Путешествие - Даниэла Стил Страница 39

У Мэдди все внутри перевернулось. Подумать только, она в товремя тоже жила в Ноксвилле, была замужем за Бобби Джо и могла бы взять дочь ксебе! Но она тогда не знала, где ее ребенок.

– Я скиталась по приютам. Некоторые были сносные,другие хуже некуда. Я все время переезжала, ни в одном не задерживалась большеполугода. Везде я чувствовала себя чужой. А в некоторых со мной ужаснообращались.

– И больше никто не хотел тебя удочерить?!

Элизабет покачала головой:

– Поэтому, наверное, мне так и хотелось найти своюнастоящую мать. Несколько раз меня собирались удочерить, но потом оказывалось,что моим будущим приемным родителям это не по карману. У них уже были своидети, еще одного ребенка они не могли себе позволить. Я с ними потомподдерживала отношения, особенно с последними. Они очень хорошо ко мнеотносились, хотя у них было пятеро своих детей, и все мальчики. Я чуть было невышла замуж за самого старшего брата, но потом подумала, что это будетвыглядеть немного странно. Сейчас я живу одна в Мемфисе, учусь в колледже иработаю официанткой. После колледжа, наверное, перееду в Нэшвилл и попытаюсьнайти работу певицы в каком-нибудь ночном клубе.

– Ты поешь? – удивленно спросила Мэдди.

Внезапно она почувствовала жгучее желание узнать о дочеривсе. Она по-настоящему страдала, представляя себе Элизабет в приютах и детскихдомах, без родительской ласки и тепла... Однако каким-то образом девушкеудалось выжить. Она, похоже, унаследовала живучесть от своей матери. А какаяона симпатичная. Неожиданно Мэдди заметила, что они обе положили ногу на ногусовершенно одинаковым движением. Совершенно одинаковым...

– Я люблю петь. И кажется, у меня неплохой голос. Покрайней мере, люди так говорят.

– В таком случае ты не моя дочь.

Мэдди рассмеялась сквозь слезы. Ее захлестывали самыепротиворечивые чувства. Они сидели, взявшись за руки. И самое странное, чтоникто их не прерывал. Редкий случай, особенно по утрам.

– А что еще ты любишь?

– Люблю лошадей. Они меня слушаются. Но коров терпетьне могу. У одной семьи, которая хотела меня удочерить, была молочная ферма.После этого я поклялась, что ни за что не выйду замуж за фермера.

Обе расхохотались.

– Я люблю детей. Переписываюсь почти со всеми своимиприемными братьями и сестрами. Большинство из них хорошие люди. Мне нравитсяВашингтон. – Она улыбнулась Мэдди. – Люблю видеть вас на экране. Люблю красивуюодежду, люблю мальчиков. Люблю загорать на пляже.

– Я люблю тебя, – вырвалось у Мэдди. – И тогда, в самомначале, я тебя любила. Но не могла тебя взять из роддома. Мне было всегопятнадцать. Родители ни за что не позволили бы мне тебя забрать. Я потомстолько плакала из-за этого. И все думала, где ты, хорошо ли тебе. Пыталасьсебе внушить, что тебя удочерили прекрасные люди, которые наверняка хорошо ктебе относятся.

Господи, как ужасно все сложилось! Ее девочка скиталась подетским домам и приютам...

– А у вас есть дети?

Мэдди печально покачала было головой, но поняла, теперь этонеправда. Теперь у нее есть дочь. И на этот раз она с ней не расстанется. Длясебя Мэдди это уже решила.

– Нет, и я больше не могу иметь детей.

Элизабет не спросила почему, уважая чужие тайны... Памятуя отом, какое пестрое лоскутное одеяло представляет собой ее прошлая жизнь, Мэддине могла не оценить сдержанность и такт дочери. Она умеет себя вести. Играмотно говорит.

– Ты любишь читать?

– Очень.

Вот и еще одна черта, унаследованная от матери, помимомужества, настойчивости и упорства в достижении цели. Она так долго пыталасьнайти свою мать, мечтала об этом всю жизнь, и вот ей это удалось.

– Сколько вам лет?

Элизабет просто хотела убедиться в том, что правильноугадала возраст матери. Она не знала наверняка, родила ее Мэдди в пятнадцатьили в шестнадцать лет.

– Тридцать четыре.

Они больше похожи на сестер, чем на мать и дочь.

– Я замужем за человеком, которому принадлежит этателесеть. Его имя Джек Хантер.

– Знаю. Я с ним виделась два дня назад, в его офисе.

– Что?! Неужели?

– Я спросила о вас в вестибюле, но меня к вам непустили. Вместо этого направили к нему в офис. К его секретарше. Я с нейпоговорила, сказала, что хочу видеть вас по личному делу. И написала вамзаписку, что хочу только выяснить, не вы ли моя мать. Она сразу отнесла запискумистеру Хантеру и потом провела меня к нему в кабинет.

Элизабет рассказывала обо всем так, как будто это в порядкевещей. В общем-то так оно, наверное, и есть. С одним только исключением: Джекни словом не обмолвился Мэдди о девушке.

– И что произошло потом? Что он тебе сказал?

– Что этого не может быть, он, мол, знает наверняка.Что у вас никогда не было детей. Думаю, он принял меня за какую-нибудьмошенницу, авантюристку. Решил, что я собираюсь вас шантажировать иличто-нибудь в этом роде. Сказал мне убираться и никогда больше здесь непоявляться. Я показала ему свое свидетельство о рождении и фотографию и дажеиспугалась, что он мне их не вернет. Но он вернул. Сказал, что у вас совсемдругая девичья фамилия. Но я-то знала правду. Я подумала, может, он лжет, чтобывас защитить. А потом я решила, что он просто не знает. Может, вы ему об этом неговорили.

– Не говорила. Не могла решиться. Он очень хорошо комне отнесся. Он меня спас. Увез из Ноксвилла, заплатил за развод. Это былодевять лет назад. Он сделал меня тем, что я есть сейчас. Я просто не могла себепредставить, как я ему об этом расскажу.

Но теперь-то он знает. И ни слова ей не сказал. Решил, чтоэто обман, не хотел ее волновать или приберег как козырь против нее на будущее?Судя по тому, что она в последнее время поняла, вероятнее второе. Он ей выложитвсе тогда, когда эта новость окажется наиболее для нее ошеломляющей.

Мэдди почувствовала угрызения совести. А если все не так,как она думает?

– Ну что ж, теперь он знает, – вздохнула она. Поднялаглаза на Элизабет. – И что нам теперь делать, как думаешь?

– Ничего. Мне от вас ничего не нужно. Мне найти васхотелось, встретиться с вами, вот и все. Завтра я возвращаюсь в Мемфис. Наработе мне дали неделю отпуска.

– Но я хочу тебя видеть, Элизабет. Хочу получше тебяузнать. Надеюсь, я смогу приехать в Мемфис...

– Здорово! Можете остановиться у меня. Только вам,наверное, не очень понравится. – Девушка смущенно улыбнулась. – Я снимаюкомнатку в общежитии, и там пахнет... Я потратила все деньги на учебу... и нато, чтобы найти вас.

– Может быть, мы вместе поживем в отеле.