Недоверчивое сердце - Конни Мейсон Страница 36

Кейси дожидался у ворот территориальной тюрьмы Юмы появления своего брата. Он успел приехать в Юму вовремя, еще до начала суда, и проконсультировался с адвокатом Марка. Свидетелем перестрелки оказался коммивояжер, который проезжал через город; он даже представления не имел, что его показания нужны во время суда над Марком. Будучи человеком по натуре робким, он так испугался неожиданной перестрелки, что с первым же дилижансом покинул город.

О том, что его разыскивают, он узнал из объявлений в газетах и специальных листовок, разошедшихся по всей Аризоне, а также по крупным городам других западных штатов. Обещанное вознаграждение побудило Дьюела Брикли вернуться в Юму. На объявление откликнулось немало любителей легкой наживы, однако бармен заведения, где шла фатальная игра и состоялась перестрелка, уверенно опознал в Брикли исчезнувшего свидетеля. Кейси благодарил Бога за то, что у него есть деньги на выплату вознаграждения, но при этом его не покидало чувство вины по поводу того, как они ему достались. Даже то, что он не выдал Белл Макалистеру, не облегчало угрызений совести.

Кейси неотступно думал о возвращении в Сан-Франциско. С самого приезда в Юму его тяготили дурные предчувствия: непонятно, с чего они возникли, но он был уверен, что связаны они с Белл и Томми. Тяжелый камень лежал у него на сердце, а нынешним утром страхи его обострились в связи с загадочной телеграммой, полученной от Наоми. Из нее он понял только то, что Белл в нем нуждается и что ему следует вернуться во Фриско как можно скорее.

Кейси вспомнил об их с Белл бурном расставании. Простила ли она его? Вряд ли. До тех пор пока Томми не будет вместе с ней, она не пустит Кейси в свою жизнь. Ее тело откликается на его чувства, а разум протестует. Белл в таком отчаянии, что ему остается только молить небеса, чтобы она не наделала глупостей во время его отсутствия…

Послышалось звяканье металла о металл, и Кейси вернулся к реальности. Настал день, которого он так долго дожидался: сегодня Марк освобождается из тюрьмы. Вот он уже вышел из тюремных ворот, бледный и худой, но свободный, о Господи милостивый, свободный! Кейси заулыбался во весь рот, спрыгнул с седла и, похлопав Марка по спине, обнял его крепко-крепко. Марк, словно лишь теперь сообразив, что он уже за воротами своего узилища и что караульным на вышке нет до него дела, испустил ликующий вопль и ответил на объятие брата своим, не менее крепким.

— Давай-ка двинем в гостиницу, — предложил Кейси, вручая Марку поводья свободной лошади, которую нанял в городе. — Надо обсудить наши планы.

Короткая поездка в город прошла почти в полном молчании: Марк наслаждался картинами и звуками природы и свободы. Он глубоко вдыхал чистый воздух, громко восторгался голубизной неба и величием гор. Кейси неприметно улыбался: он никогда прежде не слышал от брата поэтических восхвалений чего бы то ни было — разве что по адресу красивой женщины.

В номере гостиницы Кейси принялся расхаживать из угла в угол.

— Тебя что-то беспокоит, Кейси? — спросил Марк. — Ты даже не упомянул о деле, которое расследовал в Сан-Франциско. Оно завершено?

— Отнюдь нет. — Кейси остановился перед братом. — Я должен вернуться. Чем скорее, тем лучше, и я хочу, чтобы ты поехал со мной.

Марк улыбнулся, и при этом у него на подбородке обозначилась ямочка, точь-в-точь такая, как у Кейси.

— Зачем? Я пообещал себе больше не ввязываться ни в какие истории. Я получил хороший урок, братец.

— Марк, здесь у тебя ничего не осталось. Мы продали дом, оставленный нам с тобой отцом по завещанию, чтобы заплатить твоим адвокатам. У тебя нет ни работы, ни денег, о которых стоило бы говорить.

— У меня сохранилась пара сотен долларов. Место в газете я потерял, но найдется что-нибудь другое. Зачем тебе надо во Фриско?

— Если ты хорошенько подумаешь, то поймешь, что тебе стоит поехать со мной. Вот прочти. — Кейси достал из кармана и протянул брату смятый листок телеграммы.

Марк читал текст с возрастающим любопытством.

— Кто, черт побери, эта Наоми?

— Владелица популярного борделя.

— А Белл? — спросил Марк с кривой усмешкой. — Только не говори мне, что это одна из лошадок в конюшне Наоми. Что-то я не помню, чтобы ты путался со шлюхами. Или это часть того дела, которым ты занимался?

— В известной мере. Я получил крупную сумму от одного богатого виноторговца, который хотел, чтобы я отыскал его внука. Белл — мать этого мальчика. После смерти своего мужа она скрылась вместе с ребенком.

— Ты нашел их, как я понимаю. На моей памяти ты всегда находил любого мужчину… или женщину. Ну и что дальше? Ты явно рассказал мне не все, а лишь малую часть.

— Макалистер, мой клиент, охарактеризовал Белл как шлюху, которая при помощи своих уловок женила на себе его сына. Заявил, будто она бессердечная, хладнокровная охотница за деньгами. Отыскать ее не составило особого труда. Она оказалась совсем не такой, какой изображал ее Макалистср.

— Это интересно. Продолжай.

Кейси не скрыл от брата ничего, включая и то, что маленький Томми был похищен именно тогда, когда он и Белл занимались любовью у него в комнате. Рассказал, как люди Макалистера выследили его, когда он возвращался в Плейсервилл, и об оставленном на подушке Томми письме, изобличающем Кейси как наемника старого хитреца.

— Я виновен в том, что проявил неуместную беспечность. Мне следовало замести следы, но я недооценил Макалистера и поступил глупо.

— Если Белл такая любящая мать, как ты утверждаешь, то для нее, очевидно, непереносима разлука с сыном.