Прикосновение любви - Алекс Стрейн Страница 38

Трудно передать, что творилось с Мари после этого визита. В ней росла боль, но это была уже не боль обиды на Мэтта, а боль сопереживания его страданиям. Сердцем она нашла его поступкам тысячу оправданий, простила все его слова и действия. Как жаль, что она не может помочь ему. Мэтт никогда не примет ни от кого помощи, он слишком горд для этого. И в отличие от Терезы Мари была твердо уверена, что Мэтт никогда не испытывал к ней никаких чувств, кроме желаний плоти. Наверное, после такого предательства он вообще никогда не сможет больше полюбить ни одну женщину.

Захваченная своими горестными чувствами, Мари поняла, что не сможет быть сегодня одна. Позвонив Летти, она напросилась к ней в гости. Она провела у подруги целый день и возвращалась под вечер ничуть не успокоенная. Остановившись перед своей дверью, она достала ключ и вставила его в замочную скважину. И тут дверь неожиданно приоткрылась. Мари похолодела: ее квартиру вскрыли! Возможно, воры еще там… В этот момент дверь перед ее носом неожиданно распахнулась и Мари, вскрикнув от ужаса, отпрянула – перед ней стояла высокая темная фигура. Она споткнулась и упала бы, если бы мужчина не подхватил ее. Мэтт!

– Вы напугали меня! – выдохнула она.

– Я не хотел.

Мэтт тем временем почти втащил Мари в квартиру и закрыл дверь. Снял с нее плащ, повесил на вешалку и подтолкнул к комнате. И все это молча.

– Что вы здесь делаете? – выдавила она.

– Жду тебя.

– Как вы вошли?

– У тебя очень ненадежный замок.

Она почувствовала, как пересохло во рту. Мари повернулась, чтобы спросить его, зачем он пришел. Но, поскольку Мэтт шел за ней шаг в шаг, она сразу же налетела на него, ткнувшись лицом в его широкую грудь. Он подхватил и прижал ее к себе, а Мари затрепетала. От его нечаянной близости, знакомого запаха и отчаяния, сдавившего сердце, все ее чувства перемешались, и она просто вцепилась в него, как в единственную опору в ее колеблющемся мире.

– Мари, я действительно не знал, что Мишель твой брат, – вдруг тихо проговорил он.

– Что? Ах да…

– Я очень виноват, что так обращался с тобой, не доверял… Я прошу прощения. Но в тот день произошло столько событий, что я невольно потерял контроль…

Она просто стояла, едва слыша его слова, с жадностью разглядывая любимое лицо и не в силах произнести больше ни слова. Она глядела на него, но перед ее глазами все время вставал тот страдающий Мэтт, образ которого нарисовала Тереза. И невольно ее глаза затуманились от слез.

– Мари, ты плачешь?

– Нет, это от нервов…

– Ты очень похудела.

– Я немного приболела. Но сейчас уже все хорошо.

– Я уезжал.

– Тереза сказала мне.

– Я ездил в специальную клинику, мне нужно было сделать анализ ДНК.

– ДНК? Но зачем?

– Чтобы убедиться, что Ник мой сын.

У нее ужасно закружилась голова.

– И?.. – еле выдавила она.

– Он действительно мой сын. Понимаю, что это звучит невероятно…

– Не так уж невероятно. Тереза все рассказала мне…

– Может, это и к лучшему, мне самому не придется пересказывать тебе подробности тех лет, – после продолжительного молчания проронил он.

– О, Мэтт, – прошептала она, вкладывая в свои слова все сочувствие и сострадание, – как такое могло произойти?

– Врачи не смогли совершенно точно определить срок беременности – родившийся ребенок был недоношен и очень мал. Возможно, Джоанна сбежала, не подозревая о том, что носит моего ребенка. – Его тон сделался совсем тусклым, а глаза сухо блестели. – Она ненавидела меня и пыталась лишить сына, но я так и не понял, чем я заслужил эту ненависть. Она как будто сошла с ума… – Он замолчал, заново переживая то неимоверно тяжелое время. – А я был в таком состоянии, что… Я и предположить не мог… – Мари чувствовала, что по телу Мэтта прошла судорога, и еще теснее прижалась к нему. – Я не мог видеть Ника, но и почему-то не хотел отдать его на усыновление. Как только его возраст позволил, отправил его в школу. Я так ошибался, и неизвестно, чем закончилась бы эта история, если бы не ты, Мари.

– Я не думаю, что мои заслуги так велики…

– Ты столько твердила, что Ник похож на меня, что совершенно невольно я стал присматриваться к нему. И в голову мне все чаще стала приходить мысль, что существует какой-то ничтожный шанс, что он мой сын. Я заболел этой мыслью, но меня так страшило возможное разочарование… Но ты, Мари… Ты относилась к Нику, как мать, в тебе было столько любви, добра и сострадания… Много раз я видел, как ты прижимаешь к себе его хрупкое тело, и не мог понять твоих чувств. Пока в один прекрасный момент в моей голове словно бомба взорвалась. Я вдруг увидел всю ситуацию словно со стороны: свои действия, обиду, боль и месть я перенес с Джоанны на невинного ребенка. Это было как озарение. И это перевернуло все мои представления. И я смог полюбить Ника. Но мне все же была нужна правда, как далеко зашла в своей злобе Джоанна. И я решился сделать анализ…

Мари почувствовала, что еще немного – и из-за всех этих волнений она просто упадет. Мэтт безошибочно угадал ее состояние, подхватил ее и, усадив на диван, сел рядом.

– Даже не могу представить, что ты пережил. И тогда и сейчас… Это ужасно… Но теперь все кончилось, ты обрел Ника, а он тебя… – Мари не знала, кого больше утешает: Мэтта или себя.

– Я уже разговаривал с Ником и все объяснил ему. Он удивительный ребенок, и мне кажется, что со временем… он сможет назвать меня отцом. Я усыновлю Ника официально. И есть еще кое-что… – Его рука скользнула в карман, а потом он взял руку Мари в свою.

– Это для тебя, Мари. – На его ладони лежала маленькая коробочка.