Леди и авантюрист - Лиз Карлайл Страница 38

Она молча прислонилась виском к мягкой материи его плаща и начала млеть от умиротворяющего запаха прогретой человеческим теплом шерсти и мужского пота. Кембл легонько потыкал носком сапога в валявшихся на мостовой и стонущих грабителей.

– Знаешь кого-нибудь из этих умельцев, старина?

Макс покачал головой.

– Мелкие карманники, – мрачно процедил он. – Они вечно шныряют, особенно после того как разгуляется ветер.

Не спуская глаз с валявшихся воров, Кембл порылся у себя в кармане, вытащил сжатую в кулак руку и торжествующе ею отсалютовал.

– Возьмите, госпожа. – Он осторожно пересыпал из кулака подобранные с земли нитки жемчуга себе в ладонь, искусно поймав последнюю на кончик своего указательного пальца. – Приносите их на следующей неделе ко мне в лавку, и я для вас с превеликим удовольствием их вычищу.

Тихо вскрикнув от восхищения, Кэтрин с благодарностью забрала свое ожерелье. Макс, продолжая разглядывать валявшихся типов, ласково гладил Кэтрин ладонью по спине.

– Я твой должник, Кем, – спокойно заметил он. – В очередной раз.

– Угу, еще одну пару новых перчаток придется выбросить, – согласился Кембл, разглядывая свои руки и презрительно морща нос. – Клянусь, Макс, ты сущая напасть для моего гардероба! Пятна крови невозможно отмыть!

– Морис Жиру может присылать мне счет хоть за два их десятка, – криво усмехнулся де Роуэн. – Толька перестань придираться ко мне.

Так и не выпустив руки Кэтрин, он присел на корточки, чтобы рассмотреть получше лица налетчиков. Кембл присел рядом. Хриплый голос де Роуэна негромко рокотал в темноте, тогда как Кембл отрывисто отвечал короткими репликами. Казалось, что Кембл волшебным образом сменил облик и превратился в прежнего очаровательного и острого на язык фата. Меньше часа назад она в беседе заметила, насколько редко люди оказываются такими, какими они вам показались с первого взгляда, например Кембл. Но Макс де Роуэн? Он оставался именно таким, каким ей показался в ту их самую первую встречу: стремительный, безжалостный и, если необходимо, жестокий. Тогда отчего у нее по-прежнему дрожат коленки? Она в безопасности. И поведение его было во всем оправданным.

Позади них поднялась какая-то суета.

– Так-так, – проговорил Кембл и элегантно поднялся на ноги. – Должно быть, Морис привел караульных. Макс, забирай леди Кэтрин. Я прослежу, чтобы твоими ублюдками занялись полицейские судьи с Куин-сквер. Твое заявление может подождать до завтра.

Кэтрин горячо его поблагодарила за найденное ожерелье, после чего де Роуэн мягко, но непреклонно увел ее с места происшествия. Довольно долго Кэтрин шла рядом с ним, не произнося ни слова. Наконец она немного успокоилась и обрела способность говорить.

– Макс, а что будет с напавшими на нас людьми? Ну, после того как вы отдадите заявление и их будут судить? Что с ними будет?

– Их повесят, Кэтрин, – помолчав, коротко ответил он.

– Ой! – Кэтрин невольно зажмурилась. – Так ... сурово?

– После сегодняшнего разбоя такое наказание – самое милосердное для них, – мрачно ответил де Роуэн.

– Но что бы они там ни собирались сделать, вы же их остановили. И с нами ничего плохого не случилось.

Де Роуэн тяжело вздохнул в темноте, и она почувствовала, что он полон сомнений и готов с ней согласиться.

– Если бы они напали на кого угодно, кроме вас, Кэтрин, я, возможно, настоял бы на высылке, – негромко признал он. – В Англии сплошь и рядом можно вздернуть человека на виселицу ни за что. Вот почему Пиль так хочет реформировать уголовное право.

Кэтрин вспомнила, что пересмотр уголовного права тоже входил в круг обязанностей де Роуэна в министерстве внутренних дел.

– Тогда не будет ли более честным выслать их? Чтобы они получили наказание за свои преступления, но и еще один шанс изменить себя к лучшему?

Перед тем как ответить, де #39;Роуэн долго молчал.

– Если вы, Кэтрин, этого хотите, – наконец заговорил он, – я прослежу, чтобы их оставили в живых.

Удивительно, но, несмотря на только что пережитый ужас, она действительно больше всего хотела их помиловать.

– Спасибо, – сказала она. – И спасибо за то, что спасли меня. Вы очень смелый.

– Или очень глупый, – покачав головой, возразил он. – Нужно было нанять карету, вот и все.

Рука об руку они шагнули на мостовую и перешли улицу на другую сторону.

– Я в самом деле слишком долго прожила в дepeвнe, – произнесла она, продолжая держать его за руку. – Надо слушаться вас. Как вы однажды заметили, в любом случае в городе всегда небезопасно.

Не заметить в ее словах извинения просто невозможно. Он чуть отвел локоть в сторону. Предлагая ей взять себя под руку, он накрыл ладонью ее кисть.

– Я себя виню ужасно, Кэтрин, – медленно проговорил он. В какой-то неведомый момент он перестал называть ее титул. И, по крайней мере, сегодня у него не осталось ни малейшего желания возвращаться к нему. – Мой долг – охранять вас.

– Что вы и сделали, – заметила она. – Но почему вы должны нести за меня ответственность? Я сделала глупость, когда согласилась отправиться на ночь глядя пешком через весь город с ожерельем на шее и серьгами в ушах. Ведь вы же не можете спасать всех подряд.

Он остановился посреди улицы и повернулся, чтобы видеть ее лицо. Ему казалось, что его сердце колотится где-то в горле, отчего какое-то время он мог выговорить ни слова.

– Это мой долг, – наконец повторил он чуть сдавленным голосом. – Кэтрин, когда вы со мной, всегда будете в безопасности. Всегда.

Она молча кивнула в ответ, и он с чопорным видом двинулся дальше. Дома вдоль Мортимер-стрит, казалось, не кончатся никогда. Кэтрин будто проснулась. Отчего он говорил так, как будто у их отношений есть будущее? Никакого будущего у них нет.

Великий Боже, в дружеском общении с Кэтрин он испытывал странное чувство душевной успокоенности, которое тревожило его своей непривычностью. С ней он чувствовал себя уж слишком легко. Она не обладала ни заносчивостью, ни надменностью, зато обладала явным всепрощением. И, несмотря на ее непринужденную болтовню за ужином, она относилась к тем редким женщинам, которые рады и молчанию джентльмена, заполняя его одной только теплотой своей улыбки. Де Роуэн начал подозревать, что Уилл Вудвей нашел себе исключительную жену, став самым удачливым мужем.

Но он тут же отбросил подобную мысль и, подхватив Кэтрин под локоть, заботливо подвел ее к плохо различимым в темноте ступенькам. Над Мэрилбоун-стрит раскинула свои темные крылья безмолвная ночь. Тут и там из труб на крышах вился дым – обитатели домов растапливали углем печи, запасаясь теплом. Кэтрин повернулась к де Роуэну и принялась рыться в недрах своего ридикюля. Вытащив ключ, она подняла глаза на своего спутника. Макс почти почувствовал жар ее глаз на своем лице.