Все дальше и дальше - Сью Уэлфер Страница 37

Он притворился, что ничего не слышит.

— Утром ты совсем по-другому говорила.

Сара закатила глаза к небу. Пара предложений, произнесенных сегодня утром за чашкой чая с тостом и джемом: она сразу поняла, что он ей их припомнит. Почему, ради всего святого, Крис всегда цепляется за какие-то мелочи, но не помнит самого главного?

— Сегодня утром я сказала, что если ты поедешь со мной на вечер, я бы хотела, чтобы ты сел за руль, чтобы я могла выпить. Ради разнообразия. Но если это тебя так разозлило, Крис, тогда я сяду за руль. Не хочу, чтобы ты… — Сара замолкла, чувствуя, что бледнеет. Она поняла, что нечаянно подошла слишком близко к краю пропасти и чуть было не сказала грубость, которая попадет в анналы истории и будет возникать при каждой будущей ссоре, много и много раз.

Крис тоже это заметил и торжествующе наклонился вперед.

— Не хочешь, чтобы я что?

От него пахло потом и сажей, он был небрит. Это было ничуть не сексуально, и ничто в его внешнем виде даже отдаленно не напоминало пиратские фантазии, которые все еще хранила ее память. Под его подбородком намертво въелась маслянистая грязь, от челюсти до курчавых темных волос, видневшихся в вороте футболки. Похоже, грязь была там уже давно.

Она ничего не ответила.

— Не хочешь, чтобы я что, Сара? Позорил тебя перед твоими утонченными дружками-художниками? Перед викарием? Слащавыми дамочками из благотворительного комитета? Долбаным струнным квартетом?

Сара отступила на шаг назад, пораженная ненавистью в голосе Криса.

— Нет, дело вовсе не в этом. Какой дьявол в тебя вселился? Я не хочу, чтобы ты напивался, вот и все, — ответила она как можно более ровным и благоразумным тоном.

Он растянул губы в некоем подобии улыбки.

— О, значит, все так просто?

Сара расправила плечи, одернула рукава и отвела взгляд, пытаясь освободиться от его тягостного воздействия.

— Я не желаю продолжать этот разговор, Крис. Если не хочешь ехать со мной, ради бога. Может, поедем?

Он посмотрел на часы.

— Ты же сказала, что у нас куча времени.

— Да, если бы ты собрался ехать со мной, но если ты не поедешь, мне пора выходить. Мы с Лизой договорились встретиться в пабе.

Крис кивнул.

— Я ненадолго. — Он вынул из заднего кармана тряпку и направился к выходу.

— Ты куда это?

— Проверить масло и воду в фургоне.

— Но я думала, мы возьмем мою машину.

— Я обещал по пути забросить Барри панели для изгороди.

— Но дом Барри и художественный центр вообще в противоположных концах города!

Они будто играли в какой-то странный теннис — без правил, где Крис, ни на минуту не сомневаясь, отбивал ее мячи с жутковатым животным чутьем, так, что каждый мяч пролетал в каком-то миллиметре от нее.

Он взял куртку и открыл дверь черного хода.

— Мы быстро загрузим панели в фургон. Позови Мэтью, о’кей? Пусть поможет мне носить доски. О, и на твоем месте я бы взял какую-нибудь подстилку, сиденья в фургоне ужасно грязные.

Это была безжалостная игра. Сара почувствовала, как остатки самообладания и спокойствия улетучиваются без следа.

— Кстати, у тебя колготки порвались.

Один — ноль в пользу Криса.

Сара повернулась и поплелась наверх. У двери прихожей она задержалась на пару секунд, глядя на спину Криса. Ее существо медленно переполняла чудовищная ледяная злоба.

С вечера понедельника Дженни Бек разболтала свою историю всем, кто не ленился слушать. Теперь это уже ни для кого не было секретом. С тех пор, как Тони сбежал с блондиночкой, Дженни по четвергам обычно ходила с подругами в паб, иногда — в боулинг-автомат, в кино или китайскую забегаловку.

К сожалению, стараясь приукрасить реальность, Дженни растрезвонила куче народу, что на четверг у них с Крисом запланирован пылкий вечер страсти или, возможно, романтический ужин в ресторане, поэтому теперь она застряла дома и никуда не могла выйти.

Питер уехал в город на велосипеде, дома было тихо и пусто, по телевизору не было ничего интересного. Подстригать лужайку было совсем неохота. Дженни взглянула на телефон: один раз, два. Какого черта? Сняла трубку и набрала номер Криса Коулбрука. Забавно, до прошлого уикенда она думала об этом номере как о телефоне Сары.

— Привет, папа дома? — беззаботным, спокойным голосом произнесла она.

— Не-а, — ответил Джек. — Повез маму на какую-то вечеринку в новый художественный центр. Сказал, что не задержится. Хотите, я скажу, чтобы он вам перезвонил?

Дженни заколебалась, задумавшись, стоит ли оставлять все на волю случая. Ей вообще было как-то не по себе звонить им домой, и темный уголок в ее мозгу до сих пор придумывал сотни оправданий на случай, если бы Сара взяла трубку.

— Ему что-нибудь передать? — настаивал Джек.

Она поразмышляла еще пару секунд. Что, если Крис ей не перезвонит, что, если он мучается от чувства вины, сожаления и угрызений совести? Что, если она вообще его не интересует и он не позвонил, потому что не знает, как в этом признаться? Что, если он приехал домой и все выложил Саре? Что, если Дженни вообще все привиделось? Стоит ли рисковать?

— Пит дома? — спросил Джек, прерывая ход ее мыслей.

— Нет. Поехал в город на велосипеде.

— Понятно.

Она чувствовала, что у Джека пропадает интерес. Надо действовать немедленно, а то момент будет потерян и Джек бросит трубку.

— Я скажу Питеру, что ты звонил, когда он приедет. Он скоро будет. Попроси папу перезвонить мне.

— Да, конечно, — ответил Джек. — До свидания. — И он повесил трубку.

Дженни уставилась на телефон. Она должна воспользоваться этим шансом. Надо только придумать какой-нибудь предлог для звонка Крису Коулбруку. Опять протек шланг от стиральной машины? Может, еще что-нибудь сломалось? Дженни оглядела кухню, продумывая возможности, потом уселась за кухонный стол и стала ждать. Возможно, пришло время поднять ставки.

Тем временем, в свежеокрашенном холле церкви святого Варфоломея, Лео Бэннинг улыбнулся и легонько чмокнул Сару в щеку.

— Рад, что вы смогли прийти. Давайте я налью вам выпить. Я пел вам дифирамбы. Знаете Тревора Роско? Я вас представлю, он в совете попечителей…

Сара оглядела главный зал. Здесь уже было полно гостей. Зал был одним из немногих почти полностью отделанных помещений старой церкви. Стены были оштукатурены и покрыты белоснежной краской, что подчеркивало высокие элегантные изогнутые своды потолка. Колонны, поддерживающие крышу, были обернуты огромными рулонами промышленного полиэтилена, перевязаны гирляндами плюща и переплетением огоньков, так что каждая колонна напоминала нечто среднее между гигантской глыбой камня и загадочным подарком в форме цилиндра, ожидающим, когда его развернут. Возникало замечательное впечатление, будто работа кипит.