Свадьба со взломом - Сандра Джоунс Страница 36

– Мало ли чего он не хочет! – фыркнула Шерли. – Да он сам не знает, чего хочет! Я этого так не оставлю. Человек не должен жить один.

– Все люди разные… – уклончиво заметила Флоренс.

– Знаешь, пока я не вышла замуж и не обзавелась детьми, я на Мейсона не давила. Ну а теперь не успокоюсь, пока он не женится. – Ее глаза упрямо блеснули. – Вот увидишь, я что-нибудь придумаю!

Решимость Шерли не слишком порадовала Флоренс: ей не хотелось становиться частью очередного замысла Шерли. Она должна дать понять Мейсону, что не собирается заманивать его в ловушку. Она смирилась с тем, что он не хочет постоянных отношений, но ей было нестерпимо больно, что он может так долго обходиться без нее. Ну почему он ей даже не позвонит?

Флоренс ждала. Звонить самой не позволяла ей гордость. Если она ему не нужна… Нет, этого не может быть! Что-то должно произойти. А пока она будет ждать.

Ждать стало ее главным занятием. Днем, когда она работала, время шло быстрее. Но вечерами делать было нечего: поскольку никаких новых предложений от издательства пока не поступало, Флоренс в основном предавалась грустным размышлениям. Правда, ей почему-то не удавалось надолго сосредоточиться на одном и том же. Мысли все время где-то витали. И почему-то все время очень хотелось есть.

Как-то раз Шерли попросила Флоренс отнести обед кузену Тимоти. Флоренс много слышала о Тимоти, но еще ни разу не встречалась с самым эксцентричным представителем клана Кроули.

– Я загляну к нему по дороге домой, – с готовностью предложила она. – Только объясни мне, как его найти.

– Тимоти живет в заброшенной хижине на утесе прямо у развилки дороги. Сколько мы с ним стыда натерпелись! – Шерли горестно вздохнула. – Живет как бездомный! И безродный… А ведь у него в городе квартира.

– А почему он живет в хижине?

– Говорит, мол, боится упустить свою русалку.

– Русалку?

Шерли вздохнула.

– Это долгая история… Тимоти у нас художник. Ему предложили работу на киностудии. Снимали научно-популярный фильм. Про мифы кельтов.

– Как интересно!

– Куда как интересно! – Шерли снова вздохнула. – Кто знает, может, если бы не этот дурацкий фильм, Тимоти был бы сейчас здоров. Видно, заработался совсем, вот и свихнулся!

– А вы не обращались к психиатрам? – осторожно спросила Флоренс. – Может, все не так плохо? У каждого свои странности…

– Да я не одного врача к нему приводила! А толку-то? Говорят, мол, в пределах нормы. – Она с возмущением хмыкнула. – Ничего себе норма! Бросил квартиру, живет в развалюхе, целыми днями смотрит в море… Я тебе так скажу: им самим лечиться надо!

Подходя к хижине, Флоренс немного нервничала, но Тимоти оказался высоким седовласым мужчиной приятной наружности и, несмотря на спартанский образ жизни, весьма ухоженного вида.

Он пригласил ее в свое жилище.

Флоренс нерешительно вошла и восхищенно ахнула: все стены хижины были испещрены замысловатыми рисунками морских нимф.

– Какая прелесть! Это ваши рисунки?

Тимоти чуть заметно кивнул.

– А вы не хотите заняться иллюстрацией книг? У вас очень оригинальный стиль.

– Я рисую русалок, – с достоинством ответил он. – Только русалок.

Флоренс молча обошла хижину, не зная, что еще сказать, и хозяин дома, словно заметив ее смущение, бесстрастным тоном объявил:

– Извините, но я должен вернуться к работе.

– К какой работе? – вырвалось у Флоренс.

– Смотреть в море, – объяснил он, беря в руку бинокль, висевший у него на груди, и взглянул на нее так, будто это она чокнутая. – А вы что подумали?

– Видно, у нас в роду по мужской линии нелады с головой, – ворчала Шерли на следующее утро, когда Флоренс рассказала ей о своем визите. – Один торчит на утесе и ждет свою нимфу, другой убежал от своей и месяц носу не кажет!

– Шерли, я не знаю, что мне делать! – Флоренс чуть не заплакала. – Почему Мейсон мне не звонит? Почему не приезжает на выходные?

– Не знаю, – нахмурилась Шерли. – Но узнаю. Сегодня же вечером позвоню этому паршивцу!

– Куда ты пропал? – с ходу спросила она брата, едва он поднял трубку.

– Никуда я не пропал. Просто много работы.

– А ты подумал о Флоренс?

– А что с Флоренс?

– Мейсон, не морочь мне голову! – вышла из себя Шерли. – Неужели она тебе безразлична?

После долгого молчания Мейсон признался:

– Нет. Она мне не безразлична.

– Ну, так чего же ты ждешь?

– О чем это ты?

– А ты не знаешь? – возмутилась она. – Бедняжка по тебе тоскует. Ну, просто извелась вся!

Мейсон вздохнул.

– Шерли, не дави на меня. Ладно?

– Боишься влюбиться? Да?

– Не твое дело, – огрызнулся Мейсон. – Сам разберусь.

Терпение у Шерли лопнуло.

– Знаешь, что я тебе скажу? Ты просто трус!

Прячешься от жизни среди своих кодексов, где все просто и ясно!

На том конце провода долго молчали, а потом Мейсон, не скрывая раздражения, сказал, как отрезал:

– Приеду, когда смогу.

– Смотри, не опоздай!

– Спокойной ночи, Шерли. – Мейсон решил поменять тактику. – Не советую лезть в чужую жизнь. Ведь ты не Господь Бог. – И повесил трубку.

В эту ночь Мейсон долго не мог уснуть. Снова и снова он думал над словами Шерли. Конечно, он неравнодушен к Флоренс. Настолько неравнодушен, что не смеет вернуться и встретиться с ней. Он надеялся, что его чувство со временем ослабнет и сойдет на нет. Но пока на это не было даже намека.

Флоренс жила в его мыслях днем и ночью. Он скучал по ней так, что порой не мог спать. Разве можно тосковать по человеку, которого едва знаешь? О чем он тоскует? Может, всего лишь о пустой мечте?

Мейсон старался убедить себя, что так оно и есть, но тщетно. Он тосковал по женщине из плоти и крови, которую держал в своих объятиях. И тосковал так, что испытывал физическую боль.

Так почему же он не позволяет себе любить Флоренс? Что с ним происходит? Ответа Мейсон не знал. Может, Шерли права? Неужели он на самом деле прячется от жизни?

Подожду еще немного, уговаривал он себя. Мне нужно время. Разберусь с делами и поеду.

Пошел второй месяц, а Мейсона все не было. Теперь Флоренс знала наверняка: она беременна. Это открытие сначала ошеломило ее, а потом наполнило спокойствием и силой. Она смотрела в зеркало и не узнавала себя: перед ней была другая Флоренс. Она прикоснулась рукой к животу. Скоро все изменится. Больше она никогда не будет одна.