В кольце твоих рук - Ли Бристол Страница 38

— Эдвард Тич, — тут же заявила она Августе, — был джентльменом, как и Стед Боннет, как и Джек Рэкхем, как и все те, о которых у вас ходят всякие нелепые слухи! Каждый раз, когда я входила, он вставал и целовал мне руку. А говорить он умел не хуже, чем все ваши поэты или ваш братец. И доложу я вам, он был в сто раз лучше тех идиотов, что его убили!

Августа опустила голову.

— Я не желала, вас обидеть, мисс О’Малли, — пробормотала она. — Просто это все для меня довольно ново…

Сторм с любопытством посмотрела на нее. А пожалуй, она ничего, эта девочка, и вовсе не такая уж толстая… Во всяком случае, получше своего надутого братца! За свою жизнь Сторм почти не приходилось общаться с женщинами, и она не знала, как себя с ними вести. Для Сторм О’Малли все люди всегда делились лишь на две категории: те, с которыми нужно было бороться не на жизнь, а на смерть, и те, которых можно было как-то использовать. Августу, решила она, стоит отнести к последней категории.

Сторм, не сводя глаз с сестры Саймона, подошла к столу за остатками конфет.

— Как, вы сказали, вас зовут? — спросила она.

— Августа, — улыбнулась та. — Впрочем, все, как правило, зовут меня Гусси. Только брат называет меня полным именем. Он, видите ли, хочет, чтобы я была настоящей леди! Словно за одну ночь я вдруг стану грациозной, стройной, красивой… — Она рассмеялась, разведя руками, словно демонстрируя свою не очень-то изящную фигуру, жидкие волосы, неловкие жесты… Затем она вздохнула и нахмурилась: — Я понимаю, как нелегко ему с такой нескладной сестрой, и делаю все, что он от меня хочет, но, поверьте, это так трудно!.. Я всегда чувствую себя неловко в обществе…

Сторм, рот которой в этот момент был набит конфетами, лишь что-то промямлила в ответ, но в глубине души она все больше проникалась жалостью к этой девушке. Она сама была — пусть не так, как Августа, — но тоже чужой в любом обществе…

— Но что же я все о себе да о себе? — спохватилась вдруг Августа. — Вам, должно быть, это неинтересно… — Лицо Августы вдруг озарилось лучистой улыбкой, и эта перемена удивила Сторм. — Не думайте, что я слишком навязчива. Просто когда рядом женщина, хочется, чтобы она тебя поняла… Надеюсь, мы станем друзьями…

Августа поднялась, подойдя к Сторм, протянула ей руку, и на этот раз та пожала ее. «Какая глупышка, оказывается, эта сестра…» И все-таки приятно, что хоть кто-то в этом доме может относиться к тебе как к другу. До этого Сторм дружила — если такие отношения можно назвать дружбой — лишь с мужчинами, и дружба эта была не чем иным, как разделением сфер влияния, подкрепляемым угрозами. То, что можно дружить с женщиной — и к тому же просто так, потому что она тебе нравится, — никогда раньше не приходило Сторм в голову.

Пожимая руку Сторм, Августа произнесла:

— Мисс О’Малли, я не знаю, что привело вас к нам, по мне хотелось бы, чтобы вы здесь чувствовали себя как дома. Если у вас какие-то проблемы, то знайте: Саймон — самый богатый, самый влиятельный и к тому же едва ли не самый умный человек в Северной Каролине, так что он наверняка их решит!

Сторм, не сдержавшись, грубо рассмеялась, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы в этот момент не вошел Саймон.

— Вижу, вы уже познакомились? — непринужденно произнес он.

— Да, — Августа отпустила руку Сторм, — и, похоже, неплохо поладили. Мы с мисс Сторм так мило поболтали…

— Могу себе представить, — пробормотал Саймон. — Послушай, я как раз хотел предложить нашей гостье небольшую прогулку. Если, конечно, мисс Сторм не устала, — вежливо добавил он.

— Нисколечко даже, — пробормотала Сторм, сбитая с толку неожиданной приветливостью Саймона, который тут же взял ее за руку и повел на террасу.

Там, в тени колоннады, вся его вежливость куда-то улетучилась.

— Зачем ты сказала ей свое имя?

Сторм продолжала оглядываться вокруг. Все ее мысли были заняты лишь одним — планами возможного побега. Совсем неподалеку пастухи загоняли в загон стадо овец; уставшие работники возвращались с поля с лопатами и граблями через плечо, напевая какую-то странную, неизвестную Сторм мелодию. Все было спокойно, тихо, открыто… Казалось, побеги она сейчас — и никто не бросится за ней в погоню…

— Я ничего такого не говорила! — отрезала Сторм. — Она сама все поняла. Твоя сестра не такая дура, какой ты ее считаешь.

В этот момент Сторм краем глаза уловила едва приметное движение за колонной: ей показалось, что блеснуло что-то металлическое. Охранники! Вот почему он не запер дверь… Да здесь, наверное, за каждым кустом кто-нибудь сидит. А она-то размечталась!.. Впрочем, надо еще раз как следует все обдумать — вдруг все-таки получится!

Сторм с презрением посмотрела на Саймона, но тот, кажется, не заметил ее взгляда. Он продолжал разгуливать взад и вперед, заложив руки за спину и чуть заметно нахмурившись.

— Ты не должна общаться с моей сестрой, — произнес он наконец и, сделав ей знак, спустился с террасы.

— Боишься, что я собью ее с пути истинного? — усмехнулась Сторм, двинувшись следом. — Научу чему-нибудь не тому, и ее душа попадет в ад? Брось, нужна мне твоя сестренка!

— Больше не подходи к ней, слышишь! — повторил Саймон.

Они пошли молча. Сторм было мало дела до того, что происходило в голове Саймона, — она по-прежнему оглядывалась по сторонам. Охранников она не видела, но чувствовала, что они где-то здесь. Трава щекотала ее босые ноги, привыкшие к гладким доскам корабельной палубы. Один раз она наступила на камень и ругнулась себе под нос.

— Ничего, — усмехнулся Саймон, — скоро поймешь, что цивилизованные люди не зря носят обувь.

Сторм ничего не ответила. Туфли она оставила в гостинице, и сейчас только поняла, что для побега ей лучше во что-нибудь обуться.

Исподволь Сторм направляла их путь к реке, а Саймон этого не замечал. Сейчас они были всего в ста футах от берега, и Сторм могла все как следует рассмотреть. С замиранием сердца она заметила на реке баржу.

Взгляд Саймона последовал за ее взглядом.

— Да, Чован, — лениво произнес он. — Прекрасная река, не правда ли? Мы, каролинцы, гордимся ею, она не хуже реки Джеймс!

Сторм все знала о Човане. Широкая, глубокая, плыть по ней можно без препятствий. Течет до Албемарл, а оттуда, разливаясь широко и свободно, несет свои воды прямо в Атлантический океан. Сердце Сторм отчаянно забилось, и, пытаясь скрыть это, она повернулась к Саймону.

— Вы здесь моетесь? — с невинным видом спросила она.

— Нет, — усмехнулся он. — В отличие от тех дикарей, что когда-то здесь жили, мы моемся дома, в корыте.

— Какая гадость! — поморщилась Сторм.

— К этому ты скоро привыкнешь.

«Не бойся, — усмехнулась про себя Сторм, — я здесь долго не останусь!»

— Ты, должно быть, заметила ту баржу, — продолжал Саймон. Руки его были по-прежнему сцеплены за спиной, плечи расправлены, голова гордо поднята. — Самый обычный транспорт на Човане. На таких обычно возят табак и другие товары в городские порты, а иногда и пассажиров. Должен заметить, — продолжал он с видом триумфатора, — для того чтобы сдвинуть эту баржу, нужно как минимум восемь сильных мужчин, и любое захудалое суденышко ее спокойно перегонит. Так что если ты вдруг захочешь на ней убежать, предупреждаю сразу: напрасный труд. Баржа принадлежит мне, но даже мои люди могут пользоваться ею только с моего разрешения. К тому же они верны мне, подкупить их тебе не удастся. Никаких других кораблей или лодок во всем Сайпресс-Бей нет — мне вовсе не нужно держать здесь целый флот. Хочешь пуститься вплавь — валяй, но тебе не уйти от погони: здесь все отлично плавают.