Создана для греха - Джейсон Старр Страница 36

Пока она пыталась научиться лучше дышать в тугом корсете, Лукас продемонстрировал новые игрушки.

Он достал тонкий кожаный ошейник с серебристым позументом, который пристегнул ей на шею, словно она была его собачонкой. Следующими появились туфли на каблуках такой высоты, что у Кловер потемнело в глазах. Она очень осторожно обувала их, так как всерьез опасалась упасть и пораниться.

– А теперь давай полюбуемся, что у тебя получилось, – тихо сказал он. – Повернись.

Кловер подчинилась, стараясь двигаться очень осторожно – малейшее движение корсета доставляло ей сладкую боль. Она выполнила приказ Лукаса достаточно грациозно, и это вызвало у нее прилив сил. Она излучала уверенность и была собой довольна.

Когда она заметила, как под кожаной тканью брюк Лукаса наметилась мощная эрекция, ее охватило ответное желание. Она была счастлива: он тоже не в силах сдерживать себя. Она вдруг захотела испытать, каково оно – заниматься сексом в этом пугающем наряде.

– Хорошо, – бесстрастно произнес он.

На мгновение ей показалось, что он улыбнулся и кивнул в знак одобрения и поддержки.

Но уже в следующую секунду он снова принял деловой вид. Он вернулся к картонной коробке, из которой продолжал вытаскивать разные предметы и раскладывать их на кровати.

Наручники. Поводок и маска, в которой мог бы появиться какой-нибудь бандит на венецианском карнавале.

Наручники тут же были пущены в ход, а поводок пристегнут к ошейнику. Однако маска оказалась предназначена для самого Лукаса. Теперь он выглядел по-настоящему опасным. Она думала, что такой вид может вызвать смех, но вместо этого почувствовала благоговение – перед ней была загадочная, как из потустороннего мира, фигура. Кловер страстно желала, чтобы он овладел ею прямо сейчас, не снимая маски с лица.

– Пойдем, – приказал он ей, слегка натягивая поводок. – Тебя ждут господа, а они не терпят большей развязности, чем та, которую ты уже проявила.

Кловер с ужасом представила, какова будет реакция публики на ее появление. Ей было довольно сложно переступать на таких высоких шпильках, а корсет впивался ей в бока, но она заметила, что Лукас хотя бы не добавляет ей мучительных ощущений, дергая за поводок. Когда они подошли к крутым ступенькам, он даже был настолько любезен, что поддержал ее.

Массивные двойные двери вели в зал торжеств. Здесь Лукас уже перестал выдавать ей авансы: он жестко поправил ее грудь, чтобы соски Кловер торчали призывно, а затем поцеловал, покусывая ее нижнюю губу, которая через мгновение распухла и покраснела. Потом снова грубо коснулся ее груди, отчего на глаза Кловер невольно навернулись слезы.

Ей хотелось сорвать на нем свое раздражение, но она понимала, что игра началась. Таковы были правила. Ей надо было предстать перед публикой распаленной и возбужденной. Лукас применял свои методы для достижения этой цели.

Зал представлял собой торжественно убранную комнату, в которой могли собираться на оргию римские патриции. Гости Фрэнсиса восседали на низких кушетках, расставленных по кругу. Свет был приглушенным – горели лишь настенные лампы, – но Кловер заметила, что центр зала был намеренно ярко освещен.

С потолка спускалась длинная цепь.

До нее донесся знакомый голос.

– А вот и первое блюдо, которое я приготовил моим дорогим гостям. Я хочу поздравить Лукаса, который так великолепно подготовил рабыню.

Похоже, Фрэнсис Блэк был по-настоящему доволен. Кловер искоса смотрела на собравшихся. Сколько женщин согласились бы оказаться на ее месте?

Но еще до того, как она имела возможность подумать об этом, ее размышления прервал Фрэнсис.

– Давайте начнем испытание.

Лукас отстегнул поводок, подвел Кловер к центру зала и пристегнул цепь к наручникам. Заработала какая-то дьявольская машина, и Кловер, которая думала, что руки поднимут ей над головой, для чего придется на время освободить ее от наручников, поняла, как жестоко она ошиблась. Цепь наматывалась на невидимое колесо, укорачиваясь настолько, что Кловер оказалась в полусогнутом положении, отчего ее грудь тяжело повисла вперед. Ее зад, наоборот, оказался отставленным, словно специально для битья. Она представляла собой идеальную мишень для порки и секса.

Через свои расставленные ноги она увидела в перевернутом изображении затянутые в кожу ноги Лукаса. Кто-то передал ему хлыст, которым он эффектно рассекал воздух. Она невольно застонала, представляя, как будет сейчас выглядеть ее зад.

– Может, наша рабыня будет вести себя благоразумнее, если мы заткнем ей рот кляпом? – обратился Фрэнсис к гостям.

Но не успел получить от гостей хоть какую-то реакцию, потому что один из присутствующих мужчин тут же подошел к согнутой пополам Кловер, приподнял ее за волосы и воткнул ей в рот огромный кляп, который завязал сзади. У нее начала бешено вырабатываться слюна, и вот уже через мгновение она увидела, как с подбородка стекает тонкая струйка.

Она приказала себе не сдаваться, приказала вызвать у самой себя восхищение собственным стоицизмом. Легко ей это не давалось, потому что еще до того, как Лукас начал прохаживаться хлыстом по ее заду, у нее затекли плечи от непривычного положения. Желудок грозил взорваться, и даже челюсть отдавала болью.

Кловер видела все вверх ногами. От этого смех гостей казался нереальным. Они указывали на нее пальцем, тихо продолжая разговор. Она знала, что они обсуждают ее достоинства, выставленные напоказ. Она с готовностью оттопырила зад еще больше.

Лукас напрягся.

– Приготовься, – сказал ему Фрэнсис.

Кловер заметила, что никто не принимает во внимание ее желания.

Еще секунда, и она безвольно повисла на цепи, которая резко рванулась вперед от удара, испытанного Кловер.

Ей показалось, что весь мир вокруг окрасился в белый цвет, с которым у нее ассоциировалась боль, всепроникающая и убийственная. Она не могла подавить крика ужаса, когда ее ягодицы подверглись настоящей пытке следующим ударом. Она стонала, как загнанный зверь. В ее мозгу напряженно билась только одна мысль: «Я не смогу это вынести! Не смогу! Не смогу!»

Но вот боль снова дала о себе знать. Каждый раз, когда звон цепи приводил ее в сознание, она все дальше оказывалась от начальной точки своего путешествия в неизведанный мир. Уже почти в бреду, она заметила, как Лукас по-особенному прицелился, чтобы нанести ей окончательный, самый сокрушительный удар.

До нее донесся голос:

– Шесть ударов. Давайте передохнем, мы и так получили большое удовольствие.

Только шесть? Кловер не могла поверить. Ей казалось, что ее всю исполосовали. Она хотела взвыть от унижения. К ее ужасу, она услышала какой-то жуткий звук, а потом осознала, что это она сама пытается докричаться до своих мучителей. Она хотела замолчать, но сознание работало совершенно независимо от ее желаний. Она издавала хрюкающие звуки, заглушаемые резиновым кляпом, затыкавшим рот. Пылающие ягодицы заставляли ее переживать настоящую агонию.