Изморозь на сердце акварелью - Ольга Горовая Страница 36

Постоянный стресс, напряжение, ссоры и авралы… А сейчас вспоминает — и весело, тепло на душе. А вот Ярослав оторвался от рисунков и смотрит на нее в упор теперь. Тяжело, давяще… И дышит так же, будто по лестнице пешком взбежал, без остановки до самой крыши. Грудь ходуном ходит, на скулах румянец какой-то проступил, и всего мужчину как потряхивает. А он неотрывно смотрит на нее, глаза в глаза! Да так, что Софию уже колотит крупной дрожью от сопереживания, от того, что на него уже всей душой своей настроена! Только вот понять не в состоянии, чем такая реакция вызвана?

— А кто дизайн твоей квартиры придумал? — спросил, а сам так смотрит, точно уже знает ответ.

И этот взгляд ее пугает еще больше. Не похож сам на себя… Или нет, похож… Только вот никогда не видела его настолько распахнутым, словно с ревущим в душе пламенем. И невероятно решительным.

— Да что такое, любимый мой?! — непроизвольно губу закусила. — Я сама все переделывала. Точнее, я проект создала, а строители делали. У меня второе образование — дизайнер. Уже для души, а не ради прибыли, училась на заочном, — не выдержала, обхватила себя руками за плечи. — Ну чем тебя эти рисунки так разозлили?! — с жалобными нотками вышло, с каким-то отчаянием.

— Софи… — Ярослав вздрогнул и медленно веки прикрыл, будто отрезая себя от нее. Шумно выдохнул. — Нет. Не разозлили… — ничуть не помогая ей разобраться, медленно качнул головой. Еще сильнее, показалось, стиснул пальцы…

И вдруг захлопнул папку! Еще и ладонью сверху припечатал. Да так, что стол затрясся, кофе, стоявший на другом краю, расплескался немного. Но мужчина и не заметил этого, его самого трясло, кажется. И каким-то безумным вихрем внезапно по кухне пронесся, сгребая с кухонной столешницы… ее таблетки!

Да что такое?!

— Ярик?! Что ты делаешь?! — совершенно растерялась Софи. — Что происходит?! Это мои таблетки…

Абсурд какой-то, ей-богу!

А он, запихнув это все в карман спортивных брюк, уже ее саму в охапку сгреб крепко. Обнял так, словно впечатать Софию в свое тело хотел. Обхватил пальцами, всей ладонью затылок, буквально притиснул голову Софи к своей груди.

— Все нормально!.. — яростно заявил мужчина в ее макушку. — Я знаю, что таблетки твои, любимая моя. Знаю.

Хорошо, услышать от него «любимая» — оказалось безумно приятно. Дрожь совсем иного толка по позвонкам пробежала, собираясь теплым ворохом в груди. Казалось… Да нет! Точно знала, что Ярослав Крапивин такими словами не разбрасывается!

Но и, несмотря на это, такое ощущение дурацкое, будто Ярослав не в себе немного. Всполошенный весь словно, совершенно на себя не похожий, она чувствует, что у него каждую мышцу трясет от напряжения. И не отпускает же ее, воли не дает и на йоту от него отступить.

Еще ни разу его в таком… настроении, что ли, не видела. И никак разобраться не могла, что же случилось? Что настолько его взбудоражило.

— Все хорошо будет, моя Софи. Я их тебе сам давать буду, точно по схеме, как доктор назначила. Не переживай, — он принялся ее волосы гладить, будто считал, что должен успокоить Соню. — Только они у меня будут, любимая… И, если еще есть, я заберу… Прости, Софи! Но я не могу тебя потерять! Не хочу, не готов, не в состоянии, когда нашел только! — неожиданно тяжело, словно из груди это признание проталкивал, процедил сквозь зубы. — Я все на себя возьму, не переживай. Все нормально… Наладим. Придумаю… — прижав ее еще теснее, выдохнул Ярик.



Как по ней, так нервничала тут не Соня, точно! И успокаивать не ее было нужно…

— Слушай, чем тебе мои таблетки-то не угодили?! — старалась не сильно голос повышать, порадовавшись, что вот это непонятное нечто на него накатило, когда Яся спокойно мультики смотрела. — Ты же сам настаивал, что я их принимать должна, не забывая…

Неким краем сознания, Ярослав понимал, что ведет себя крайне странно.

То есть, так, вероятно, казалось Софи. Но он-то знал, что логика в каждом его поступке есть! В каждом слове и действии! И даже в том безумном страхе, что сейчас охватил все существо, заставив адреналин рвать сосуды.

Ничего. Ничего… Он теперь сумеет все организовать так, чтобы все нормально было. Ярослав продумает и рассчитает так каждый нюанс их жизни, чтобы у нее никогда срывов не случилось. И…

ОН ПРОСТО НЕ МОГ ПОТЕРЯТЬ СОФИ! И точка.

Ее он потерять не мог. Ни эту женщину, ни ее дочь, также незаметно проникшую в его грудную клетку, ни то, что сам испытывает около этих двоих.

Не мог… Прижал Софи к себе крепче, все же осознавая, что со стороны его поведение кажется диковатым, наверное. А сам прикидывал, где у него еще в доме есть таблетки? Или у нее в сумке?.. Надо бы все выяснить и тут промаха не допустить. И внимательно следить за тем, как она питается… Поверил, когда сказала, что занята сильно была и денег не хватало, но… Помнил, как мать вечно от еды отказывалась, заявляя, что «не может есть, когда такая драма»!.. Может, и зря переносил, но ведь Софи не первый раз себя до язвы доводит, если слова врача вспомнить!

В голове все смешалось, черт! Стучало по вискам изнутри.

Настоящее, все те мелочи, которые цепляли внимание эти недели. Но поздно, поздно уже, по самую макушку утонул в этой женщине! В своей… С отцом так же было? Господи, ужас безумный будто взорвался за грудиной.

Прошлое, какой-то беспомощный детский страх, который, оказывается, так никуда из сути его и не делся, просто припорошило годами и событиями, наставлениями отца, как себя мужчина вести должен. Никогда своих чувств не проявлять, контролировать каждую мелочь ежесекундно…

Похоже, с этим у него сейчас имелись проблемы. Ярослав ощущал, что его трясет, от контроля — одни ошметки, если уж откровенно.

— Любимый мой, я ничего не понимаю! — чувствовала это и Софи, очевидно.

Вцепилась в его плечи, попыталась в глаза заглянуть, чуть отстраняясь. А ему так хорошо, как бальзамом на душу, что нет сомнений в чувствах с ее стороны.

— Что с тобой, Ярик? — настороженно и… вроде, более здраво, нежели он сейчас мог, уточнила любимая, рукой погладив его щеку.

