чтобы её грудь была напротив моего лица. Наивная, если подумала, что Генеральского можно было победить одной грудью. Когда я вообще на них отвлекался? Женское тело – не то, что меня интересовало.

– И почему я не мог сделать этого дома? – спросил логический вопрос, ожидая, как бывшая будет искать отмазки. Женщина просто хотела остаться наедине, вот и всё. Я дал ей эту возможность, которую она с каждой секундой проваливала. Её неудача началась с наряда, дальше – идиотский план.

– Их нельзя вывозить из офиса, – быстро среагировала. Подготовилась, молодец. Но я не дурак, чтобы не понять очевидного вранья.

Подписав бумаги, отодвинул их от себя, вставая со стула. Маша выпрямилась, но со стола не спрыгнула. Сделав шаг в сторону, почувствовал на своих руках тонкие девичьи ладони, которые потянули меня на себя. Силы у неё нет, но я решил пойти навстречу.

Специально приблизился к женщине, которая расставила ноги, позволяя мне оказаться к ней слишком близко. Схватила за галстук и наклонила моё лицо к своему лицу. Не противился, позволяя ей сделать это.

Её горящие глаза и приоткрытые губы говорили об одном – сделает всё, лишь бы снова вернуть меня. Но я не прощаю предательство, особенно когда она оставила не только меня, но и своих детей. Таких людей я презираю.

Поэтому когда мои губы оказались около её рта, я остановился, не позволяя ей дальше управлять мною.

– Я не люблю красный, – выдохнул ей в лицо, сразу же отстраняясь. Сделав шаг назад, выдернул из её ладони ненавистный галстук, смотря на её округлённые от удивления глаза. – Заканчивай с этим цирком.

Развернулся, идя к выходу и ставя между нами жирную точку. Понял, что слишком много воды утекло с того времени. Я мог забыть и простить многое, но не то, что она оставила своих детей. Мне не больно, но им… Для них это было слишком эмоционально.

Несмотря на возраст, они всё понимали. Первое время каждый раз спрашивали, где пропадала их гулящая мать. Придумывал тысячу причин, но не говорил правду. А потом они и сами всё поняли, подрастая. И скрывать правду от них дальше не стал.