Без тени сомнения - Евгения Кирова Страница 35

Я выбегаю из этого дома, как ошпаренная. В голове стучит только одна мысль: «Не верю, этого не может быть». Я чувствую, что умираю, не понимаю, как за три дня можно перейти из состояния «Я самая счастливая» до состояния, когда у тебя не двигаются руки и ноги. Я, молча, захожу в квартиру и иду к себе в комнату. Надя тут же оказывается рядом.

— Катя, что случилось? На тебе же просто лица нет.

— Ничего, все нормально. Просто плохо себя чувствую.

— Ты же не разговаривала с Димой? Ты обещала, что вы не будете мириться.

— Нет, мы не будем мириться, — я сажусь на кресло, а сестра довольная ходит по комнате. Я, наверное, плохая сестра, но сейчас я не могу думать о ее проблемах, думаю только о себе.

— Давай посмотрим какой-нибудь фильм?

— Да, выбирай, что ты хочешь, — это вряд ли поможет мне отвлечься, но я хотя бы попробую. Мы смотрим комедию, я едва ли могу понять, о чем там речь. После фильма Надя уходит к себе в комнату, а я остаюсь одна со своими мыслями.

Слезы приходят ночью, я никак не могу уснуть, они душат меня. Я стараюсь плакать в подушку, чтобы не разбудить сестру и родителей. Утром просыпаюсь с больной головой и опухшими глазами.

В институт мы идем вместе с Надей, и по дороге встречаем Машу. Она видит, что я молчу, но ничего не спрашивает при сестре. Всю дорогу сестра рассказывает ей про вчерашний фильм, а у меня нет сил, чтобы участвовать в разговоре. В институте мы оставляем Надю, а сами поднимаемся на свой этаж. Возле двери в аудиторию стоит Дима. Я не хочу, чтобы он видел мои глаза и смотрю на свои сапоги.

— Ты все неправильно поняла вчера. У нас ничего не было с той девушкой. Я, конечно, не ангел, но я тебе не изменял. Я пил весь день и не смог добраться до дома, поэтому остался там ночевать.

— Хорошо. Я поняла тебя. Это все? — главное, чтобы он побыстрее ушел.

— Нет, не все. Я хочу извиниться, прости меня за все. И за вчерашнее, и за Надю.

— Я тебя прощаю. Но между нами ничего не меняется, мы больше не вместе.

— Катя, я люблю тебя, ты меня тоже, я знаю. Давай попробуем все сначала, — я понимаю, что он не отстанет, мне нужно что-то срочно придумать.

— Дима, я не хочу пробовать все с начала. Я тебя не люблю.

— Когда ты поняла это?

— Недавно, просто не знала, как тебе сказать. Я же говорила тебе, что для меня проблема расстаться первой, если ты помнишь.

— Я тебе не верю.

— Это твое дело. Мне нужно идти на лекцию, — я захожу в аудиторию и сажусь рядом с Машей. Чтобы как-то себя отвлечь начинаю раскладывать ручки и тетрадки. Делаю это с таким увлечением, будто бы за четырнадцать лет учебы никогда такого не видела.

— У тебя все в порядке? — спрашивает подруга.

— Нет. Но все будет хорошо.

— Конечно, будет. Но сейчас я вижу, что-то случилось. Вы поссорились или расстались?

— Второе, — я поднимаю на Машу глаза.

— Ты только держись, не плачь, после лекций пойдем ко мне, — я и не сомневалась в своей лучшей подруге.

В аудиторию заходит Морозов и направляется к нам. Только его здесь не хватает.

— Привет. Как дела? — он садится рядом со мной.

— Все отлично у нас. — Маша отвечает за меня.

— Иванова, так я не у тебя спрашиваю, а у Романовой.

— Паша, все хорошо.

— Я вижу по твоим глазам, — почему вообще все вокруг всё видят? Я что, как открытая книга. — Не хочешь говорить не надо. Кстати, твой парень, если он таковым еще является, только что отправились куда-то с твоей сестрой. Вдруг тебе будет интересно.

Это еще что за новости? Куда они могли отправиться и главное зачем? Может Дима хочет извиниться перед Надей, но ведь для этого не нужно никуда идти. Паша уходит, а мы переглядываемся с Машей.

— Может ну ее лекцию, давай лучше сразу уйдем? — предлагает подруга.

— Да, пошли быстрее, пока препод не пришел, — мы быстренько собираемся и уходим. Если бы не повод, по которому мы сбежали с учебы, я бы подумала, как здорово иногда вот так просто взять и пойти против системы.