Порабощенная - Вирджиния Хенли Страница 37

Скорее всего, Маркус застал ее спящей и отнес на кровать. Будил ли он ее? Овладел ли ею? Она задумалась, но не могла ничего вспомнить, кроме того, что сидела на ступеньках, положив голову на кровать. Она помнила нежность меха под щекой, запах Маркуса, наполняющий ее, и ничего больше.

Диана села и обнаружила, что на ней все еще фиолетовое шелковое платье. Она потянулась и легко провела руками по телу. Оно показалось ей таким же, как вчера. Диана точно знала, что он не тронул ее, потому что, если уж Маркус Магнус овладеет женщиной, это наверняка не останется для нее тайной!

Сидя в постели, она взглянула на то место, где он лежал рядом с ней, — так близко и так далеко. Ничего не произошло, но она сейчас знала о нем много больше, чем раньше. Маркус принял ее предложение, согласился на сделку, и он ее не нарушил. Хотя под началом этого римского примипила находились тысячи солдат и он мог как и когда хотел использовать свою силу и власть, он не разбудил ее и не овладел против ее воли. Судя по всему, Маркус был человеком чести, человеком слова. Его сдержанность сказала ей, что глубоко внутри этот римлянин мягок, добр и благороден. Надо только проникнуть в эти глубины, и Диана поклялась себе сделать это.

Она торжествовала, потому что знала, что выиграла очко в борьбе за власть. Она должна быть очень осторожной, играя роль рабыни в присутствии других, даже Келла, тогда наедине Маркус позволит ей пользоваться всей полнотой своей женской власти.

Нола принесла завтрак.

— Можно посидеть с тобой?

— О, конечно!

Нола поставила поднос с хрустящими булочками, медом и фруктами на постель, затем примостилась на ступеньках.

— Он к тебе относится по-особому.

Диана опустила ресницы, не совсем представляя, как должна вести себя в этой ситуации рабыня.

— Откуда ты знаешь? — робко спросила она.

— Он оставил тебя на всю ночь, Он никогда не поступал так раньше.

Диана поняла, что в этом доме с одним хозяином и тридцатью рабами ничего не утаишь. Она подняла ресницы:

— Нола, я понимаю, рабыня не имеет права на собственную жизнь, но Маркус очень бережно относится к своей. Я уверена, что ему не понравится, если о деталях наших с ним отношений начнут болтать на вилле.

— Скорее прилив удержишь, чем помешаешь рабам сплетничать. Тогда тебе придется попросить Маркуса вырезать им языки.

— Ты шутишь? — испуганно спросила Диана.

— Отчасти, — призналась Нола, — хотя в некоторых римских домах именно так и делают. Но я имела в виду, что Маркус пылает такой страстью, что сделает все, что ты ни попросишь.

Диана слизнула мед с пальцев.

— В этом случае мне стоит попросить платья. Мне нечего надеть.

— Перед отъездом сегодня утром он просил меня заняться твоим гардеробом. Я безмерно удивилась, что именно он проявил такой интерес к одежде женщины.

— Какой интерес?

— Страстный интерес, очень детальный. Он хочет, чтобы у тебя были одеяния, которые бы доставляли ему удовольствие, туалеты, способные подчеркнуть твою хрупкую красоту.

Диане захотелось выругаться. Вечно кто-нибудь за нее выбирает одежду. Неужели ей удалось сбежать от Пруденс только затем, чтобы снова не иметь права выбора? Она уже было начала протестовать, но вовремя вспомнила, что она рабыня. Пусть одевает ее так, как ему заблагорассудится!

Поэтому она ограничилась чисто символическим протестом.

— Я лучше знаю, какой цвет мне идет.

— Маркуса больше интересует фасон и качество ткани. Он желает, чтобы для тебя покупали лишь самую дорогую материю. Но ты и сама сможешь выбрать, что тебе понравится.

— А примерки будут здесь, на вилле?

— Да, но мы и сами сходим за покупками. На улицах Аква Сулис есть самые разные магазины. Торговцы выкладывают свои товары даже на пешеходных дорожках. Ходить за покупками — одно из величайших удовольствий для женщины. Там есть парфюмерные магазины, ювелирные, цветочные, продуктовые, есть там и цирюльни, где делают замечательные прически…

— Одна из рабынь уже меня причесывала. Она очень талантлива.

— Это Силла. Ты можешь взять ее себе как личную рабыню, она будет причесывать тебя и помогать краситься. — Заметив, что Диана колеблется, Нола добавила: — Это даст ей более высокий статус в доме, так что, если ты ее выберешь, она будет счастлива.

— Тогда я соглашаюсь с удовольствием, — сказала Диана, принимая свою первую рабыню.

По пути в баню Диана нашла Келла. Не успела она сказать ему, что хочет посмотреть, как Маркус учит солдат переплывать реку, как он сам обратился к ней:

— Господин велел мне отвезти тебя к нему после обеда.

— Я повинуюсь, — тихо сказала Диана, ликуя, что он не забыл ее просьбы. Наверное, ему тоже этого хотелось, иначе он бы не вспомнил. Так здорово приехать к нему, когда там все эти легионеры, которыми он командует! Значит, он ценит ее и гордится ею. А еще это доказывает, что ему нужно видеть ее днем, что он не в силах ждать до вечера.

Она должна надеть что-то очень красивое. Что-то такое, что заставит его желать ее еще сильнее!

После бани Нола привела ее в солярий. Диана здесь еще не была, и солярий оказался таким же очаровательным, как и все на вилле. Одна стена от пола до потолка была полностью стеклянной. Не удержавшись, она спросила Нолу:

— Как делают стекло?

— Оно отливается в плоских формах. Это одно из многого, чему римляне научили бриттов.

Мозаичный пол был само совершенство. Из кусочков ярко-оранжевого, черного и зеленого мрамора было составлено изображение бенгальской тигрицы в натуральную величину, лежащей в высокой траве. В солярии стояли льняные с золотой нитью диваны, выкрашенные в те же тона, что и мозаика.

Их уже ждали два торговца, каждый с несколькими рабынями-помощницами: ведь предстояло обслуживать женщину. Они привезли свои товары в огромных сундуках, похожих на плетеные корзины. Первый торговал одеждой, второй — украшениями.

Один за другим открывались сундуки, полные разноцветных тканей. На диванах были разложены материи всех сортов и оттенков, которые привезли из далекого Египта и Китая. Пока Диана ласкала шелк и поглаживала мягкую шерсть, Нола заказала те платья, о которых говорил с ней Маркус.

— Мне надо что-то подобрать для сегодняшней поездки. Это возможно?

— Разумеется, — ответила Нола. — Ведь тога — просто кусок материи, наброшенной особым образом и скрепленной брошью. И для мантии с капюшоном не потребуется большой работы. Опытные рабыни сошьют столу и к ней паллу [28]за несколько часов.

— Мне бы хотелось алый плащ, подобный тому, что носит Маркус, — сказала Диана. — Из этого белого шелка получится замечательная классическая тога. Разве не так должна быть одета богиня? — добавила она задумчиво, касаясь пальцами тяжелого шелка. Она замерла, когда открыли следующую крышку, под которой лежала материя такого необычного цвета, что она даже не могла его назвать. — А это что за цвет?