На все времена - Кэтлин Вудивисс Страница 36

Правда, Абриэль ужасно боялась оскорбить Генриха, вымолив у него аудиенцию, на которой попробует попросить даровать титул своему отчиму. Впрочем, может, новообретенное богатство смягчит монарха и он благосклонно выслушает молодую вдову.

Абриэль мрачно уставилась на пляшущие огоньки свечей, вставленных в тяжелые настенные подсвечники. Что, если обратиться к лордам рангом пониже? Но это так сложно – найти человека, которого часто допускают к его величеству…

И вдруг Абриэль громко охнула и села. Ее наконец осенило! Разгадка была совсем рядом! Она хорошо знакома с тем, кто сумеет выполнить ее просьбу, не возбудив королевского гнева! И это не кто иной, как Рейвен Сиберн! Шотландцу ничего не стоит передать ее письмо королю Генриху, когда он будет исполнять поручение своего короля Давида.

Заодно она избавит замок от присутствия шотландца, ибо он не осмелится вернуться после того, как она ясно даст понять, что не желает его видеть. И эти бурлящие эмоции в ее груди растают вместе с его исчезновением. Тогда она сумеет спокойно подумать о том, кто станет ей лучшим мужем.

Зарывшись в пуховые подушки, Абриэль довольно улыбнулась и стала рассматривать сцену, вышитую на балдахине. Завтра же с утра она напишет письмо его величеству. Если Вашела наградят землей и титулом, он будет так доволен собственными достижениями, что не станет искать аристократа в мужья своей богатой падчерице.

После мессы и завтрака Абриэль поднялась в солар, ставший отныне ее собственной комнатой. В одном углу стоял ткацкий станок, а на длинном раскладном столе лежала раскроенная и наполовину сшитая ливрея для слуги. Отослав служанок, она попросила Недду привести к ней Рейвена. Она сосредоточенно обдумывала свой план, пытаясь найти в нем недостатки, но осталась довольна. Он просто не может не удаться! Одним махом она избавится от тревожащего присутствия шотландца и возможного стремления отчима получить для своей падчерицы благородного зятя.

Она пришла в такой восторг, что улыбнулась, когда служанка объявила о приходе Рейвена.

Он встал на пороге, как само олицетворение сдержанности, за что его было трудно осуждать, учитывая их последнюю встречу. Но когда Недда, присев, закрыла за собой дверь, Рейвен удивленно поднял брови.

– Вы посылали за мной, миледи? – вежливо осведомился он.

– Так и есть, сэр. Мне нужна ваша помощь в одном важном деле. У меня есть деликатное поручение, для которого вы идеально подходите.

– Прошу вас объяснить подробнее, миледи, – сказал он, шагнув вперед, – и я все сделаю.

Абриэль подняла руку в надежде остановить его и скрыть внезапную тревогу, возникшую от его близости.

– Вам совершенно не обязательно подходить ко мне.

– Видите ли, все зависит от задания, – мягко заметил он, не останавливаясь, пока не оказался в двух шагах от нее. – Итак, что вы собирались мне поручить?

Она протянула руку со свитком пергамента, перевязанным лентой и запечатанным восковой печатью рода де Марле.

– Прошу вас, когда в следующий раз останетесь наедине с королем Генрихом, передайте ему это.

Но Рейвен не пожелал взять свиток.

– Я понятия не имею, когда окажусь в Лондоне или Нормандии, где сейчас пребывает ваш король.

Абриэль нахмурилась, не ожидая такого ответа.

– Но вам наверняка передадут депеши от короля Давида.

– Нет, пока что ему не требуется мое присутствие. Я остаюсь здесь.

– Но мое послание необходимо передать королю, – настаивала Абриэль, расстроенная крушением собственных замыслов, поскольку их исполнение целиком зависело от желаний Рейвена.

– Значит, так и будет, – объявил он, подступая еще ближе, чтобы с улыбкой взять у нее пергамент, что противоречило его прежнему отказу исполнить ее желание.

С трудом подавив вопль восторга, Абриэль благодарно улыбнулась:

– Спасибо.

– Один из моих слуг – превосходный курьер, достойный всяческого доверия и очень надежный. Я немедленно пошлю его к королю.

Ее улыбка мгновенно померкла.

– Или моего слова для вас недостаточно?

– Я не знаю, насколько вы верны слову. И вообще ничего о вас не знаю.

На этот раз она понимала, что ведет себя неразумно, поскольку всем было известно, что Рейвен – доверенный посланник короля. Но его реакция на ее предложение сбила Абриэль с толку.

– Никогда не сомневайтесь во мне, – торжественно заверил он, пристально глядя ей в глаза. – Мое слово прочнее стали, и я даю вам клятву исполнить любое ваше желание. Можете быть уверены: ваше послание все равно что в руках у короля.

– Еще раз спасибо, – вздохнула она, жалея, что не может уговорить его самого отвезти письмо. Но было очень сложно думать связно, когда он маячит над ней, такой большой и мужественный, в этой маленькой комнатке, предназначенной исключительно для женщин.

– Как вы поживаете, леди Абриэль?

– Что вы имеете в виду? – рассеянно спросила она.

– Вы только что стали вдовой, и приходится принимать много решений. Думаю, на вас свалилось много обязанностей.

– Говоря по правде, в этот момент мне угрожает только один человек, – многозначительно заметила она, подбоченившись и не оставляя ни тени сомнения в том, кого имеет в виду.

– Поскольку я никогда не угрожал женщинам, думаю, что реальна лишь угроза вашему спокойствию.

– Возможно, точнее будет сказать «запугивание». Вы хотите запугать меня, шотландец?

– И вы боитесь меня, Абриэль?

– Прошу вас, не называйте меня по имени, и нет, я не боюсь вас, – солгала она.

– Прекрасно. Предпочитаю честное состязание.

Она не замечала, что он успел наклониться к ней, и, когда выпрямился, сразу стало легче дышать.

– Если вы когда-нибудь чувствовали исходящую от меня угрозу, можете быть уверены, что просто не так поняли мою тревогу за ваше благополучие.

– Вы слишком тревожитесь, сэр, вы и все остальные, кто мечтает побыстрее и без особого труда получить состояние.

– И красавицу невесту, – добавил он с обезоруживающей улыбкой. – Не могу говорить за других, но это единственная награда, которой я ищу.

Его медовые речи исторгли из ее уст раздраженный стон. Абриэль показала на дверь:

– Прошу меня извинить. Надеюсь, вы представляете, сколько у меня неотложных дел.

С этими словами она повернулась к нему спиной, не желая видеть еще одну улыбку или наклон головы, воздействующие на и без того расстроенные чувства. Она решила, что он уйдет, но ощутила ласку его дыхания на шее, отчего на коже выступили мурашки. Прежде чем она успела отодвинуться, теплые руки опустились на ее плечи.