Мама напрокат - Слава Доронина Страница 36

– Я не могу сейчас предложить тебе отношения и сказать, что в будущем у нас будет что-то серьезное, потому что не знаю, что будет завтра, – прошептал он, смотря мне в глаза.

Все я понимала, что влечение и страсть между нами – это еще не гарантия того, что потом мы будем вместе. Только я еще ни к одному мужчине не испытывала такого сильного чувства. Но в чем-то была согласна с Андреем. Нам еще рано говорить и думать о будущем. На данном этапе отношений и с учетом ситуации с Ником – это было лишено всякого смысла.

– Я ведь и не прошу ничего, – подняла руки и положила их ему на грудь. На его лице застыло выражение муки. Он ничего не ответил, прижался губами к моему рту и подхватил меня на руки.

Отнес в спальню и поставил на ноги возле кровати, медленно снял с меня всю одежду, и каждый раз, когда задерживал на мне взгляд зеленых глаз, мое сердце сжималось в груди и пропускало удар. Так еще никто и никогда на меня не смотрел. Андрей взял меня за запястья и положил мои руки себе на грудь. Тем самым показывал мне, чтобы я сама раздела его? Вчера все между нами случилось так стремительно и неожиданно, а сейчас все было иначе. Я чувствовала, как Андрею было больно. И даже несмотря на то, что внешне он оставался таким же, как всегда, в глубине его глаз тлела мука.

Я сняла с него пиджак, расстегнула рубашку и коснулась губами твердой и мускулистой груди. Кожу на кончиках пальцев покалывало, когда я к нему прикасалась. Я стояла перед ним практически голой и дрожала от того, сколько разных чувств и эмоций вызвал у меня этот человек. Андрей обнял меня за талию и опрокинул на кровать. Его губы ласкали кожу, руки нежно гладили тело, а я подумала о том, что хочу Андрея в своей жизни не только на эту ночь, а на более длительный отрезок времени. Каким бы ни был трудным этот путь.

Мы лежали в кровати, я выписывала круги на его груди и молчала. Подняла голову и, обнаружив, что он не спит, первой нарушила молчание и спросила:

– Знаешь, я собиралась загуглить про тебя, чтобы хоть немного узнать побольше, но... – осеклась и снова бросила на него неуверенный взгляд.

– Но? Почему этого не сделала?

– У тебя и у Ника совсем нет родственников? Его бабушки, дедушки… Родственники жены, в конце концов? Неужели вы с Ником совсем одни?

– У Ника никого нет кроме меня. Хотя... есть Мария Сергеевна. Это сестра моей матери. Она живет в Рязанской области. Она уже древняя старуха, выжившая из ума. Мать Алины умерла год назад. Не выдержала такого горя и смерти единственной дочери. Мои родители... – выдохнул он. – Их я почти не помню. Они погибли, когда мне было пять. Поэтому я не располагаю большим количеством родственников.

– То есть ты не всегда был обеспеченным человеком?

– Всегда. Я не был стеснен в средствах. Мои родители были обеспеченными людьми и оставили мне небольшое наследство. Когда мне исполнилось восемнадцать, я продал квартиру родителей и уехал в Москву.

– А экстрим? Те фотографии в твоем доме...

Он слабо улыбнулся, а его лицо посветлело.

– Это было так давно, Ангелина… Кровь покоя не давала. Я был в Непале, и когда в клинике говорил тебе про ощущения в горах, то сравнение взял из личного опыта. Мы группой делали восхождение на Эверест. Это было одно из серьезнейших и дорогих испытаний за всю мою жизнь. Три человека из группы домой не вернулись. Они замерзли в горах. Не знаю, что за потребность была щекотать себе нервы. Но я чем только не увлекался в молодости. Встреча с Алиной и рождение Ника немного усмирило мой пыл и жажду к приключениям.

Слушая Андрея, я поняла, что в моей жизни было все совсем иначе: скучно и предсказуемо… Мне нечем было похвалиться. Я за границей-то была всего пару раз и то по работе. Отпуска я чаще всего проводила в деревне у мамы. И таких высот, которых добился Андрей, не достигла. Плохо стремилась? Возможно. Или отродясь не была карьеристкой.

– Кажется, ты обещала ужин? – спросил он и повернул голову, а я кивнула.

– Идем. Сейчас что-нибудь быстро приготовлю.

Андрей сидел на кухне и смотрел отрешенным взглядом в экран включенного телевизора, пока я готовила ему сытный перекус, чтобы восполнить запас его сил. Он, наверное, думал о Никите и о том, как теперь будут проходить их будни. Я тоже об этом думала и не представляла, как Андрей договорится, чтобы меня пускали к мальчику в больницу.

– Завтра я планирую провести с ним весь день, – он заметил на себе мой пристальный взгляд. – Иван сказал, что, когда кризис минует, а его организм поддержат терапией и переливанием крови, я смогу забирать его домой. У меня есть деньги и возможности, я решительно настроен вытащить его из этого состояния и победить болезнь. Чтобы минимизировать для Ника всякого рода стрессовые ситуации, о наших отношениях ему пока знать не стоит. Я не знаю, как он к этому отнесется.

– Я не собиралась ничего ему говорить…

Я не знала, как Никита воспримет эту информацию: в штыки или будет рад. Все ведь могло резко измениться, когда он поймет, что я переквалифицировалась из его друга в охотницу за папой. Но я ни за кем не охотилась и просто хотела быть рядом с двумя этими людьми.

– Разговоры об Эльвире я бы хотел, чтобы ты пресекала с его стороны. Наши отношения с ней себя исчерпали, и это решенный вопрос.

– А что с ее беременностью?

– Возможно, все, что ни делается, к лучшему, – серьезно ответил Андрей. – Иван сегодня много говорил о трансплантации костного мозга и о том, что я как донор подхожу лишь на пятьдесят процентов, а с такими показателями пересадку не проводят. Возможно, ее ребенок подойдет… Не знаю. Пока так далеко я еще не думал и не загадывал. Завтра мне нужно будет показаться на работе и передать часть дел Бастрыкину, а потом я планировал провести время с сыном. Как только Нику станет лучше и его начнут отпускать домой, я бы хотел, чтобы ты переехала к нам.

– О переезде я подумаю, Андрей, но пока не уверена, что это хорошая идея. Но в любом случае Ника я не оставлю без поддержки, – я отвернулась от мужчины, скрывая свое отчаяние.

Нет, я не рассчитывала, что тот же час получу от Андрея какие-то заверения, что в будущем наша связь перерастет во что-то большее, но меня задевал равнодушный и командный тон мужчины, словно он говорил со мной, как со своей подчиненной.

– Что-то не так, Ангелина?

Я поставила перед ним тарелку с едой и покачала головой.

– Все нормально. Ешь. Я пока приму душ.

Я намеренно оставила его одного, потому что не хотела показывать ему своих переживаний. А я переживала. И за Ника, и за Андрея, и в общем за всю эту ситуацию. Все было слишком шатко, непонятно и непредсказуемо. Услышав, как дверь в ванную комнату приоткрылась, а затем и створки душевой, я замерла. Мужские руки уверенно легли мне на талию и повели вверх. Андрей прижался ко мне всем телом, схватил меня за шею и, повернув к себе, впился губами в мой рот.

Не помню, как уснула, но проснулась оттого, что услышала голос Андрея. Он с кем-то разговаривал по телефону. Взглянув на часы, я отметила про себя, что время было позднее. Поднялась с постели, чтобы узнать, все ли у Андрея нормально, но услышав, как он четко выговорил имя «Эльвира», напряглась и застопорилась. Я не хотела подслушивать этого разговора, но все же любопытство взяло вверх. Никогда бы не подумала, что окажусь втянута в треугольник отношений, но, кажется, Эльвира просто так не отступится от Андрея и захочет от меня избавиться всеми путями. Особенно если и впрямь окажется, что она носила под сердцем его ребенка...