Ускользающий ангел - Барбара Картленд Страница 36

Кроме того, маркиз, хотя и не говорил об этом с Улой, опасался, что принц Хасин, подобно многим восточным правителям, не остановится перед любыми самыми вероломными средствами, лишь бы удовлетворить свою прихоть.

Ему было известно, что, помимо слуг графа, в поисках Улы участвовали смуглые люди, скорее всего состоящие на службе у принца.

Поэтому маркиз спросил;

— Ты сможешь одеться сама?

— Разумеется, — улыбнулась Ула, и да ее щеке появилась прелестная ямочка. — Мне к этому не привыкать.

— Тогда поторопись, — попросил маркиз. — Увидев, как ты входишь в дом, я послал слугу предупредить викария, чтобы тот шел в церковь, и мне не хотелось бы заставлять его ждать.

Ула рассмеялась, до сих пор не в состоянии поверить в свое счастье.

Затем, когда маркиз оставил ее одну, она сбросила с себя цыганскую одежду и облачилась в белое подвенечное платье, превосходившее красотой даже наряды, купленные герцогиней.

О таком платье мечтает каждая девушка.

К счастью, в одном из оставшихся в комнате шкафов сохранилось зеркало на двери.

Встав перед ним, Ула смогла кое-как заколоть волосы и прикрепить к прическе фату и венок.

Затем, наполненная радостным возбуждением, чувствуя себя так, словно весь мир перевернулся, она открыла дверь и начала спускаться вниз по лестнице.

Маркиз ждал ее в гостиной, и, взгляну в на него, Ула подумала, что это самый красивый и элегантный мужчина в мире. Но теперь к тому же он был наполнен еще какой-то теплотой, исходившей от самого сердца, которой раньше ей так не хватало.

Теперь он любил, и все скрытые достоинства словно бы проявились под действием этого чувства.

Теперь маркиз Равенторп был именно таким, каким хотела его видеть Ула.

Он был готов совершить великие дела не только ради нее, но и ради других людей, потому что, как сказал бы ее отец, его осенила божественная сила.

Уле хотелось высказать свою любовь, но, когда их взгляды встретились, она поняла, что никаких слов произносить не нужно.

Они уже настолько слились, соединились друг с другом, что даже святое таинство брака не могло сблизить их еще больше.

Взяв Улу за руку, маркиз вывел ее на улицу, где их ждал фаэтон. Подняв девушку на руки, маркиз посадил ее в экипаж.

На запятки вскочил конюх, кроме того, Ула заметила впереди двух верховых, готовых проводить экипаж до церкви.

Она поняла, что это не только защита от возможного нападения разбойников.

Эти люди здесь затем, чтобы ни граф, ни принц Хасин, ни кто-либо еще не смогли помешать исполнению планов маркиза.

Лишь несколько изумленных местных жителей наблюдали за тем, как фаэтон подкатил к церкви. Маркиз, положив поводья, обежал экипаж и спустил Улу на землю.

— Я люблю тебя! — с чувством произнес он. — И когда мы с тобой поженимся, я смогу тебе доказать, насколько сильно.

Он взял Улу под руку, и когда они вошли в церковь, знакомую ей с детства, под ее своды поплыли торжественные звуки органа.

Уле казалось, ее родители рядом, она чувствовала их присутствие, когда их с маркизом навеки соединили вместе прекрасные слова брачной клятвы.

Когда маркиз надел ей на палец кольцо, Уле послышались ангельские голоса, воспевающие их любовь.

Молодые опустились на колени, принимая благословение. Ула сказала себе, что счастливее ее не найдется женщины на свете.

Она не только встретила человека, которого полюбила, но и этот человек полюбил ее от всей души.

Ула поклялась, что вся жизнь ее теперь будет наполнена признательностью Господу за этот незабываемый день.

Новобрачные вышли из церкви, и маркиз снова поднял свою жену в фаэтон. Они поехали, но не назад в ее дом, как ждала Ула.

— Куда мы направляемся? — спросила она.

Не в силах сдерживаться, она крепче прижалась к своему супругу и положила руку ему на колено.

Маркиз с улыбкой взглянул на нее.

Ула прочла его мысли и поняла, что он, как и она, счастлив их соединению, которое никто не сможет нарушить.

— Мы проведем ночь в доме, который уступил мне на время лорд-лейтенант графства, мой друг, — ответил маркиз. — Там нас никто не сможет найти, никто не потревожит.

Улыбнувшись, он продолжал:

— А завтра мы направимся в мой особняк в Оксфордшире, который отныне будет твоим, моя бесценная. Потом у нас будет настоящее свадебное путешествие. Мы отправимся в ту страну, которую ты выберешь.

— В это… нельзя поверить, — прошептала Ула.

Тут она вскрикнула.

— Цыгане! Надо дать им знать, что со мной все в порядке.

— Об этом я уже подумал, и пока ты переодевалась, я послал одного из конюхов сообщить им, что ты выходишь замуж, а также выразить нашу с тобой признательность в практичной форме.

— Надеюсь, они не оскорбятся, когда им предложат деньги.

— Я попросил конюха вести себя как можно более тактично, — ответил маркиз, — кроме того, он передаст, что отныне все цыгане желанные гости в моих владениях.

— Лучшего подарка для них нельзя и придумать! — воскликнула Ула.

Они приехали в дом, где жил маркиз, дожидаясь Улу.

Дом был очень красивый и уютный, и позднее Ула узнала, что лорд-лейтенант приготовил его для одного из своих родственников, на время уехавшего за границу.

Все в доме блистало чистотой и свежестью, и Ула подумала, что это самое подходящее к данному случаю место.

Их обслуживали прекрасно, и слуги казались совершенно незаметными. Когда молодые пообедали, маркиз повел Улу наверх.

Они вошли в украшенную цветами спальню, в которой стояла широкая кровать под балдахином с шелковым пологом, нежно-голубым в цвет глазам Улы.

— Какая прекрасная комната! — воскликнула она.

— Дорогая, я решил, — сказал маркиз, — что ты захочешь снять подвенечное платье, поэтому распорядился принести сундук и достать вещи.

Его молодая жена улыбнулась.

— Ты обо всем подумал!

— Я думаю о тебе, — ответил он. — Разве могу я думать о чем-либо еще, ведь ты именно такая, какой я всегда желал видеть мою жену.

Ула вдруг вспомнила о Саре.

Маркиз, словно прочтя ее мысли, сказал:

— Забудь о ней! Всем нам свойственно ошибаться, и отныне твоя задача, моя прелесть, следить за тем, чтобы я совершал ошибки как можно реже.

С этими словами он снял с головы жены венок, фату и, вытащив шпильки, позволил ее волосам упасть на плечи.

— Сегодня ты как никогда похожа на ангела, — сказал он, — моего ангела, который до конца дней моих будет оберегать и вдохновлять меня.