Нечто греховное - Сюзанна Энок Страница 36

Закери только виновато пожал плечами.

– Как подобная блажь могла прийти тебе в голову?! – продолжал негодовать герцог. – Я надеялся приятно провести там сегодня время в компании Шея.

– Разве ты не говорил, что нам следует получше узнать этих людей? – возразил Закери, состроив оскорбленную мину.

– Узнать кого-то получше еще не означает общаться с ним постоянно, можно ограничиться и сбором сведений об интересующем тебя человеке. Заруби это у себя на носу, братец!

– Однако не лучше ли изучать объект своего внимания непосредственно? Тем более если есть возможность сделать им одолжение и пригласить в лучшую ложу в театре? Ведь иначе им, лишь недавно прибывшим в Лондон, пришлось бы довольствоваться наисквернейшими местами!

– Откуда тебе это известно?

– От самого маркиза Ганновера. Мы с ним встречались этим утром по поводу сдачи мне в аренду его пастбища неподалеку от Бата.

– И он пожаловался тебе, что недоволен местами в театре?

За этим невинным на первый взгляд вопросом таилось желание опытного политика выяснить характер и настроение маркиза, меру его амбициозности и неудовлетворенности положением семьи в высшем лондонском обществе.

– Да нет, он ни на что не сетовал, просто обмолвился об этом случайно, когда разговор зашел о наиболее ярких событиях в нынешнем светском сезоне. Маркиз, похоже, был рад и тому, что ему вообще удалось достать билеты на премьеру этой пьесы. «Буря» – одна из любимых вещей его дочери.

Себастьян мысленно отметил, что в этом ее предпочтения совпадают с театральными вкусами Шарлеманя. Любопытно, упоминал ли он сам эту пьесу в беседе с Саралой? Как правило, охотницы за состоятельными мужьями называют в таких случаях другие произведения Шекспира в качестве любимых – «Ромео и Джульетта», «Сон в летнюю ночь», «Много шума из ничего». Приходилось признать, что эта девушка мыслит весьма неординарно.

– Раз так, то не надо ли послать за семьей Карлайл мой экипаж? – спросил он.

– Нет, они будут ожидать вас с Шеем в фойе театра. Лакей поставил на стол заказанные блюда, и Закери умолк: во время еды он утрачивал способность думать и разговаривать.

Выждав некоторое время, Себастьян все же спросил:

– А как мне объяснить эту встречу с ними Шарлеманю? Он ведь обязательно спросит, кто ее нам устроил.

Проглотив кусок утки, Закери облизнулся и сказал:

– Так это ты сам все и устроил, дорогой брат! Мы ведь уже говорили об этом. Скажи Шею, что пригласил их в свою ложу, поскольку знал, как трудно достать билеты на этот спектакль.

– Оригинальная идея! Скажи на милость, а кроме этого, я ничего такого не сделал, о чем запамятовал?

– Пока нет, но в случае чего я дам тебе знать.

– Благодарю тебя, Закери! Но впредь попрошу уведомлять меня о моих поступках заранее. Договорились?

Закери чуть было не поперхнулся.

– Разумеется, Себастьян, – прокашлявшись, ответил он. – Но только это больше не повторится, будем считать сегодняшний случай исключительным.

– Рад это слышать! – усмехнулся Себастьян.

Пока Дженни колдовала с ее волосами, укладывая их замысловатым образом у нее на голове, Сарала напевала веселую индийскую песенку. Весь день оказался полон удивительных событий, и если бы она вела дневник, то непременно описала бы их в подробностях, испещрив наиболее примечательные записи восклицательными знаками и прочими пометами.

Лорд Шарлемань Гриффин оказался настолько любезен, что не только устроил ей экскурсию по руинам римской крепостной стены и старого Тауэра, но и попросил, чтобы им дали в сопровождающие опытного гида. От него Сарала узнала столько нового для себя из истории Лондона, что пришла в полнейшее восхищение.

В общем, все прошло блестяще – иначе нельзя сказать. Теперь даже странная манера Шея торговаться из-за китайского шелка не вызывала у нее возмущения. Впрочем, вряд ли те ощущения, которые она действительно испытывала, можно было назвать неприятными, хотя они и вызывали у нее сердцебиение и мурашки по коже. Все это с лихвой компенсировалось удовольствием, полученным от обстоятельной беседы об антиквариате, деловой практике и политике.

Даже разговоры со знатоками истории в Дели не доставляли Сарале такого наслаждения. Там ее собеседниками становились либо престарелые чиновники английской администрации, либо высокомерные офицеры, либо самодовольные и амбициозные юноши из местных знатных семей, заботящиеся только о собственной карьере или коммерческой выгоде. После бесед с ними у нее возникало чувство, что они как бы делали ей одолжение. Шарлемань оказался совершенно другим.

Его характер нельзя было назвать легким, но следовало отдать должное и его самоуверенности, эрудиции и приятной внешности. В последние дни испарились и всякие следы снисходительности в его тоне, зато прибавилось страстности в поцелуях и напористости в ведении переговоров.

Вот только почему-то он отказывался согласиться на ее условия, вполне разумные, на ее взгляд. Да и она тоже не настаивала на скорейшем достижении соглашения, хотя и могла бы. Похоже было, что она боялась утратить возможность встречаться с ним и пользоваться его любезными приглашениями на экскурсии по достопримечательностям Лондона. При всей ее преданности семейным интересам и желании пополнить золотыми гинеями заветный сундучок ей было трудно сделать выбор между дочерним долгом и приятным времяпрепровождением с Шарлеманем. Так или иначе, но пока она что-то мурлыкала себе под нос.

Итак, сегодня вечером ей предстояло увидеть «Бурю». Предвкушение удовольствия не омрачили ни сожаления отца в связи с их плохими местами, ни истерика, которую закатила маркиза, заявившая, что она отказывается посещать театр, Раз им придется сидеть далеко от «нужных людей, в окружении стряпчих, банковских клерков и мелких торговцев, что Для нее просто унизительно».

Сарала была готова даже простоять весь спектакль в проходе. Она обожала пьесы Шекспира и являлась страстной поклонницей таланта Эдмунда Кина, игравшего Просперо.

– Вы в хорошем настроении, миледи, – заметила Дженни, покончив с ее прической и взявшись за украшение хозяйки серьгами и ожерельем.

– Да, это верно, – подтвердила Сарала.

– Следовательно, вы довольны тем, как прошел пикник с лордом Шарлеманем?

– Более чем. Вдобавок он отвез меня на экскурсию в Тауэр.

– Надеюсь, он не пытался снова вас поцеловать? Ваше скромное платье остудило его пыл?

– Фу, Дженни! Прекрати говорить глупости!

– Не сочтите за дерзость, миледи, но позволю себе напомнить вам, что ваша матушка леди Ганновер приказала мне присматривать за вами. К тому же вы плохо знаете Лондон, а я выросла в нем. И мне ли не знать, что девушке нельзя позволять кавалерам целовать ее до свадьбы. Это может плохо кончиться.

– Но мы же не станем рассказывать об этом кому попало, верно? – Сарала натянуто улыбнулась. – Пойми, Дженни, это всего лишь одно из ухищрений лорда Шея с целью купить у меня шелк подешевле, и не более того.