Наследство Лэндоверов - Виктория Холт Страница 36

Горничная неуверенно спросила:

— Поставить их в воду, мисс Оливия?

— Да, — ответила Оливия, — пожалуйста, поставьте.

После этого инцидента мне было трудно сконцентрировать свое внимание на книге.

— Вы очень плохо читаете сегодня, Кэролайн, — заметила мисс Белл.

Со мной Оливия о цветах не заговаривала. Ей, видно, не приходило в голову, что кто-нибудь мог догадаться о личности Клеопатры.

Когда мы с Оливией и мисс Белл пили чай в маленькой гостиной, которой обычно пользовались, одна из горничных доложила о приходе мистера Джереми Брендона. Мисс Белл посмотрела на Оливию, и та слегка покраснела. Визиты молодых людей к интересовавших их барышням были в порядке вещей. Их принимали в присутствии кого-нибудь из взрослых дам.

— Может быть, мистер Брендон не откажется выпить с нами чашку чая, — любезно предложила мисс Белл.

Он вошел, и я сразу его узнала. Голубые глаза, остановившиеся на мне, выражали лукавство. Он пожал руку Оливии, поклонился ей и мисс Белл.

— А это, — представила меня мисс Белл, — мисс Кэролайн Трессидор, младшая сестра мисс Трессидор.

Он поклонился мне, улыбаясь с заговорщицким видом.

Мистер Брендон сел рядом с Оливией, а я напротив них. Я отводила от него глаза, не в силах собраться с мыслями. Как скоро он догадался? Наверное, понял, что у меня не было права там быть. Я знала, что пришел он не к Оливии, так же как и розы предназначались не ей.

— Это был очень интересный вечер, — заговорил он. — А сад, просто созданный для такого праздника. Некоторые костюмы показались мне восхитительными.

— Я все время боялась выронить апельсины из корзинки, — сказала Оливия. — Очень скоро стало ясно, что не следовало их брать — они мне очень мешали.

— На мой взгляд, Генрих YIII и Мария Антуанетта были очень забавны. А Клеопатра просто очаровательна.

— Не исключено, — заметила мисс Белл, — что там их было несколько…

— Я видел только одну, — ответил мистер Брендон. Последовало еще несколько отрывочных замечаний.

Я сидела совсем тихо, не принимая участия в беседе. Мне кажется, мисс Белл спрашивала себя, следует ли мне присутствовать при этой встрече и, должно быть, пришла к заключению, что большой беды в этом не будет, несмотря на то, что я еще не переступила через магический барьер приобщения к светской жизни.

Но он твердо решил вовлечь меня в разговор.

— Мисс Кэролайн, — спросил он, — а вам вчерашний бал понравился?

Я заколебалась, а мисс Белл ответила за меня:

— Кэролайн еще не выезжает, мистер Брендон.

— Понимаю. Значит, нам придется дождаться следующего сезона, чтобы почаще вас видеть.

Оливия беспокойно зашевелилась.

Он тогда заговорил со мной и стал расспрашивать о французском пансионе, в котором я обучалась. По его словам, во Франции ему нравилось бывать больше, чем в других европейских странах. Постепенно мисс Белл и Оливия оказались исключенными из нашего разговора.

Меня снова, как в вечер бала, охватило возбуждение. У мистера Брендона была очень привлекательная внешность: правильные черты, сверкающие весельем глаза и губы, сами собой складывающиеся в улыбку. Сразу было видно, что жить ему интересно.

Но до моего сознания дошло мало-помалу, что Оливии не по себе, а мисс Белл бросает на нас неодобрительные взгляды.

Уходя, мистер Брендон попросил разрешения снова навестить нас, и мисс Белл ответила, что нам это будет очень приятно.

После его ухода Оливия о нем не упоминала. Мне это показалось странным. Правда, она выглядела несколько растерянной. Кажется, вначале она подумала, что он пришел, чтобы встретиться с ней — это было вполне естественно, конечно. Она, очевидно, не видела связи между его визитом и красными розами.

В первый раз в жизни я почувствовала себя скованной в ее присутствии и постеснялась заговорить с ней о том, что занимало мои мысли. Поэтому я сдержала свое побуждение рассказать ей, что Джереми Брендон и Руперт Рейнский одно и то же лицо и что я провела в его обществе почти все время на балу.

На следующий день, когда мы с мисс Белл прохаживались по Гайд-парку, то будто случайно встретились с мистером Брендоном. Я поняла, что он подстроил эту встречу, и была в восторге.

Сняв шляпу, он поклонился.

— Если глаза меня не обманывают, то это мисс Белл и мисс Кэролайн Трессидор, — сказал он.

— Добрый день, мистер Брендон, — ответила мисс Белл.

— Как сегодня хорошо в парке, — продолжал он. — А цветы так красивы, правда? Можно мне пройтись вместе с вами?

Я думаю, мисс Белл предпочла бы отказать, так как не была уверена, что это соответствует правилам благопристойности, но как это сделать, не показавшись резкой? А кроме того, что за беда, если молодой человек и пройдется по парку рядом с девушкой, еще не бывающей в свете?

Мистер Брендон говорил о цветах, о деревьях, желая, вероятно, произвести на мисс Белл благоприятное впечатление. Она с жаром поддержала эту тему.

— Похоже на урок ботаники, — съехидничала я.

— Приобретать знания так интересно, — заметил он. Тут мистер Брендон сжал мою руку, и я поняла, что он находит ситуацию забавной. — Вы со мной согласны, мисс Белл?

— О да! — горячо подхватила она. — Когда живешь в Лондоне, так недостает природы. Есть у вас сад, мистер Брендон?

Он ответил, что в имении его родителей прекрасный сад.

— Я всегда с радостью покидаю город ради деревенской тиши, — добавил он и бросил мне взгляд, говорящий об обратном.

Мисс Белл явно почувствовала к нему расположение. Можно было подумать, что это она предмет его внимания. Я-то понимала, что он играет роль, как играл ее на балу, что он в такой же мере является любителем деревенской жизни и энтузиастом садоводства, как и Рупертом Рейнским.

Он оставался с нами почти целый час, а прощаясь, низко поклонился и горячо поблагодарил за интересно проведенное время.

— Какой обаятельный молодой человек, — объявила мисс Белл. — Жаль, что таких, как он, слишком мало. Надеюсь, из его интереса к Оливии что-нибудь получится. Это было бы очень хорошо для нее. — Мисс Белл была более общительна, чем обычно, и, как мне показалось, подпала под обаяние неотразимого Джереми Брендона. — Я рассказала леди Кэри о его визите и о цветах. Интересно, это он их прислал? Вполне возможно. Он из хорошей, но обедневшей семьи. Младший сын, однако, я думаю… для Оливии… это было бы приемлемо.

Я расхохоталась.

— Позвольте, Кэролайн, что вы в этом находите смешного?

— Согласитесь, уж очень это похоже на торговую сделку, — ответила я.

— Никогда большей чепухи не слыхала, — осекла она меня и замолчала.