Четыре блондинки - Кэндес Бушнелл Страница 36

Тут Винни замечает Таннера и машет ему рукой.

– Сейчас мы с ним поздороваемся и тут же отправимся домой, – говорит она Джеймсу.

Джеймс ничего не отвечает. Он ждет удобного момента, чтобы удрать.

– Джимми – мой малыш! Джим-ми – детка! – Таннер хватает Джеймса за шею, покачивает из стороны в сторону. Потом отталкивает его и обеими ладонями сжимает лицо Винни. Притягивает ее к себе и целует прямо в губы. – Как я вас люблю, ребята! – говорит Таннер.

– Нас все любят, – отвечает Винни.

– Да, но я – больше всех, – улыбается Таннер. – Вы прошли сюда без проблем? Там у дверей стоят такие кретины. Я постоянно твержу об этом своим ребятам-пиарщиком, но все без толку. Джимми, где твой стакан? Эй, кто-нибудь, налейте этому парню коктейль! – во всю глотку вопит Таннер.

Потом он садится в кресло и откидывается назад. Хватает Винни и усаживает себе на колени.

– Берегись, малыш Джимми! – предупреждает он. – В один прекрасный день я ее у тебя украду.

«Был бы очень признателен», – думает Джеймс.

Винни хихикает и, выхватив у Таннера бокал мартини, делает большой глоток. (В присутствии Таннера Винни преображается: кокетничает. Причем омерзительно, отмечает Джеймс. Неужели она думает, что Таннер сможет увлечься ею?)

– Ух ты! Полегче, детка. Полегче! – говорит Таннер, забирая свой бокал и похлопывая Винни по бедру. При этом он просовывает руку ей под пальто. Винни не сопротивляется.

(Она ненавидит Таннера, но, стоит ей оказаться с ним рядом, она ничего не может с собой поделать. Она тут же начинает его обожать.)

– Ну как ты? – спрашивает Винни. – Только серьезно?

– Я отлучусь на минутку, – говорит Джеймс.

– Подожди-ка, браток, – просит Таннер и сует Джеймсу пузырек с кокаином. Потом он оборачивается к Винни и спрашивает: – Ну и как поживает моя будущая жена?

Джеймс в полном восторге. Он чувствует себя как напроказивший школьник, который только что стащил кусок мела у учителя. (Он действительно однажды утащил у учителя кусок мела, когда был еще совсем мальчишкой. И минуты три, пока не был пойман, просто ликовал от счастья. Тогда его отослали с уроков домой. И это ему удовольствия не доставило. Это было несправедливо. Ведь всему причиной был крошечный кусочек мела.) В туалете Джеймс сталкивается лицом к лицу с Клеем Райаном.

– О Боже! – восклицает Клей. – Я здесь пытаюсь спрятаться от жены.

– И я тоже, – признается Джеймс. Передает Клею пузырек с кокаином. Клей сует в нее кончик автомобильного ключа и подносит его к носу.

– Ну и как там сестра Винни, Эви? – интересуется Клей.

– Горячая штучка, – отвечает Джеймс.

Эви хочет трахнуться с Таннером, и подобная перспектива ее возбуждает.

Она уже три раза встречалась с Таннером, и всякий раз тот улучал момент слегка ее полапать. Это он так давал понять, что, если она не прочь с ним перепихнуться, он тоже возражать не будет.

Эви говорит себе, что ничего из этого не выйдет (на самом-то деле она думает: а вдруг что-нибудь получится и каким-то неведомым образом она окажется той самой, «единственной»), но по большому счету ей все равно. Она просто хочет хоть разок с ним трахнуться. Просто понять, что в результате получится. (Ей хочется переспать с кинозвездой. Она хотела бы переспать со множеством кинозвезд. А кто бы от этого отказался?)

У двери в мужской туалет Эви сталкивается с Джеймсом и Клеем.

Вид у них такой, словно они только что нашкодили. Джеймс вытирает нос. (Джеймс такой тусклый, думает Эви. Просто жалкий! И как только Винни может с ним спать? У него и волос-то нет.)

– Винни не видели? – спрашивает Эви.

Пока Джеймс и Клей провожают Эви в туалет, Джеймс говорит ей:

– Я этого никогда не делаю.

– Да ладно тебе, Джеймс, – отвечает Эви.

– Не рассказывай Винни, – просит ее Джеймс.

– Я все расскажу Винни, – говорит Клей. – Раструблю об этом на весь гребаный мир. Включая собственную жену. Катись она к едрене фене!

У выхода из туалета они наталкиваются на Таннера. Таннер, Клей и Эви снова заходят в туалет. Джеймс отправляется к бару, выпить. Таннер в кабинке зажимает Эви. Словно никакого Клея рядом нет. Эви кажется, что вот-вот она упадет в обморок. Таннер в жизни еще лучше, чем на экране.

– Почему тебя не было на свадьбе? – спрашивает Таннер.

– На какой именно? – удивляется Эви.

– У Джеймса и Винни.

– В клинике лежала, – отвечает она.

Вероника и Винни сидят за столиком.

– Все, что мне нужно, так просто элементарного уважения, – говорит Вероника. – Когда я познакомилась с Клеем, он жил в квартире без ванной.

– А Джеймс либо работает, либо шарит по Интернету, либо смотрит телевизор, – сообщает Винни.

И почему она вечно оказывается в компании с этой Вероникой?

– Неужели он не может хоть раз меня выслушать? А? Теперь по уши увяз в неудачных инвестициях.

– У этих мужчин на все времени хватает, кроме нас, – бросает Винни. – Что ж, теперь у меня для него тоже нет времени.

– А мой хоть бы бровью повел! А сейчас они еще и от кокаина торчат, – морщится Вероника. – Тошно смотреть – несут чушь, словно обезьяны. Просто мерзость.

Джеймс, Эви и Клей присаживаются за столик с Винни и Вероникой.

– О! Джеймс! Только не говори об этом. Это так скучно. Я недавно выяснил, что правительство незаконно импортирует шимпанзе для секретных медицинских исследований. Их содержат на каком-то складе в Нижнем Манхэттене, – выдает Джеймс.

– Кому это понадобилось везти обезьян на Манхэттен? – пожимает плечами Винни.

– А знаешь, что в некоторых племенах шимпанзе есть самки-лесбиянки, и они позволяют самцам за ними наблюдать? – спрашивает Клей, наклонившись к Эви.

– Клей, мы уходим, – говорит Вероника.

– Подожди, – просит Клей. – Я еще не допил.

– Кто-нибудь хочет еще выпить? – спрашивает Джеймс.

– Уже достаточно, – выносит вердикт Винни.

– Таннер заказывает еще по стаканчику, – говорит Джеймс.

– Таннер уходит, – говорит Вероника.

И действительно, Таннер уходит. Он направляется к лифту, с кем-то целуется, а с кем-то обменивается рукопожатиями.

– Мы подбросим тебя до дома, Эви. – Винни поднимается из-за стола.

– Спасибо. Мне не надо завтра рано вставать. – Краем глаза Эви следит за Таннером. Она не может дать ему вот так уйти. – Я сейчас вернусь, – говорит она.