Милые развлечения - Стелла Камерон Страница 36

– Малозаметно, – сказал Сэм, глядя на то место, где только что был Вормвуд, – но, говорю тебе, он болен. Что-то стукнуло ему в голову, и теперь он зациклился на тебе, Перис. Его возбуждает идея переспать с сестрой своей бывшей жены.

– Ради Бога, – Перис прислонилась к краю красного китайского столика и потерла занемевшую шею. – Ты делаешь из мухи какого-то невероятного слона.

– Так он тебя не нашел? – с надеждой спросил Конрад.

– Видишь ли… Да, Тобиас меня нашел. И вовсе не приглашал меня смотреть гравюры.

На стенах в плавучем доме висели фотографии в рамках. Виды залива, закат на острове Сан-Хуан, насколько она помнила.

– Последний раз я организовывала свадьбу много лет назад, – мечтательно проговорила Мэри. Она была маленькая и совсем худая, но движения ее были полны неожиданной грации. – Искорка, – вот что хочется увидеть на свадьбе Перис, ты в белом будешь выглядеть восхитительно. Серебряные блестки и вуаль. Мне всегда нравилась вуаль. А что плохого в пластиковых бокалах для шампанского, хотела бы я знать?

Перис встретилась глазами с Джинной и они одновременно покачали головами.

– Ну, хорошо, – деловым тоном сказал Сэм, – чего он хотел?

Поговорить о моей груди. Перис поморщилась.

– Я очень ценю вашу заботу. Вы – как семья, я вас всех люблю. Но вы напрасно беспокоитесь. Это старая семейная история, которая вдруг всплыла, и Тобиас хотел об этом со мной поговорить.

– Что я тебе говорила, Сэм, – радостно воскликнула Джинна.

– Ему аж на рынок понадобилось за тобой идти, чтобы обсудить старое семейное дело, – с сомнением заметил Сэм. – А подождать и, как все нормальные люди, поговорить с тобой по телефону он не мог?

– Может быть, это совсем не наше дело, – предположила Джинна. – Тобиас Квинн – человек, в этом городе весьма уважаемый. И, если все с тобой в порядке, Перис, мне надо возвращаться в клуб.

– Сколько из-за меня переполоха, – а лилии она забыла в кафе.

Джинна встала и подошла к Перис. Она стала перед ней и, склонив голову, сказала:

– Мы с тобой давние друзья, – она говорила так тихо, что только одна Перис могла ее слышать. – Друзья поддерживают друг друга, если что-нибудь пойдет не так. Я в любую минуту готова тебе помочь, Перис.

– Понимаю, – тихо ответила Перис, благодарно улыбаясь ей. – Если мне нужна будет помощь, я обращусь к тебе. Спасибо, Джинна.

– И тебе спасибо… – Джинна нахмурилась. Она положила Перис руки на плечи и слегка встряхнула ее: – Ты добрая, Перис. Может быть, даже слишком добрая.

Перис улыбнулась и мягко убрала руки Джинны.

– Ты думаешь, я святая – да нет же. Иди, тебе пора. Тебя клиенты ждут.

– Угу. – В глазах Джинны стояла тревога, но она протянула руку Сэму и сказала: – Пойдем, дружок, нам пора. Пора раздавать выпивку и улыбки.

– Да, скоро начинать представление, – согласился Сэм, собирая парик и туфли. – Перис, ты придешь сегодня?

– Не следи за входом. Если успею все сделать, то приду.

Когда все ушли и Перис осталась с Мэри, она спросила:

– Тебе понравился Тобиас?

– Он очень милый, дорогая моя, – ответила Мэри и подмигнула. – Уж как ему хотелось тебя найти!

Перис покинула старушку и медленно поднялась по лестнице в свою квартиру. Так зачем же Тобиас так ее разыскивал?

На третьем этаже дверь в квартиру Липсов была открыта. К дверному косяку прислонился Липс собственной персоной в атласном халате, доходившем лишь до середины его длинных худых бедер.

– Ну что, тебя не украли для гарема?

– Нет, – Перис уже поднималась по следующему пролету. – Хотя, может быть, это было бы интересно для разнообразия.

– Тебе нужен хороший мужчина, – сказал Липс. – Спроси мою миссис. От нее ты не услышишь, что ей хочется разнообразия.

Перис посмотрела сверху на блестящую макушку Липса.

– Поверю вам на слово, – ответила она. Миссис Липс никогда ничего не говорила, предварительно не посоветовавшись с мужем.

Тишина в ее квартире показалась ей благословенной.

Перис, включив вентиляторы и подняв окна, чтобы ароматный вечерний воздух, напоенный запахами цветов на пожарной лестнице, гулял по квартире, направилась в свою бело-зеленую кухню выгрузить покупки.

Есть ей не хотелось. И, похоже, не скоро захочется.

Воспользовавшись резинкой от старого пакета из-под соды, она стянула волосы в пучок и пошла к своему верстаку.

В рабочей комнате она включила лампу на шарнире и направила на стол. Там сияла ее новая коллекция – плетеные и витые золотые и серебряные нити, неповторимые кусочки кости, хрусталь, самоцветы. Техника работы и ценность применяемых материалов для Перис были не больше, чем отправной точкой в ее творчестве. В каждом произведении ощущался ее неповторимый стиль, но, возможно, эта неповторимость делала ее работы еще более соблазнительными для копирования.

Что-то было не так.

У нее была привычка накрывать вещи, над которыми работает, куском фетра. А сейчас фетр был сдвинут к подставке с надфилями. Перис сняла фетр. Серебряное колье, которое она почти закончила, лежало там, где она его и оставила. Волнообразные изгибы плавно устремлялись вниз, обнимая аметист в форме слезинки.

Все инструменты, которыми она пользовалась, были сдвинуты к левому краю верстака.

У нее похолодела спина. Она услышала постукивание и подняла голову. Альдонза, стоя на задних лапах, пыталась поймать какого жука на оконном стекле.

Кто-то здесь был и двигал ее инструменты.

Кто-то расчистил поверхность верстака, действуя в спешке. Пол был покрыт золотой и серебряной пылью, мелкими кусочками металла; Перис же обычно все отходы собирала в специально для этой цели предназначенный кожаный мешочек.

Кто-то, торопясь расчистить место, сдул опилки с тисочков, в которых были закреплены украшения, находившиеся в работе, часть опилок просыпалась на пол.

Альдонза, утомленная охотой, спрыгнула на пол и подошла к Перис; в свете настольной лампы ее глаза блеснули. Перис, ежась, обхватила себя за плечи. Кто-то трогал ее работу. Альдонза, выгибая спину, терлась о ее ноги. Перис потрогала аметист указательным пальцем. Бесполезно. Что она может сказать? Что ей показалось, будто кто-то приходил посмотреть на ее работу?

По полу ширкнули кошачьи когти. Кошка, прыгнув со своего места у ног Перис, гоняла по полу комок бумаги – к невысокому столику в центре комнаты и обратно.

Перис рассеянно поддала бумажный шарик ногой и кошка приготовилась прыгнуть на свою новую игрушку. Тот, кто приходил сюда, мог все еще быть здесь. Ушли все, кроме Мэри и четы Липсов. Мэри уже слишком стара для всего этого, а Липсы, казалось, не относились серьезно к тревогам Перис.