Неуловимый граф - Барбара Картленд Страница 35

В руках у нее были узелок Калисты и какой-то сверток — вероятно, отвязанный от седла Ореста, — в котором были дорожные вещи графа.

— Мне так жаль, мадам, прямо не могу вам сказать, как я расстроилась, когда узнала про вашего мужа! — Голос хозяйки был полон сочувствия. — Ох уж эти разбойники! Повесить бы их всех — только этого они и заслуживают!

— Без сомнения, их следовало бы наказать! — согласилась с ней Калиста. — Нам еще повезло, что они нас не убили и нам удалось спастись. — Говоря это, она заметила, как глаза хозяйки остановились на ее руке, на которой не было перчатки, и быстро добавила:

— Они забрали все мои драгоценности, даже обручальное кольцо, но муж стал сопротивляться, и им не удалось схватить его кошелек.

Калиста подумала, что для хозяйки будет большим облегчением узнать, что услуги их не останутся неоплаченными, и она надеялась, что граф не совершил такой глупости, как она сама, и не отправился в дорогу, не взяв с собой достаточной суммы денег.

— Какое несчастье! Боже мой, как вам не повезло, мадам! — причитала хозяйка. — Ведь обручальное кольцо — это сокровище, которым каждая женщина — богатая она или бедная, высокого или низкого происхождения — дорожит больше всего на свете! Ничто не может его заменить, мадам!

— Вы правы, — тихонько вздохнула Калиста. Обернувшись, она увидела, что графа уже раздели и уложили, укрыв одеялом. — Скажите, пожалуйста, — обратилась она к хозяйке, — нет ли рядом с этой комнатой еще одной, где я могла бы спать? Мужу моему сейчас нужен покой, и я не хотела бы ему мешать, но все-таки лучше мне все время находиться поблизости, чтобы услышать, если он позовет, и сразу подать ему все необходимое.

— Ну конечно, я понимаю, мадам, — согласилась хозяйка. — Тут рядом есть маленькая гардеробная, в нее можно пройти прямо из спальни. Обычно ее занимают мужчины, но, может быть, она покажется вам достаточно удобной, и вы немножко поживете в ней, пока вашему мужу не полегчает.

Говоря это, хозяйка открыла дверь, и Калиста увидела за ней еще одну спальню, куда больше того фургончика, в котором ей приходилось жить в последнее время. Поблагодарив хозяйку, девушка заверила ее, что ей тут будет очень хорошо и удобно.

Заметив, что женщина с любопытством поглядывает на ее узелок, Калиста объяснила:

— Воры унесли все мои вещи, все, что я захватила с собой в дорогу. Надеюсь только, там не было ничего особенно ценного. Я была бы вам очень благодарна, если бы вы приказали выгладить два моих оставшихся платья, и я уверена, у вас найдется лакей, который позаботится об одежде моего мужа.

Хозяйка успокоила ее, заверив, что в этой гостинице им окажут все необходимые услуги.

Увидев, что хозяин уже собирается выйти из комнаты, Калиста горячо поблагодарила и его тоже.

— Разрешите мне узнать ваше имя, мадам, — спросил он уже с порога.

— Ну конечно, — ответила Калиста. — Хелстон. Мистер и миссис Хелстон. Мы из Лондона.

— Доктор скоро будет, мадам; надеюсь, после «его визита вы не откажетесь от легкого ужина?

— Благодарю вас, с удовольствием, — сказала Калиста.

Слуги, которые помогали перенести графа наверх, вышли, и в комнате остался только один — маленький, худенький, но очень жилистый и, как видно, выносливый человечек. Он заверил Калисту, что все время будет рядом и явится по первому ее зову в любое время дня и ночи.

Закрыв, наконец, и за ним дверь, Калиста смогла подойти к постели графа, чтобы взглянуть на него.

Пока они ехали сюда, глаз графа страшно распух и не открывался, но девушка понимала, что это не так опасно, как то, что у него могли быть сломаны ребра и повреждена грудная клетка.

Во всяком случае, ни о чем нельзя было судить с полной уверенностью до прихода врача, а потому Калиста прошла пока в свою комнату, чтобы снять шляпку и пригладить волосы.

Вернувшись в спальню, она снова села у постели графа, не спуская глаз с его лица.

Просто какой-то рок преследует нас, подумала девушка, постоянно сталкивая друг с другом.

Она сделала все, что могла, предупредила его, чтобы он не входил в ее жизнь, но он не внял предупреждению; и вот теперь, когда она бежала прочь, чтобы спасти и его и самое себя от того, что им было уготовано и чего оба они не хотели принять, он появляется снова, и ей ничего больше не остается, как только ухаживать за ним, пока он не поправится.

Калиста понимала, что нельзя сейчас же послать за его слугами и экипажем и унизить его, позволив им увидеть своего господина в таком состоянии.

Она понимала также, что в этом случае потребовалось бы слишком многое объяснять, даже если бы ей удалось сразу же исчезнуть.

Так что единственной возможностью загладить вину, которая, в сущности, целиком лежала на совести ее матери, было держать все случившееся в тайне и постараться, чтобы ни одна душа не узнала об этом.

Врач прибыл быстрее, чем ожидала Калиста.

Это был грубоватый, но добродушный деревенский костоправ, привыкший иметь дело со всякими травмами, случающимися иногда при верховой езде, большой специалист по разнообразным переломам и вывихам.

Он внимательно осмотрел и ощупал графа.

— Готов спорить на что угодно, миссис Хелстон, — проговорил он наконец, — что ваш муж, кстати, замечательно здоровый и красивый молодой человек, — не очень сильно пострадал; самое худшее, что у него может быть, — это парочка сломанных ребер! Сейчас я наложу ему тугую повязку. Конечно, для него это будет связано с временными неудобствами, но ничего страшного, это ненадолго!

— Я так рада! — воскликнула Калиста. — А вы не думаете, что у него сломана челюсть?

Доктор улыбнулся.

— У него, без сомнения, будет синяк вокруг глаза, который несколько подпортит его внешний вид, — заметил он, — и ему, пожалуй, несколько деньков будет не до смеха! И все же ему здорово повезло, что эти треклятые разбойники, — прошу прощения за такое слово, — не сломали ему нос!

— А почему именно нос? — удивилась Калиста.

— Мужчина, который был их предыдущей жертвой, очень сильно пострадал, — объяснил доктор. — Ему раздробили нос, а на руку ему пришлось наложить шину на целых шесть недель!

Он туго перебинтовал грудь графа, посоветовал Калисте прикладывать гусиный жир к его синякам и пообещал заглянуть на следующий день.

— Как долго он пробудет без сознания? — спросила она.

Врач пожал плечами.

— Вряд ли он будет очень хорошо себя чувствовать, когда придет в себя! — заметил он. — Так что, мне кажется, чем дольше он будет пребывать в неведении о том, что с ним случилось, тем лучше для него! Я оставлю вам пузырек с настойкой опия на тот случай, если он будет беспокойно спать ночью. Вреда это ему не причинит, но, по крайней мере, он не будет чувствовать себя как птичка с подрезанными крылышками и не будет метаться, пытаясь взлететь!