Искусительница - Эйна Ли Страница 34

— Я бы с удовольствием отведала еще кусочек жареного цыпленка, — призналась она.

— А я ужасно хочу съесть еще одну порцию мороженого! — закричала Мэгги. — А вы пробовали шоколадное, а, миз Лидия?

— Да, оно очень вкусное, — кивнула та. — Думаю, я бы и от мороженого не отказалась.

Синтия с улыбкой смотрела им вслед. Интересно, спрашивала она себя, признаются ли когда-нибудь Шон и Лидия в своих чувствах друг к другу? Впрочем, сначала надо бы решить свои проблемы, а уж потом думать о других людях. «Врач, исцели себя сам!»

Проснувшись утром, Дэйв был злым и раздраженным. Он чувствовал себя отвратительно. Ему казалось, что болит каждая частичка его тела; ему хотелось остаться одному, поэтому он настойчиво повторял, что должен вернуться в свой вагон.

— Я приготовила французский суп, — проговорила Синтия. — Уверена, он тебе понравится, ведь в нем только рис да окра.

— Я не хочу есть, — огрызнулся Дэйв.

— Тогда, может, чашку чаю или кофе? — предложила девушка.

— И пить тоже не хочу!

— Ты всегда такой раздражительный по утрам? Может, ванну хочешь принять? Тебе станет легче.

— Нет, я не… Черт, вероятно, ванна действительно поможет, — проворчал он.

— Отлично, я так и думала, что ты захочешь искупаться. Я уже согрела воду. Сейчас приготовлю ванну. — Синтия вышла и спальни, а вернувшись, увидела, что Дэйв встал. — Тебе помочь?

— Нет, помогать не надо, — буркнул он, направляясь в ванную.

— Ты уверен, что не хочешь есть? Не ответив, Дэйв захлопнул дверь у нее перед носом. Через четверть часа девушка постучала и вошла в ванную, держа в руках чашку. Дэйв сидел в воде, положив голову на колени.

— Послушай, если ты не хочешь есть, то хотя бы выпей это.

— Я же сказал, что не хочу лить.

— Это тебе поможет, — настаивала Синтия.

— Что там такое?

— Всего лишь касторка, милый. — Этого было достаточно, чтобы Дэйв поднял голову. — Это обычный пунш — немного бренди, сахар и горячая вода, — успокоила она.

— Ну хорошо, — согласился он, протягивая руку к чашке.

— Ванна помогла?

— Да, — кивнул он. — Сижу и думаю о том, как бы не замочить голову — Я так и полагала, Кинкейд, ты явно не соображаешь, что к чему, — улыбнулась Синтия.

— Только не надейся, что я забыл прошлую ночь Судя по всему, ты — самая преданная ученица маркиза де Сада. Девушка изумилась — Что за нелепая мысль?! Почему ты сказал это?

— Нечего изображать святую невинность, миз Син Как только я встану на ноги, мы закончим одно дельце. А теперь выметайся отсюда.

— Кстати, Кинкейд, а разговоры о прошлой ночи.. Это угроза или обещание, а? — спросила она, задерживаясь в дверях.

— Думай что хочешь. — Он улыбался, пока Синтия не закрыла за собой дверь.

Через несколько минут Дэйв, завернувшись в полотенце, вышел из ванной и направился в спальню. Он натянул джинсы, надел шляпу и, собрав в охапку остальные вещи и ботинки, поблагодарил Синтию и ушел.

Сложив руки на груди, девушка молча наблюдала за ним — Эй, Кинкейд! — крикнула она. Дэйв обернулся:

— Что?

— Когда в следующий раз будешь уходить от меня, потрудись одеться полностью, хорошо? Ты компрометируешь меня!

— Когда в следующий раз, я буду уходить от тебя, крошка, на мне будет побольше одежды, чем на тебе. — Он широко улыбнулся, но тут же скривился от боли.

— Видите, мисс Как-вас-там? — прошептала девушка. — Все справедливо. — Довольно улыбнувшись, она вернулась в вагон. Спустила воду из ванны, надела ночную рубашку и легла в постель, чувствуя себя крайне утомленной после бессонной ночи Простыни все еще хранили тепло его тела. Или это лишь казалось ей? Закрыв глаза, Синтия прижалась щекой к вмятине на подушке, оставленной Дэйвом, и быстро уснула.

После бурного уик-энда бригада железнодорожников вновь приступила к работе. Тент-Таун вернулся к обычной жизни.

Дэйв уже не так страдал от боли, как раньше, и раны его начали заживать. Огромный синяк под глазом еще не прошел, но он уже мог открывать глаз Даже рукам было лучше, правда, держать карандаш он пока не мог.

Прислонившись к дереву, Дэйв осторожно сжимал и разжимал пальцы, чтобы поскорее вернуть им былую подвижность, наблюдая тем временем за Синтией (в последнее время это вошло у него в привычку). Она стояла на берегу реки в окружении своих подопечных в белых рубашечках, готовясь дать им очередной урок плавания.

Синтия, одетая в черно-белый купальный костюм, выглядела потрясающе, но Дэйв подумал, что больше всего ей идут узкие джинсы, в которых она все чаще разгуливала по городку. Она была так обольстительна в них! Он страстно желал ее. Она хотела его так же сильно, как и он ее. Это стало ясно после памятного вечера в городе. И ожидание приносило Дэйву больше страданий, чем раны.

…Услышав крик о помощи, Синтия резко обернулась и посмотрела на реку. Дэйв проследил за ее взглядом и ужаснулся.

Кэтрин Мэри Дэннегай заплыла слишком далеко от берега. Сильное течение мгновенно подхватило малышку и понесло прочь.

Дэйв помчался вниз по реке, а Синтия бросилась в воду и быстро поплыла за девочкой.

Однако на крики о помощи отозвался и кое-кто еще. Снузер раньше Синтии прыгнул в воду и теперь плыл впереди нее к любимой хозяйке.

Поравнявшись с девчушкой, пес схватил ее за рубашку и направился к берегу. Когда Синтия подплыла к ним, Кэтрин Мэри была без сознания. Поскольку Снузер продолжал тянуть хозяйку к берегу, Синтия смогла поддерживать ее голову над водой.

Несколько девочек побежали в Тент-Таун, крича, что Кэтрин Мэри утонула. Когда Дэйв помог Синтии вытащить малышку на берег, к реке уже неслись женщины в фартуках. Несмотря на боль в руках, Дэйв положил Кэтрин себе на колено и стал ритмично нажимать ей на спину, чтобы выпустить из легких попавшую туда воду. Снузер по-своему старался помочь девчушке и изо всех сил лизал ее щеки.

Вскоре они оказались окруженными целой толпой. Прижав к губам судорожно сжатые пальцы одной руки и нервно перебирая четки другой, побледневшая как полотно Пэтти Дэннегай молча смотрела на безжизненное тельце дочери. Когда тельце девочки содрогнулось от кашля и она открыла глаза, женщина подошла к ней и опустилась на колени. Прижав дочь к груди, она ласково успокаивала заходившегося в рыданиях ребенка.

— Девочки, собирайте вещи и расходитесь по домам, — скомандовала Синтия. — Сегодня уроков не будет.

Дэйв вопросительно посмотрел на нее: ее голос показался ему равнодушным и каким-то безжизненным, а сама она — оцепеневшей. Кинкейд едва сдерживался, чтобы не подойти к ней и не обнять, но Синтия повернулась и, ни слова не говоря, устремилась к своему вагону.

Всю оставшуюся часть дня она провела в одиночестве. Вечером Дэйв, удивленный столь необычным поведением, постучал к ней.