Сын маминой подруги - Яна Мелевич Страница 38

- Боюсь, это у него на меня такая реакция, - тихо отозвалась Ежова, стараясь не смотреть туда, откуда доносились манящие ароматы настоящего сочного шашлыка.

Откровенно сказать, такой последний раз она пробовала в детстве. И то, когда они семьями выезжали на отдых куда-нибудь к речке или парк. Странные ощущения, они возвращали ее назад в безоблачное детство. Где не было неудачных отношений или глупой сделки для телешоу, а все казалось простым и понятным.

- Так вы разобрались с вашими отношениями? – вновь задал вопрос Радов, кладя руку на деревянный, грубо сколоченный стол во дворе гостевого домика Павла Канарейкина. Именно тут они решили собраться ради этих самых шашлыков, хоть не все этому радовались.

- В каком смысле? – ее взгляд скользнул от пары модных платиновых колец на пальцах Михаила, чуть выше по рисунку татуировки, скравшемуся под рукавом теплого коричневого свитера крупной вязки.

Какие-то непонятные символы и вплетенные рисунки в общую картину – не то чтобы Алиса была фанаткой татуировок, но выглядело красиво. Как и его озорная улыбка, которой он ее наградил, заметив такое откровенное разглядывание. От того, как блеснули синие глаза Радова, она даже смутилась и вновь вернулась к нарезке помидор.

- На самом деле я даже рад, - горячее дыхание коснулось ее уха и чуть шевельнуло светлые распущенные волосы, заставляя вздрогнуть. Пальцы замерли, а сама Ежова втянула носом приятный аромат одеколона Радова. Стоящего совсем близко.

- В плане чего? – сглотнула. Чуть повернув голову и встречаясь с ним взорами, замирая будто кролик перед удавом. Или ежик – суть одна.

- Что все осталось, как раньше. Он просрал свой шанс, а у меня он появился, - мурлыкнул Радов, потянувшись к ее светлым волосам.

Алиса, точно завороженная смотрела приближение его руки, практически ощутив прикосновение. Стоило кончикам пальцев скользнуть по шелковистым прядям, как рядом, точно грозная тень отца Гамлета, над ними навис Елисей. Ежова его прямо кожей почувствовала и слух уловил тяжелое, разъярённое дыхание раньше, чем он язвительно потянул:

- Медведь, а медведь. Не хочешь делом полезным, заняться раз раньше времени из берлоги вылез и шляешься в холодную весну в неположенную погоду?

Глаза Алиса удивленно распахнулись. Они с Мишей одновременно обернулись к злому Елисею, сжимавшему топор. Выглядело это очень угрожающе, особенно, когда Канарейкин этот самый топор приподнял. Аккуратно потянувшись к его руке, Радов с примирительной улыбкой отодвинул подальше руку Лисы и ответил:

- Лиса, так я помогаю. Очаровательной даме, не видишь, что ли?

- Вижу, - сухо отозвался Елисей, кинув на Алису мрачный взгляд, заставив опустить глаза в тазик, наполовину наполненный резанными овощами. – Мешаешься тут и кусты малины трясешь понапрасну. Иди вон, дров наруби для бани.

- А сам? – скептически вскинул брови Михаил, брезгливо кинув взгляд в сторону аккуратно сложенных дров под навесом, дожидавшихся своего часа.

- А я, Мишенька, - язвительно потянул Лиса, вручая ему торжественно топор и обойдя стол, толкнул приятеля в спину. – Тут за повара.

- Типо баба на кухне, мужик гони скотину? – насмешливо наклонил голову набок Миша, подкалывая Канарейкина. Ежова только вздохнула, ощутив растущее напряжение в воздухе между двумя мужчинами.

- Да, так что давай, скотинка. Иди прогуляйся до навеса, - сладким тоном ответил Елисей, махнув Радову рукой еще раз.

Они с минуту сверлили друг друга взглядом, а Алиса, закусив губу, мысленно готовилась к тому, что их придется разнимать. От своего отца, бизнесмена Сергея Радова, все трое сыновей унаследовали высокий рост, рыжеватые волосы и широченные плечи. Потому даже рослый Елисей смотрелся на фоне Михаила куда скромнее, однако это не мешало последнему его задирать, будучи на правах старшего. Несмотря на разницу в росте почти в полголовы, он в нетерпении сжимал кулаки и готовился отметелить противника, доказывая свою точку зрения.

- Знаете, - Алиса с трудом вклинилась между парнями, ощущая ладонями крепкие мышцы одного и второго, пытаясь растащить их руками. – Идите-ка оба прогуляйтесь.

- Понял, Лиса? Иди вон, подле кустиков побегай, там территорию пометь, - ехидно произнес Мишка, забрасывая топор на плечо, насмешливо разглядывая разъярённого Елисея.

- Сейчас ты у меня обратно в берлогу покатишься, панда бамбуковая, которая не совсем медведь, - рявкнул Лиса, дернувшись было в его сторону.

Инстинкт Алисы сработал на автомате: она коснулась оголенного участка кожи на руке Елисей. В том месте, где он закатал рукав бордового лонгслива и обхватила широкое запястье пальцами, чуть выше кожаного браслета. Точно по команде Канарейкин замер на месте, удивленно моргнув и опустил взгляд, посмотрев на Алису более осмысленным взглядом, чем пару секунд назад смотрел в сторону Радова. Такая реакция и самого Мишу удивила. Он даже рот закрыл, не решившись съязвить, только удивленно смотрел на Ежову, решительно смотревшую в глаза Лисы.

- Пойду я, - неожиданно очнулся Елисей, отнимая руку у Алисы и отшатнувшись от нее, задевая бедром край стола и как-то странно косясь на нее. – Шашлыки жарить.

- Ага, - выдохнула сама Алиса, вздрагивая.

Нет, она знала, что такое прикосновение Канарейкина успокаивает, но не думала, что оно вводит его в транс!

- Знаешь, - потянул спустя минуту Миша, задумчиво глядя в след приятеля и затем посмотрев на молчавшую Алису. – Мне кажется, вы что-то не закончили.

- Мы ничего и не начинали, Миш, - устало произнесла Ежова, отворачиваясь от идущего к прыгающему у мангала младшего Тасманов, на весь участок гогочущего над видео с енотами. – Иди, правда помочь надо.

- Ладно, хорошо, - кивнул он, снова возвращая себе былую беззаботность и коснувшись своей рукой ее щеки, проведя по ней пальцами, отступая в сторону.

Это было очень странно. Для самой Алисы и вообще.

За эти дни, что они провели в деревне и мало-мальски освоились, их перестала пугать тишина да звуки леса.

В первый же день Антон с Елисеем едва не спалили дом, попытавшись разжечь печку, а Павел Александрович уронил на ногу Ярослава Марсельевича чугунную сковородку. В ответ старший Тасманов полдня гонялся за другом с настоящим березовым веником. Бегали они недолго – всего два круга. Затем оба мужчины, тяжело дыша, вернулись в дом. Помирившись почти сразу, запросили пощады и воды, отказавшись напрочь выходить погулять. Ни уговоры Гвидона, ни просьбы детей, ни угрозы жен не заставили их показать носы из дома Тасмановых старших. Забаррикадировались на кухне с вареньем из сосновых шишек и играли там в карты, распивая чаи.

Раиса Степановна с Кирой Владимировной оказались более удачливыми. Ради них бесплатно затопили баню, куда женщины отправились, прекратив попытки выкурить мужей из дома и устроили там себе спа-салон. Спустя час к ним присоединилась Настя, потащившая с собой Алису с Миланой. Они так чудесно посидели, что не заметили наступление ночи. Гвидон рассказал им о сборе яиц у куриц по утрам, правда его мало кто слушал. Именно поэтому утром Влада Радова заклевали курицы в попытке добыть будущий омлет, а вот Мишка смеялся над братом и вовсю веселился от души не хуже Марка Тасманова. Последний вовсе на просьбу Гвидона посадить саженец яблони, заявил: