Неотразимый обольститель - Бетина Крэн Страница 35

– Я не стану сравнивать свою жизнь или свой опыт с твоим, Присцилла. Причина, по которой я предложила тебе поработать в «Вудхалле», – то, что тебе надо очень многому научиться в жизни.

– Да? Интересно, чему можно научиться, варя кашу целыми галлонами или торгуясь на рынке с какими-то грязными стариками? – заявила девушка.

– Со сколькими жильцами «Вудхалла» ты познакомилась? – спросила Беатрис.

Присцилла нахмурилась.

– Ну, не знаю... в основном с теми, что работают на кухне.

– Расскажи мне о них.

– Зачем? – Девушка прищурилась.

– Мне интересно. А тебе разве не интересны люди, с которыми ты работаешь?

Присцилла страдальчески вздохнула, как бы заставляя себя смириться с тем фактом, что ей предстоит еще одна лекция.

– Нора – главная повариха... Эстель – ее помощница... Мэри Элис только недавно приехала, и ее приписали к кухне, как и меня. Еще есть Тэд, он моет посуду... ему двенадцать лет. И потом Рита... она беременная. Каждое утро ее тошнит... все это слышно... просто отвратительно! – Присцилла скорчила гримасу.

– А что ты о них знаешь?

Племянница негодующе уставилась на Беатрис.

– Я знаю, что Нора кричит, а Эстель сплетничает, и кажется, у Мэри Элис есть муж, который где-то на Западе ищет золото. Рита не замужем, и она боится, что ее выгонят на улицу. А мать Тэда умерла два года назад в «Вудхалле», и ему позволили остаться, не отдали в приют.

– И это все? – спросила Беатрис.

– Разве недостаточно? – Присцилла избегала ее взгляда. Беатрис тихо вздохнула.

– Вот что я тебе скажу. Завтра я буду показывать пансион нескольким джентльменам. Я бы хотела, чтобы ты сопровождала нас и увидела большее из того, что там происходит... познакомилась с другими людьми.

Присцилла выпрямилась.

– Но завтра мне опять надо работать на кухне.

– Думаю, они не будут возражать, если после обеда ты уйдешь на час или два. Завтра утром я поговорю с Ардис Герхардт и все устрою. Что скажешь?

Присцилла сморщила носик.

– Если мне можно будет хоть ненадолго сбежать из этой вонючей кухни, то я согласна.

Тем же вечером в отделанной дубовыми панелями курительной комнате закрытого клуба «Пантеон» собрались Гарри Уинтроп, Арчибальд Линч и еще трое из девяти членов правления корпорации. Джентльмены раскурили дорогие сигары, один за другим выдохнули клубы ароматного дыма и откинулись на спинки глубоких кожаных кресел. Как обычно, разговор перешел на дело, коснулся курса акций и возможности инвестиций.

– Джегер, из Немецкого сберегательного банка, недавно подбросил мне несколько прекрасных идей, – провозгласил Линч и замолчал, чтобы привлечь внимание троих директоров. – Он говорит, что Американские телефонные и телеграфные линии очень быстро расширяются. Пара немецких ребят на нашей бывшей родине – Даймлер и Бенц – изобрели новый двигатель, который работает на нефти особого сорта. Еще одна повозка без лошади, но на нее стоит посмотреть. И в Нижнем Ист-Сайде появилась фабрика Флеглера и Фейна.

– Флеглер и Фейн? Никогда о них не слышал, – заявил один из директоров.

– Выгодная штучка: здание крепкое, масса дешевой рабочей силы, – проинформировал всех Уинтроп. – Они делают крючки, кнопки и эти новые застежки – «молнии». Кажется, они сейчас входят в моду. Я проверял.

– Ну и?.. – Еще один из директоров, явно заинтересовавшись, выпрямился в кресле.

– Местечко просто само просится в руки. Им не хватает наличности. Нужен капитал, чтобы расширяться и начать производство новых застежек.

– Звучит неплохо, но наверняка есть какое-то «но». – Третий из членов правления, поймав взгляд, которым обменялись Линч и Уинтроп, с отвращением фыркнул и поставил свой бокал. – В наши дни без «но» ничего не обходится. Линч изучающе посмотрел на директоров.

– В корпорации могут быть возражения.

– От президента, без сомнения, – подхватил один из них. – И что же заставит ее отказываться от такого лакомого кусочка? Она не против выгоды.

– Дешевые работники, – ответил Уинтроп. – Женщины и дети.

Раздался всеобщий стон, мужчины потянулись за бокалами и снова откинулись в креслах.

– Опять это, – проговорил один из членов правления, одним глотком покончив с выпивкой и со звоном поставив стакан. – Мне осточертело отменять сделки и терять деньги из-за какой-то чепухи, которая ранит ее дамскую чувствительность. Нечего заниматься бизнесом, если не хватает мужской твердости.

– Да и еще кое-чего мужского, – игриво добавил Линч. Все рассмеялись, но смех этот не был добрым.

– А может, хватит превращать Объединенную корпорацию в филиал Общества милосердия? – заявил Уинтроп; – Может, нашего президента пора заменить?

– Этого не произойдет, – сказал третий из директоров, сбивая пепел с сигары в ближайшую хрустальную пепельницу. – Пустые слова, и мы зря теряем время.

– А как вы отнесетесь к тому, что у нас есть средство, чтобы заставить ее принять решение удалиться из правления? – с кривой ухмылкой проговорил Линч. – И мы можем гарантировать, что после заседания правления ее мнение не будет значить ничего в руководстве Объединенной корпорации?

Трое директоров переглянулись и передвинулись на край кресел.

– Что у вас есть?

Линч понимающе взглянул на Уинтропа, и злая улыбка пробежала по его губам, когда он перевел взгляд на остальных.

– Грязь. Что же еще?

Коннор, прибывший на следующее утро в «Вудхалл», выглядел отдохнувшим, уверенным в себе и до отвращения красивым. За ним по пятам следовали репортеры из трех ведущих городских газет. Среди суматохи и суеты, царивших в главном холле пансиона, его дожидались Беатрис с Присцил-лой, кандидат Джон Незертон и директор «Вудхалла» Ардис Герхардт. Как только адвокат вошел в двери, Беатрис принялась изучающе разглядывать его темно-серый пиджак, брюки в тончайшую полоску с аккуратно заутюженными складками и безупречный шелковый галстук. Ее раздражал его безупречный внешний вид. Пэнси из «Восточного дворца» была права – должен существовать закон, по которому внешний вид мужчины соответствовал бы его внутренним качествам. Коннор поднял глаза, поймал ее взгляд и улыбнулся. Она отвернулась и решила больше не смотреть на него.

Женщинам, проживающим в пансионе, необходимы и еда, и одежда, и пристанище, – объясняла Ардис Герхардт, начиная экскурсию. Чтобы удовлетворять каждодневные запросы почти сотни людей, требуются хорошая организация и объединенные усилия персонала и самих проживающих. Каждой женщине, принятой в пансион, даются сменные задания – готовка, уборка, стирка, шитье и уход за детьми.

Они вошли в большую кладовую для белья, в которой полки с простынями, одеялами и полотенцами покрывали стены от пола до потолка. Заведующая остановилась у большого, освещенного солнцем стола посередине комнаты и обратилась к женщине с изможденным лицом, которая штопала пожертвованные кем-то простыни.