Лестница к звездам - Наталья Калинина Страница 37

— Вот как. — Войтецкий растерялся на какое-то мгновение. — Но я с юности мечтал о такой женщине, как Вика. Она не примитивна — она органична. И очень современна. Гораздо больше, чем мы с вами.

Он оказался проницательным мужчиной, но я не собиралась говорить ему об этом.

— Помимо прочего, она чиста и наивна, и мне до сих пор не верится, что вы смогли уговорить ее изменить мужу, — сказала я, почувствовав себя предательницей. — Мне кажется, она еще пожалеет об этом.

— Нет! Она никогда об этом не пожалеет! — Бледные щеки Войтецкого вспыхнули румянцем. — Прошу вас, передайте ей вот это.

Передо мной на столе лежал белый конверт.

— Она лишила меня возможности поговорить с ней. Но она должна все знать. Вы сможете передать ей это сегодня?

— Думаю, да, — сказала я, засовывая конверт в сумку. — Правда, если ее муж догадается, что я выполняю роль почтового голубя, он спустит меня с лестницы.

— А, пошел бы он к… — Войтецкий грубо выругался. Это было неожиданно. — Извините, — спохватился он и больно стиснул мои пальцы. — Мне нужно идти. Позвоню вам вечером.

Я допивала в одиночестве свое пиво и размышляла о том, что моей кузине, этой красивой фарфоровой кукле с телячьими мозгами, кажется, здорово повезло. До меня вдруг дошло, что я завидую ей. И это уже не лезло ни в какие ворота.

Дверь открыл Вадик.

— Наконец, — произнес он так, словно я была по меньшей мере Иоанном Предтечей. — Тебя она наверняка пустит. Ну что я должен сделать для того, чтобы Витька меня простила?

Его страдания меня не трогали — я поклонница формулировки «в человеке должно быть все прекрасно». Вадим не умел красиво страдать — он был выскочкой и плебеем. Да, за деньги можно купить девяносто девять и девять десятых удовольствий мира. Неужели та, одна десятая, дается за просто так?..

— Временно исчезни из ее поля зрения. Напейся со своим коммерческим директором. Сходите в баню либо к бабам. Можно и то, и другое.

Он смотрел на меня так, будто я только что вышла из мужского туалета. Я с трудом удержалась от улыбки. Войтецкий по крайней мере не играл в прятки с самим собой.

— Я купил ей аметистовый кулон и букет роз. Она даже не посмотрела в мою сторону. Я знаю, кто это сделал. — Глаза Вадима грозно блеснули. — Мои люди превратят этого урода в кровавый бифштекс.

— Не горячись. И пообещай мне ничего подобного не предпринимать.

— Ты поговоришь с ней, да? Лоренция, за мной ведь не завянет и не засохнет, будь спок. — Он полез в карман и вытащил несколько стодолларовых бумажек. — Купи себе что-нибудь на день рождения. От меня.

Я оттолкнула его руку и направилась в сторону спальни. Краем глаза я видела, как он рассеянно засунул свои доллары обратно в карман.

— Если что, звони мне по сотовому. Немедленно.

Он стал надевать туфли.

Я удивилась, что дверь в спальню оказалась не запертой. Вика лежала поперек широкой супружеской кровати. Она подняла на секунду голову и, увидев меня, всхлипнула.

Я присела на край кровати и сказала:

— Жизнь на этом не заканчивается. Тем более что Вадька комплексует и готов выполнить любое твое самое несбыточное желание.

Она что-то пробормотала.

— Если хочешь, чтоб я услышала, прибавь немного децибел.

— Я больше так не могу. Я не знаю, что мне делать.

— У тебя есть два выхода. Я буду в любом случае на твоей стороне.

— Спасибо — Вика улыбнулась, жалко сморщив свое распухшее от слез лицо. — Я не могу без него.

Я раскрыла сумку и, оглянувшись на дверь, протянула Викс конверт. Она взяла его нерешительно, с опаской, потом прижала к груди и замерла. Я встала, чтобы уйти, но она схватила меня за руку.

— Пожалуйста, останься. Я так благодарна тебе за все. Прости, прости меня.

Это прозвучало несколько театрально, тем не менее мне было жаль Вику.

— За что я должна тебя простить?

— Я осуждала тебя когда-то. Я считала тебя легкомысленной и поверхностной. Я очень раскаиваюсь.

— Но я такая и есть.

— Ты хорошая. Ты очень хорошая.

— Допустим. В таком случае послушайся меня и кончай со сплином. Вадька говорит, что подарил тебе аметистовый кулон. И розы. Если ты захочешь, я думаю, он свозит тебя на Гавайи…

Вика резким движением села в кровати и обхватила руками колени. Она смотрела в одну точку — на их с Вадькой свадебную фотографию в рамке из настоящего красного дерева. Потом замотала головой и замычала. Мне показалось, у нее поехала крыша.

— Прекрати. Если не хочешь на Гавайи с Вадькой, поезжай на Сейшелы со своим польским Казановой. Только не превращай обыкновенную мелодраму в шекспировскую трагедию.

— Не хочу. Не хочу, — прошептала Вика и закрыла лицо руками.

— Не хочешь — не надо. Чего ты не хочешь?

— Жить.

— Ну и дура, — искренне возмутилась я. — Тебя любят два мужика один другого лучше. Меня, между прочим, в настоящий момент никто не любит.

— Счастливая.

— Представь себе, что да. Хотя, честно, я бы не отказалась провести недельку на Гавайях. Да и против интрижки с этим шляхтичем не возражала бы.

— Он не мужик, а настоящий дьявол. Нет, я не в силах все это вынести.

— Какая же ты хлипкая! Ломаешься от первого порыва. Лучше прочитай письмо и выскажи свои соображения. Твой Вертер будет мне вечером звонить.

— Нет!

Вика схватила конверт и разорвала его на четыре части.

— Так и сказать?

— Да. Я… я больше не могу.

— Тогда слетай в Париж и привези мне платочек от Диора и туалетную воду «Капризы моей кузины».

— Мне сейчас не до шуток.

— А я и не собираюсь шутить. Кстати, можешь взять меня с собой. В качестве компаньонки или секретаря по любовной переписке. Конечно, я буду ломаться какое-то время — сама понимаешь, нужно набить себе цену. Но в конце концов соглашусь…

— Лариса, у тебя нет знакомого батюшки? — таинственным шепотом спросила Вика.

— Только отец Василий. Ты должна его помнить. Когда-то писал слова к песням и обожал смородиновую наливку нашей бабушки Тани. Я слыхала, ряса очень даже идет ему.

— Ты не могла бы пригласить его ко мне?

— Разумеется. Отец Василий обожает красивых женщин. Тем более если они в детстве ходили под стол, за которым он ел кулебяку с грибами.

— Лариса, прошу тебя, будь серьезной. Неужели ты не видишь, что я… умираю?

— Нет, — сказала я, хотя на самом деле встревожилась. — Ты не похожа на потенциальную покойницу. Но в случае чего прикажи Вадику, чтоб ни в коем случае не хоронил тебя рядом с… Витька, что с тобой? Ты чего-то нажралась?